– На шутку не похоже, да и шутить тут некому, – задумчиво произнёс Семенов, дважды прочитав записку, – давай ка на всякий случай поднимай народ, всем готовиться к прорыву и предупреди бойцов по поводу стрельбы, если это парни из разведки, то они ночью и по вспышкам отстреляться могут.

Приближался рассвет, Семенов вместе с лейтенантом Волковым лежали с бойцами передового дозора и напряжённо вслушивались в тишину леса. Кругом стояла абсолютная тишина. Ночные обитатели леса уже успокоились, а дневные ещё не проснулись. Последнее время даже редкая перестрелка между постами прекратилась. Комиссар дал постам, на всякий случай, команду огня не открывать.

Вдруг вдали послышались истошные крики и поднялась стрельба. Такого Семенов давно не слышал. Создавалось впечатление, что в бою участвует целый полк и тут же идёт рукопашная. Бой быстро приближался к линии обороны. Вблизи послышался непрерывный треск очередей немецких пулемётов. Наконец сквозь кусты и деревья стали заметны пулемётные трассы упирающиеся в места скопления немцев. При этом непонятные вопли на немецком языке не прекращались.

– Такое впечатление, что их там режут, – тихо прошептал сержант Каримов, лежащий рядом.

– Очень может быть, – ответил кивая головой лейтенант Волков. – Я немного знаю немецкий, они там орут – «Спасайтесь оборотни, волки оборотни.»

– Оборотней не существует, – поправил комиссар, да и с пулемёта оборотни не стреляют.

– Не скажите товарищ комиссар, – возразил Каримов, – мне ещё бабушка рассказывала, что в горах оборотни живут и горы от людей охраняют, так может и здесь оборотни леса охраняют.

– Отставить разговоры, – прервал дискуссию Семенов и скомандовал, – смотрите стрельба пошла в глубину леса, словно нам дорогу раздвигают. А ну давайте все вперёд. Начинаем движение. Напоминаю, огня не открывать.

Он сам выскочил из полуокопа и побежал вперёд в темноту леса. Остальные бойцы похватав вооружение и тяжело раненых бойцов на носилках, бросились за ним. По краям прохода, невдалеке, по-прежнему короткими очередями били немецкие пулемёты.

– Разведка похоже трофейными работает, – тяжело дыша на бегу пробормотал Волков.

– А впереди тишина, – так же на бегу произнёс комиссар.

Через некоторое время они заметили среди деревьев сначала свет одного фонарика, а затем и другого. Неожиданно, рядом с ними, бегущий человек в развивающемся плаще похожем на плащ-палатку сказал: – Я проводник. На поляне хватайте мины, миномёты и оружие, сколько можете унести и цепочкой за мной.

Ошарашенный Семенов просто продублировал команду подчинённым. Через секунду они действительно выскочили на поляну, где было сложено вооружение и ранцы немцев. Нераненые солдаты быстро расхватали трофеи.

– Не разбредаться, строимся в колонну по двое и выдвигаемся за мной, – опять скомандовал проводник.

Только теперь в сумерках рассвета, комиссар рассмотрел непонятную фигуру. Мужчина среднего роста, в плаще с капюшоном, с немецким пулемётом на ремне поперёк груди и в больших темных слегка выпуклых очках.

– Что там кругом интересного, ещё разбредаться, а то я трупаков не видел, – раздался недалеко ворчливый голос Каримова.

– Каких трупаков? – удивился Семенов.

– Да вот там куча, штук тридцать, похоже ножами порезали, – махнул рукой в сторону непонятной возвышенности на краю поляны Каримов, явно успевший осмотреть эту кучу.

Семенову почему—то совсем не хотелось смотреть, что там в куче. Поэтому быстро построив людей в колонну по двое, они двинулись за проводников. Примерно через полчаса быстрого шага проводник предупредил Семенова, который постоянно находился рядом с ним и слышал, как проводник что—то бурчит тихим голосом, что скоро к ним присоединятся ещё бойцы. Буквально через несколько секунд из ближайшего подлеска вынырнула бегущая группа бойцов. Впереди, похоже такой же проводник в плаще с капюшоном и с пулемётом на ремне. За ним обычная разведгруппа в зелёных маскхалатах с автоматами за спиной и с радисткой, у которой на спине виднелся горб переносной рации. У всех чужих на глаза надвинуты такие же очки, как и у проводника. У Семенова немного отлегло от сердца, всё-таки один вид радиостанции давал уверенность в том, что они уже не сами по себе, они вышли к своим и можно получить новый приказ по борьбе с врагом.

