— Те самые, Джон. Они вонзились в меня, и довольно болезненно.

Джон выпрямился, приказав себе немедленно сконцентрироваться и хотя бы немного придти в себя — выглядеть в глазах Шерлока бестолочью ему хотелось меньше всего. Он по-прежнему не понимал, о каких стрелах тот говорит, но согласно кивнул: — Да-да, стрелы… — Но на это его концентрации и хватило, и в следующую минуту он со стоном взмолился: — Шерлок, я нихрена не соображаю — ради бога, о чем ты?

— О том, что совершил непростительно много ошибок, и их, к сожалению, не исправить. Что был самонадеян и неосторожен. Мне пришлось заплатить за это слишком дорого, Джон. Когда ты ушел. Все, что со мною происходило потом, очень напоминало страдание. Думаю, да, это было оно. Во всяком случае, по описанию очень похоже.

— Ты искал описание симптомов страдания? Где, в интернете?

Шерлок буркнул «не выдумывай», и Джон понял, что так и есть. Улыбка расплылась от уха до уха — Майкрофт Холмс целиком и полностью прав: большой и прекрасный ребенок. — Хочешь сказать, что никогда, ни разу в жизни ты не страдал?

— Теперь я не решился бы утверждать это с присущей мне самоуверенностью. Малоприятное чувство, и мне пришлось познакомиться с ним достаточно близко. Оно разрушает, ломает логические цепочки и толкает на отчаянные поступки. Возможно, когда-нибудь я признаюсь тебе, что происходило в моей голове… Хотя, не уверен — это и стыдно, и малодушно (тюремное заключение для Джона Ватсона, скорее всего), и могло привести к непредсказуемым результатам (смертельная опасность для всего Королевства).

— Это вовсе не обязательно, Шерлок. Можешь не признаваться. Прости меня. — Так стало жалко его, что о собственных «симптомах» Джон мгновенно забыл, словно он, цветущий и загорелый, возвращался с Карибов, где жаркое пуэрториканское солнце щедро одаривало его своими бесстыдными ласками, тогда как несчастный Шерлок, брошенный им на произвол судьбы в промозглой Британии, все свои дни посвящал изучению сердечной немощи, классифицированной им как страдание. — Прости. Не знаю, что на меня нашло. Столько времени… Эти глупые стрелы (знать бы, что за ними скрывается) … И о чем только я думал?

— Глупые? Сэр Уильям был бы слегка озадачен, — усмехнулся Шерлок. (При этих словах Джон сдавленно охнул, вспомнив свою обличительную тираду — ну конечно, господи, как же он мог забыть?). — Они не глупые, Джон. Всё правильно — всё, что ты говорил. На твоем месте я бы тоже ушел. Но, возможно, и нет. В любом случае, теперь это уже не важно. Важно другое… — Он замолчал, замолчал как-то слишком значительно, и Джон непонятно почему вдруг подумал, что сейчас, именно сейчас, что-то произойдет, что-то настолько серьезное, что неплохо бы и в самом деле перейти в режим восприятия, прекращая изображать недоумка. — У меня для тебя сюрприз.

Сердце подпрыгнуло к самому горлу и заколотилось там, мешая дышать. — Да? — сипловато выдавил Джон, напрягаясь всем телом — что он задумал? Что? — Интересно. Какой?

— Я обзавелся… эмм… новым микроскопом.

Машину тряхнуло, Джон разочарованно вздрогнул — не то, не то. Боже, это совершенно не то. Но может быть, ему показалось? Наверняка ничего, способного перевернуть его жизнь, сообщать Шерлок не собирался. (Куда уж больше переворачивать, если ещё вчера вполне нормальный мужчина судорожно сглатывал при виде изящного кружевного белья, а сегодня дрожит от нетерпения прижаться щекой к простой хлопковой майке и задохнуться от счастья?). Конечно же, показалось. Он увидит Шерлока, скоро (Джон кинул взгляд за окно), осталось всего ничего — что может быть глобальнее этого? Да и микроскоп вещь исключительно нужная, без него Шерлоку хоть пропадай. И он бодро откликнулся: — О? Ты даже не представляешь, как я этому рад. Да что там говорить, Шерлок, я просто счастлив. Новый микроскоп? Потрясающе. Необыкновенно. Совершенно удивительно.

— Ты так думаешь? Хм… Приятно слышать. К сожалению, вся моя… аппаратура пришла в негодность. Это произошло совершенно случайно, Джон, я, видишь ли, был не совсем осторожен и…

— Мне жаль. Но не стоит переживать. Мы что-нибудь придумаем, Шерлок. Я имею в виду, с твоей аппаратурой. Микроскоп у нас уже есть…

Джона несло неизвестно куда, но Шерлок не слушал: — Ты разобрался в себе?

— Что?

