И внезапно ему стало очень и очень жаль.

* Brioni — известный итальянский дом моды и модный бренд.

========== Часть 8 ==========

Утром никаких признаков нахождения Шерлока в доме не наблюдалось.

Джон позавтракал в одиночестве, если, конечно, обломок галеты смеет претендовать на гордое звание завтрака. В одиночестве выпил кофе. И не сказать, чтобы это вызывало в нем какое-то особенное напряжение. Ну, возможно, самую малость. Где-то в подреберье возилась неопределяемая маета, которую вполне можно было списать на легкое беспокойство: холодильник пуст, как черт знает что, и Шерлоку придется довольствоваться непростительно малым — ничем помноженным на ничто. Плюс кофе в неограниченном количестве.

Печально.

«Не маленький, — утешал себя Джон, — с голоду не умрет. И разве это входит в мои обязанности — заботиться о чьем-либо пропитании?»

На этом и успокоился, но, поскольку сытные, сдобренные ликерчиком ужины миссис Хадсон вряд ли превратятся в систему, запланировал на вечер обязательное посещение супермаркета, и поклялся к концу рабочего дня не выкинуть это из головы.

Убегая на службу, Джон так и не понял, дома его сосед, или вновь легкомысленно скачет с ветки на ветку.

Наплыв пациентов был редкостным даже для поздней осени. Будто вчерашним ветром надуло. Слава Богу, удалось пообедать, и то благодаря заботливой Саре Сойер: она пришла и строго напомнила, что даже самоотверженным докторам полагается нормальная пища. И потащила в буфет. Ухаживала, подкладывала кусочки послаще, но при этом сохраняла нейтралитет, и самый точный в мире рентген не обнаружил бы в её действиях ничего, кроме дружеского начала.

«Каждый охмуряет по мере сил», — вздыхал про себя Джон. И ел. Ни от одного кусочка не отказался.

К исходу рабочего дня все домашние заботы благополучно покинули его очумевшую голову — ни одна из извилин о магазине не вспомнила. Этого следовало ожидать — устал Джон неимоверно. Да и сладкие кусочки, как видно, не успели перевариться, поэтому вполне себе сытый желудок на продовольственную охоту его не позвал.

«Черт, черт, черт, — ругался Джон, стоя у раскрытого холодильника. — Тоже мне, хозяин дома… Вот что теперь делать? — И тут же себе ответил, хотя даже подумать о выходе в стылый, враждебный сумрак не было сил: — Что-что… Идти в магазин, конечно, что же ещё. Вернется Шерлок. Наверняка, голодный. И где его снова носит, хотел бы я знать? Черт».

Раздраженно хлопнув испуганно пискнувшей дверцей, Джон решил, что для начала напьется чаю, чуточку передохнет, а уж потом как-нибудь совершит марш-бросок, немыслимый для утомленного тела.

Но лишь только пакетик Lipton Yellow Lab был помещен в бокал, и его бодрящий дух нежно коснулся ноздрей, притихшая квартира наполнилась жизнью: внизу раздались стуки, шорохи и прочие звуки, оповещающие, что ты уже не один.

Шерлок ввалился в кухню с двумя внушительными кульками и с грохотом опустил их на стол — прямо Джону под нос. Слава богу, горячую кружку на колени не опрокинул, вот был бы подарочек…

— Ненавижу магазины, — буркнул он недовольно. — Привет. Чай пьешь? А я?

Джон засуетился, вскочил, но тут же удивленно застыл — что ещё за вдохновенный порыв? Можно подумать, здоровый, сильный мужик без него и чаю себе не нальет.

— Сиди, сиди. — Его нерешительность Шерлок заметил. — Я сам. Вижу, что ты устал: лицо, как изношенная половая тряпка, в глазах — тоска. Много болеют?

— Много, — ответил Джон, почему-то на тряпку совсем не обидевшись. Как видно, было в Шерлоке нечто такое, что позволяло ему с легкостью разбрасываться не особо приятными эпитетами, а близким — проглатывать их, как мармеладки. Миссис Хадсон проглотила тупицу, а Джон вот ветошь для мытья полов скушал, и даже не поперхнулся. А ведь обидчив был с детства, из-за ерунды мог вспылить и надуться. А то и с кулаками наброситься. Но эти мальчишечьи перегибы, слава богу, давно уже позади, иначе туговато пришлось бы заносчивому соседу.

Он указал на кульки:

— Что это?

