По этой же причине был введен запрет на применение авиации в зоне конфликта. Только одиночные вылеты для проведения разведки, со строжайшим запретом пересечения границы секторов.

Вот в каких условиях приходилось советским солдатам отражать наступление врага, и как ни странно делали они это вполне успешно. Умелое сочетание действий мотопехоты и артиллерии сводили, на нет все усилия противника. Выполняя приказы своих покровителей, Венк упрямо гнал своих солдат вперед, и каждый раз оказался жестоко битым.

Опытный вояка, он сразу заподозрил утечку информации о проведении операции, но стоило ему только об этом заикнуться, как его сразу обвинили во всех смертных грехах. Первый фельдмаршал новой Германии мужественно выслушал бездумный бред высокого начальства, не проронив ни слова. И только когда все было выплеснуто до самого донца, заговорил.

Венк не стал размазывать кашу по тарелке пытаясь доказать неправоту и ошибочность слов высокого начальства. Пройдя хорошую школу при Гитлере, он не стал попусту тратить время на столь глупое занятие. Венк сказал коротко и предельно просто. Для продолжения наступления на Торгау крайне мало поддержки артиллерийским огнем, нужны танки и авиация. Без их помощи, он рискует остаться командиром без подчиненных.

Получив столь качественную пилюлю, высокое начальство отстало от Венка со своими упреками и отправилось делать "думато". Очень полезное занятие для любого начальника независимо от высоты и местоположения его стола.

Два дня в армии Венка стояла мертвая тишина, в которой был отчетливо слышен скрип мозгов высокого начальства. На третий день, командующий южной армии, был вызван на порядком изношенный ковер, и получил известие о придаче ему танков, вместе с новым приказом наступления.

Стоит ли говорить, что появление танков здорово обрадовало немцев. Теперь можно было отвечать полноценным ударом на удар, а не пытаться взять штурмом опорные пункты врага под губительным огнем его танков и пушек.

Получив долгожданное подкрепление, Венк с головой ушел в подготовку операции. Не оставив на сон ни одного часа, он подготовил наступление в лучших традициях немецкой военной науки. Усыпив бдительность противника равноценной артподготовкой, обманув с местом нанесения главного удара, заставив перебросить свои тактические резервы, а затем ударить всей силой там, где тебя не ждут, разве это не блестящий замысел.

Так думал Вальтер Венк и поступавшие с места боев сообщения, как бы подтверждали правоту его замыслов и действий. Опорные пункты врага под городишком Блюцер, что так много выпили крови немецких солдат, были взяты и уничтожены в течение первого часа наступления.

Об этом радостно донесли командующему радисты и тот, с большим удовлетворением поставил на карте, жирные отметки синим карандашом. Правда, за скобками этих известий остались потери, что понесли солдаты полка "Лангемарк" и "Дойчланд" в живой силе и технике преодолевая ожесточенное сопротивление советских солдат. Не было сказано ни слово, что только благодаря своему численному превосходству эсэсовцы и их звезднополосатые союзники смогли прорвать первую линию советской обороны. Да и то, на отдельных участках советской обороны, смяв слабых и обходя сильных, они продвинулись вперед, как требовал от них Венк.

Так обстояли дела, но на этот момент все было совершенно неважно. Оборона врага была прорвана, и сейчас нужно было как можно скорее выйти к Торгау, пока русские не заметили угрозу своих тылов и не начали переброску войск.

Венк наверно бы сильно удивился, если бы узнал, что все его обманные манипуляции были направлены на переброску под Луисбург двух батальонов пехоты и роты танков. Именно такую численность имел тактический резерв полковника Тараканова, обороняющего подступы к Торгау.

В утешение фельдмаршала стоило отметить, что его замысел блестяще удался. Резервы были переброшены туда, куда он хотел и под двумя деревушками Козец и Цильдау, стояло только два полка противотанковой артиллерии с пехотными ротами прикрытия. Именно они преградили путь немецко-американской армаде выкатившейся ко второй линии советской обороны, благополучно пробежавшись по полям и взгоркам Саксонии.