— За то время, что мы были в разлуке, ты в себе разобрался?

Переход неожиданный, но на этот раз Джон среагировал быстро: — Господи, Шерлок, да я давно уже разобрался. Сразу же. — Он снова взглянул на таксиста — на этот раз неприязненно. Какого черта надо так долго тащиться? Подумаешь, кружатся в воздухе несколько мелких снежинок… — Ещё тогда.

— Это хорошо, — произнес Шерлок отрывисто. И без какого-либо плавного перехода продолжил: — Я купил себе двойное кольцо*. Банально, конечно, но… Одним словом, купил.

Вот оно. В груди гулко заколотилось-забилось немыслимое волнение, Джон не успел осмыслить, что привело его сердце в такое смятение, но понял, что это и есть оно, то самое. Самое-самое-самое.

— Двойное? — спросил он почти нормально, ну разве что слегка низковато. — Любопытно. Для чего тебе двойное кольцо? Не говоря уже о том, что ты, по-моему, относишься к украшениям равнодушно.

— Просто так.

— Вряд ли ты хоть что-то делаешь просто так. — Джон негромко откашлялся и уставился на невозмутимый затылок едва ли не с ненавистью — что за черепаший забег? — Но, думаю, меня это не касается. Купил и купил. Молодец.

— Касается. Тебя это точно касается, потому что… Для тебя я тоже купил.

Вот теперь внутри Джона началась настоящая буря — загрохотало так, что насыщенные, яркие звуки мира превратились в жалкие отголоски. И очень захотелось пристрелить излишне медлительного и осторожного кэбмена. — Для меня? Зачем?

— На всякий случай. Что плохого в том, что у нас с тобой будет по одинаково уродливому кольцу? Кому это помешает? Своё можешь не носить.

— Они настолько уродливы? — выдавил Джон, не веря своим ушам — Шерлок, мать твою, кольца купил — мне и себе. А это значит… это значит… — Нет. Не может быть. Это то, о чем я подумал?

— Не знаю, о чем ты подумал, но я сказал только то, что сказал. Всё остальное — дело твоей изощренной фантазии.

— Не заговаривай зубы, пожалуйста. Ясно же, о чем идет речь.

Шерлок насмешливо хмыкнул. — Ну давай, излагай свои гениальные версии.

Но поглощенный ошеломляющим счастьем Джон не обращал внимания на попытки Шерлока казаться самим собой: — Боже мой, через столько лет я возвращаюсь в Лондон, и для чего? Чтобы потерять рассудок и жениться на мужике.

— Не хочешь жениться? Ради бога. Выходи замуж. Собственно, я не против.

И Джон понял, что это не шутка. Нихрена это не шутка. — Ты серьезно собираешься… эмм… в общем… Серьезно, Шерлок?

— Да. Не люблю повторяться, но — очень.

Голова шла кругом, грудь разрывало водоворотом эмоций, но Джон был верен себе — сопротивлялся: — К чему все эти формальности?

— Не формальности, Джон, — уверенно заявил Шерлок, — гарантии. Теперь мне известно, с каким… гм… с кем я связался, и мне требуются гарантии. Если бы у меня был документ с печатью и прочими идиотизмами, и в любой момент, когда ты снова примешься истязать меня своей гордостью, своей независимостью и подозрительностью, я смог бы сунуть эту бездушную, тупую бумажку прямо в твой нос: вот, посмотри, посмотри, чертов упрямец, здесь черным по белому написано, что ты мой.

Ошеломленный Джон едва перевел дух. — Я и есть гарантия, Шерлок. Но если ты такой бюрократ…

— Согласен?

— Пока только думаю.

— Некогда думать, Джон. Твои четверть часа на исходе. Точнее, двадцать две с половиной минуты. У дверей притормозила машина. Это ты?

— Это я.

В его объятиях так хорошо, так привычно — настолько хорошо и привычно, что Джон ощущает себя ядрышком в ореховой скорлупе, косточкой в вишенке, семечком в яблоке, словно самой природой было задумано поместить одного отдельно взятого доктора в руки одного отдельно взятого детектива. Ещё лучше становится, когда Шерлок целует в губы — осторожно, как будто боится строптивого укуса в ответ. Его рот горяч и сладок, язык нежен, и Джон мгновенно вспыхивает изнутри. Как мог он растратить столько дней и ночей? Столько часов и минут? Столько мгновений? Ему настоятельно требуется прижаться к Шерлоку ещё ближе, ещё теснее. Короткое восхождение по ступенькам, и всё это станет доступным. Кроме того, несколькими минутами ранее ему по сути сделали предложение, и свое несомненное согласие он намерен доказать чем-то, что гораздо весомее невразумительного лепета в трубку. Но Шерлок продолжает удерживать его возле дверей миссис Хадсон.