– Это они нам дорогу пробивали? – поинтересовался Семенов у проводника, после того как неизвестная группа пристроилась в голове колонны.

– Нет, они миномётчиков били, – коротко ответил проводник.

– А кто же, нам коридор чистил? – удивился Семенов.

– Я и компания, – криво усмехнулся проводник, взглянув из под капюшона на комиссара.

– Коридор пробивали немецкими пулемётами, – раздался из-за спины голос Каримова. Немецкие пулемёты только у проводников, только сейчас дошло до Семенова.

– Это что, вы вдвоём нам проход чистили? – чуть не споткнулся Семенов.

– Нет, четверо нас, двое остались трофеи прятать, – ответил тот.

– Как прятать, а как же немцы? – не понял Семенов, опять сбиваясь с шага.

– Нету больше немцев, – усмехнулся проводник, хитро поглядывая на Семенова и добавил, – Да не пугайся так, комиссар, на твой век хватит фрицев. Просто отошли они. Удрали …, если кто конечно живой остался.

– И много их осталось? – не зная что сказать, поинтересовался комиссар.

– 212 штук, наши наблюдали, на всякий случай, пока они удирали. Даже хоронить своих не стали, наверное позже в большем количестве нагрянут, – быстро ответил проводник.

– А сколько вы положили?

– 240 мы и 34 разведчики.

– Ни хрена се, – раздалось из-за спины от Каримова.

Вот так дела, – подумал Семенов, – если пятёрка разведчиков, непонятно как уложила ножами три десятка фрицев, а четверо с пулемётами, в темноте, стреляя на вспышки перебили почти две с половиной сотни, то какая же подготовка у этих проводников. Через пол часа, когда отряд попал на базу, у комиссара возникло ещё больше вопросов.

Донесение командира усиленной роты СС обер-лейтенанта ….

После нападения большевиков на колонну тылового обеспечения, мне по рации было дано задание, прекратить прочёсывание местности в районе сел …. и окружить и уничтожить обнаруженную группу противника. Противник был окружён и прижат к болоту. Утром я собирался нанести миномётный удар по расположению противника и затем добить его с помощью пехоты.

Пред рассветом расположение роты подверглось нападению. Вероятно наши посты в глубине леса были бесшумно уничтожены, хотя были выставлены по всем правилам, с двойной страховкой. Затем подверглась нападению группа поддержки в составе миномётного взвода. Большая часть вероятнее всего была убита ножами ещё во сне, остальные расстреляны в упор. Из состава усиления не уцелел никто. Затем противник пулемётным огнём, с поразительной точностью, в ночном бою, уничтожил всю центральную часть окружения и отогнал левый и правый фланги. Все подкрепления направленные в центр были также уничтожены.

После того как противник перешёл в наступление на фланги, среди моих подчинённых возникла паника. Я не знаю были ли в составе нападавших оборотни, но то, что на нас нападали волки, могу доказать характером некоторых ранений у моих подчинённых и кроме того у меня на глазах был убит фельдфебель Вольке. Зверь, прыгнув на него сбоку, разорвал ему горло и исчез в темноте. Остановить панические настроения солдат я не смог и был вынужден дать приказ на отступление. Прошу направить остатки роты на фронт, поскольку воевать в этих лесах они больше морально не способны.

Результаты обследования поля боя экспертами криминалистами.

По характерным отпечаткам подошв нападавших можно определённо сказать, что это потерянная разведгруппа, взорвавшая мост в квадрате …. Кроме того, специалисты определённо могут подтвердить наличие в группе двух – трех обученных и довольно крупных волков. Все обнаруженные на трупах укусы в количестве 18 штук приходятся в область шеи. Большинство смертельных ранений на солдатах вермахта нанесено с помощью пулемёта МГ-34, стоящего на нашем вооружении или ножами. Характер ранений подтверждает очень высокий профессионализм противника. Особо необходимо отметить наглость противника. После отхода роты, погибшие солдаты подвергнуты мародёрским действиям, пропали все походные вещмешки и вооружение.