- Филип, дорогой, ты не мог выбрать более удачного момента. Все это было сказано потом, когда я уже жадно пил воду. Я едва уселся на кровать, как она пристроилась к моему животу. Она может быть очень требовательна, эта малышка, особенно когда её будишь так рано, всего около десяти утра.

- Что будем делать? - спросила она меня приглушенным голосом, идущим из под кучи волос, ласкающих мой пупок. - Как только ты придешь в себя, мы оденемся и поедем в Сан-Тропез, излюбленное место художников, Бриджит Бардо и ещё кое-кого из заметных фигур современной цивилизации. У меня там дельце к некой мадам Омега. Если мы столкнемся с мистером Омега, я прошу тебя быть с ним полюбезнее.

Она куснула волоски у меня на груди и поднялась проверить на ощупь состояние моих зубов.

- Нужно ли мне переспать с мистером Омега? - спросила она, покусывая мне плечо, пока я массировал ей спину.

- Там видно будет, - сказал я, и она принялась извиваться пленительнейшим образом. Прикасаться к её коже было сродни принятию греховной ванны.

- Я прошу тебя, Филип, продолжим. Целый день я была без тебя. Да, я тебя про-о-о-шу, вот так, так...

Тогда, чтобы сэкономить силы, я перевернулся на спину и дал ей волю. Я мог бы закрыть глаза, чтобы войти в транс, если бы не было столь приятно смотреть на нее. Средиземноморский воздух оказывает свое действие на людей, или, может быть, это своего рода старый условный рефлекс тех, кто знает французские отели?

В полдень, вымытые, выбритые её небольшой бритвой для подмышек и отгороженные от всего солнцезащитными очками, мы были на пути в Сен-Тропез. В отеле, скрепя сердце, согласились принять фунты. Я подумал, что за такой курс можно быть и полюбезнее. Несмотря на ничтожную скорость нашей колымаги, мы были в Сен-Тропезе в два тридцать. И ещё останавливались по просьбе Жозефины в Сан-Рафаэле.

Я свернул к отелю на въезде в город. Там нам с радостью сдали номер на неделю. Большая часть настоящих постояльцев дремала на пляже. Мы вернулись к машине, у которой дермантиновые сидения разогрелись от солнца, и поехали в центр.

Найдя затененное место у почты, чтобы поставить машину, и взяв Жозефину под руку, мы с ней зашагали по главной улице.

Там слонялось несколько бородачей. Любители гитары обоих полов слушали дилановские пассажи. В остальном все было спокойно. Юные туристы, вероятно, находились на "Таити". Порт был свободен от привычных роскошных яхт, а рыбаки сидели на набережной.

- Так чудесно, - протянула Жозефина.

Она столько прочла об этом месте, что, даже будь здесь грязные хижины в болоте, она нашла бы его очаровательным. Говорят, что Сен-Тропез изжил себя. Подобное утверждают каждый раз. К сожалению, люди этого не понимают и продолжают сюда приезжать.

- Тебе надо бы видеть как здесь бывает в августе, - сказал я хмуро.

- А что, тогда лучше?

- Нет, малышка, совершенно отвратительно. Идем, я покажу тебе Ива.

Мы пошли назад по главной улице, свернули в переулок и вошли в уютный ресторанчик, где в разгар сезона можно достать соль с четырех ближайших столиков. Сейчас, за исключением двух художников, друзей Ива, было пусто.

- Ив, негодный парижский пират, выползай из своей дыры, - крикнул я.

Художники подскочили и один из них опрокинул кофе.

- Спокойней, старина, - буркнул он, но в это мгновение сорокалетний маленький толстячок, с усами под Панчо Вилью, которые он носил когда-то на съемках фильма"Вива, Мария! ", выскочил из кухни прямо в мои объятия.

- Филип, Филип, Филип! - вскричал он, ползая своими отвислыми губами по моему лицу. Потом он оставил меня и принялся за Жози, подержал её в руках и, внимательно рассмотрев, утвердительно кивнул.

- Я очень доволен, что она тебе понравилась, старина. Я привез её специально для тебя.

Он страстно пожал мне руку, брызгая слюной. Должно быть, он любил меня... Я достаточно часто бывал у него дома.

- Теперь я знаю, что сезон начался, - сказал он, - всегда, начиная с восемнадцати лет, приезжая в Сен-Тропез, Филип приходит есть в мое бистро.

- Как дела? - продолжал он, обняв меня за плечи, приподнявшись на цыпочках, и повел меня на кухню.

Его нагоняющий тоску сын был там. Плохо выбритый и весь застегнутый, голодный, будто не ел с тех пор, как отведал кусочек курицы в прошлом году. Он кивнул мне головой и причмокнул губами, увидев Жозефину.

- Вы уже поели? - спросил Ив.

Я отрицательно покачал головой.

- За счет фирмы, да? - с надеждой спросил я.

- Ну естественно, старина, естественно, - сказал он, будто никогда в жизни не угощался за счет приятеля.

Он толкнул своего сына, и мы все уселись вокруг чистого стола. Улитки были из остатков, но хорошего качества. Мне было приятно видеть, что Жозефина не гнушается еды, а стейк был просто великолепен. Может быть они во Франции лучше выращивали коров, или это сама атмосфера, но самый маленький стейк в среднем французском бистро всегда более вкусен, чем жареное мясо в Англии. Ив не открыл банки с зеленой фасолью, а его сын не забыл мой вкус, ибо приготовил мясо так как надо... Скорее тушеное, чем жареное.

Время от времени Ив и я перебрасывались фразами о наших уважаемых правителях и наших общих знакомых. Жозефина сконцентрировалась на пище, подаваемой ей мрачным и застегнутым на все пуговицы Полем. Мы осушили бутылочку отличного вина, потом я отодвинул кресло и вытянул ноги.

- Ив, дружище, ты не потерял ни хватки, ни нюха, ни лукавства.

Он польщено улыбнулся, будто его осыпал комплементами Керрер. Ив отправил своего потомка мыть посуду, а Жозефина была целиком поглощена размешиванием сахара в кофе. В довершении всего, Поль принес графинчик водки.

- Ив, - сказал я, предлагая ему сигарету и отказавшись от его дешевого темного табака, - мне нужно твое мнение и знание здешних скандальных мест. Мсье и мадам Омега - что ты знаешь о них?

Если и есть вещи, которые этот старый жулик любит также, как деньги. то это сплетни. Если его завести, то можно слушать бесконечно.

Омега: псевдоним француза из бывших аристократов. Пожилому Омеге шестьдесят лет. Семья военных с репутацией эксцентричных, но придерживающихся традиций людей. Неудачная служба во время первой мировой окупилась, благодаря связям и деньгам, присвоением звания полковника в 1939. Яркая, но плохо подготовленная танковая атака в сражении под Лувеном потерпела неудачу. Тем не менее, как и большинство офицеров тех времен, не имевших до того понятия о танках, он получил репутацию броневого командира. Не стоит забывать, что во времена сражения за Лувен не хватало ружей на всех.