Командующий первым штурмовым батальоном майор Кнопс внимательно рассмотрел в бинокль сквозь серую пелену дождя деревушки, сосновый лес, разрезанный на две неравные части идущей через него дорогой. Она прямиком вела сначала к городку Майер, стоявшему на берегу озера Гробер, а затем выходила и к переправам через Эльбу, минуя Торгау.

В состав каждого из истребительного полка входило по пятнадцать пушек ЗИС-2 и тридцать девять орудий ЗИС-3. Советское командование перебросило сюда артиллеристов на третий день боев, и их появление осталось незаметным для немцев. По данным штаба Венка в обеих деревнях могло находиться по взводу танков, батарея пушек и рота автоматчиков. Все это вселяло самые радужные надежды и оставалось только их реализовать.

Разыгравшаяся непогода создавала неудобство для обеих сторон. Плотные потоки дождя затрудняли продвижение танков и солдат "крестоносцев", но и они до поры до времени укрывали их от взора советских артиллеристов.

Свой главный удар, немцы нанесли по деревни Козец, бросив против её защитников, двадцать пять танков и до батальона пехоты. Первыми удар врага приняла 4-й батарея, вооруженная пушками ЗИС-2. Не имея возможности из-за плохой видимости стрелять на дальней дистанции, артиллеристы были вынуждены подпустить врага на расстояние в 200 метров и только тогда открыли огонь. Стреляя бронебойными и подкалиберными снарядами, они подбили восемь танков противника.

Встретив столь решительный отпор, большая часть танков отступила, не дойдя двух десятков метров до самой окраины поселка. Однако семь танков все же смогло прорваться в северную часть Козец. Положение было критическим и тут во всей свое красе, проявился порядок размещения противотанковых батарей. Заметив прорыв противника, артиллеристы 2-й батареи в чью задачу входила поддержка, огнем соседей, развернув орудия, принялись громить вражеские танки. Своим метким огнем они в течение нескольких минут поразили три "Шермана", что вызвало сильное смятение в душах американских танкистов. Не раздумывая, они стали отходить на юг, но к своему несчастью попали в сектор огня 3-й батареи, которая перебила их один за другим.

Вместе с артиллеристами свой вклад в отражение атаки внесли и пехотинцы капитана Мартынова. Невзирая на огонь со стороны танков и наступающей пехоты противника, они положили вражеских солдат на землю и не дали возможность приблизиться им к артиллеристам. Как не пытались разгоряченные боем эсэсовцы прорваться к окраинам поселка, они не смогли этого сделать. Трижды офицеры поднимали в атаку своих солдат, и каждый раз пулеметно-автоматный огонь защитников Козец заставлял их отступать.

Примерно такая же картина происходила и в районе поселка Цильдау. Грамотно расположил свои батареи, командир 1125 истребительного полка устроил противнику огневой мешок, из которого он вырвался ценой больших потерь. Семь танков с белыми звездами на борту навсегда застыли на подступах к скромной германской деревне, так и не дойдя до её окраин.

Столкнувшись с непредвиденным затруднением, Кнопс затребовал огневую поддержку, которую он получил с часовой задержкой. Дождь уже закончился, но мокрая земля не позволила дивизиону "Небельверфер" быстро прибыть на помощь застрявшему мотопехотному клину.

Честно исполнив свой долг, ракетные минометчики обстреляли советские позиции и быстро отошли в тыл, не желая попадать под ответный огонь. Впрочем, их помощь мало, что изменило в расположение сил. Даже понеся определенные потери от минометного обстрела, русские противотанковые батареи смогли отбить вторую атаку противника. Отсутствие дождя позволяло им вести огонь с дальней дистанции и, попав под убийственный огонь "зисов", американские танкисты дружно отступали. Оставшиеся один на один с русскими немцы не имели возможность самостоятельно взять поселки.