— Еда.

— Куда столько?

— По-твоему, это много? Я не собираюсь бегать с продуктовой тележкой ежевечерне, тратить время на упаковки с пастой и банки с тунцом. — С легкостью греческого атлета Шерлок подхватил свою немалую ношу и перекинул на подоконник. — Уф… Потом разберем. Сначала чай. — Он ловко и быстро себя обслужил и уселся напротив, с видимым наслаждением вытянув ноги и довольно ощутимо пнув Джона в лодыжку. — Установим справедливую очередность. Твоё мы уже подъели, теперь слово за мной.

— Не выдумывай — ничего ты не подъедал.

— Это не важно и не существенно. Кроме того, материальные возможности Холмсов значительно выше твоих.

А вот тут Джон разозлился:

— Мои доходы и возможности — не твоя забота. Не делай из меня убогого побирушку. Проживаться за твой счет я не собираюсь. Кстати, мы не обсудили вопрос аренды — я непременно верну тебе разницу за два месяца.

Шерлок устало прикрыл глаза.

— Ты всегда такой нервный? И такой щепетильный?

— Всегда. Не только воняю по утрам, но и нервничаю, когда меня пытаются превратить в содержанку.

— В содержанку? — Глаза Шерлока заинтересованно распахнулись. — А у твоих мыслей весьма любопытное русло. Подобное сравнение мне бы и в голову не пришло. И о чем только ты думаешь, Джон…

Джон растерянно замолчал — он и в самом деле не знал, с какой гребаной стати ляпнул про содержанку.

Пауза Шерлоку явно пришлась по вкусу: положил-таки соседа на обе лопатки. И то правда — в острословии Шерлоку не было равных. И он с видимым превосходством продолжил дружескую беседу:

— Как будем жить дальше?

Джон с таким же видимым недовольством спросил:

— Все ещё намереваешься от меня избавиться?

— Нет. Да и зачем? Как ни странно, меня всё устраивает. Сделанных мною выводов хватило на то, чтобы понять: мы поладим. И, кстати, можешь не волноваться — я передумал. В самом деле, глупо было вообразить в своей постели тебя. Какой из милого доктора гомосексуальный партнер? Абсурд. Пусть так крупно повезет кому-то другому… то есть, и это совершенно очевидно, другой. Я не ошибусь, если уже есть претендентка на бесплатный стриптиз? Преданно заглядывает в глаза и прикармливает сэндвичами с ветчиной.

— Откуда ты? .. — Джон даже психовать перестал — настолько был удивлен.

Откинувшись на спинку стула, Шерлок сокрушенно вздохнул.

— Человечество до оскомины предсказуемо, Джон. Поэтому такому, как я, — наблюдательному, обладающему феноменальной памятью и острым умом, — скучно невообразимо, и…

— … и ничего другого не остается, как бегать по мужикам, — закончил за него Джон. — Понятно. Между прочим, никто меня не прикармливает. Я и сам в состоянии.

— Да-да. — Шерлок демонстративно зевнув. — Вполне допускаю, что ты в состоянии. Кроме того, мне совершенно не интересно, кто и для каких целей положил на тебя глаз. Главное, это не я. Будем жить по-приятельски.

— Великолепно, — насмешливо хмыкнул Джон, не успев разобраться в природе собственного сарказма. И не удержался, спросил: — Неужто новый кандидат обнаружился? Оперативно же ты… работаешь.

— К моей Работе это отношения не имеет, — отрезал Шерлок, но на секунду задумался и уточнил: — В некотором роде. Стоп. Ты не ревнуешь, надеюсь? Не хотелось бы скандалов на этой почве. Где был? Чем пахнет рубашка? Почему не застегнута ширинка? Я этого не люблю.

Джон так и вспыхнул, потому что от вопроса «Ну и где же ты был?» вот уже минут десять зверски чесался язык. Пришлось спешно о нем забыть, продолжая беззлобно ехидничать.

— Боже. Какая ширинка, Шерлок? Все-таки твой апломб неописуем. Хорошо, обещаю никогда не принюхиваться и сцен ревности не устраивать.

— Вот и славно, — миролюбиво заключил Шерлок. — А теперь разберем покупки и займемся ужином. Я голоден.

На этом и порешили.

Разобрали покупки — заполненный холодильник довольно урчал.

Приготовили ужин на скорую руку: кинули на сковороду парочку стейков, запекли в микроволновке картофель.