— Это не новость о приговоре мне, — отчуждённо ответил он. — Я тебе сразу сказал, что вишу на волоске, и послали меня к тебе не особо надеясь на положительный результат и для проверки действий Альдейдов. Они уже изначально готовы были мной пожертвовать, а от тебя не ждали особых результатов. Да и сейчас происходящее показывает, что я слишком неудобен. Так что смертный приговор меня совсем не удивляет.

— А что удивляет? Чувства Эрика к Адель? — осторожно поинтересовалась я, осознавая насколько эта тема болезненна для Клима и что заставит его сильно задуматься.

— Это меня скорее не удивляет, а настораживает и раздражает, — мрачно пробормотал он.

— Понимаю, — мягко произнесла я и решилась задать главный в этой ситуации вопрос: — И что предпримем?

— Нужно подумать, — отрывисто бросил он.

— Но думать нужно быстро, — вздохнув, виновато сказала я и, помявшись немного, добавила: — Я вчера совершила одну большую ошибку… Когда кричала на куратора, в том числе указала, что он может передать мои слова своим убогим магистрам… А по идее я ведь не должна знать, как их называть и боюсь это может всполошить Милирийцев. Хотя вчера новый куратор и словом не обмолвился на этот счёт, но полной уверенности нет, что всё обошлось.

— А вот это уже совсем плохо, — Клим с укором посмотрел на меня. — Такие слова они точно не пропустят и задумаются об источнике твоих сведений. И, либо подумают, что это я, а значит — слишком много знаю и необходимо убрать меня скорее. Либо поймут, что ты обладаешь большими способностями, и возьмут нас под круглосуточный контроль, а то и вообще запрут в каком-нибудь доме…

— Прости, что я такая идиотка, — выдавила я, оценивая перспективы и испытывая уже страх.

— Не говори ерунды. Ты не идиотка. И потом, я всё равно собирался уже действовать. У меня всё готово, — он обнял меня за плечи и, прижав к себе, ободряюще подмигнул. — Правда, узнанное про Эрика не добавляет оптимизма. Ведь если он любит Адель, то землю перевернёт чтобы найти её. Но с другой стороны — Милирийцы и тебя не отпустят просто так. Соответственно — прятать вас двоих или одну Адель, уже не играет существенной разницы. Так что твои действия не играют особой роли… Хотя нет, играют. Если бы ты не появилась в моей жизни и я попытался освободить одну Адель, то мог бы потерпеть фиаско, не учитывая чувства того же Эрика. Так что ты для нас благо и спасение. А твоё видение может нам даже помочь. Ты запомнила того мужчину через которого вышла на магистра?

— Да. И полагаю могу без проблем снова выйти на него, — заверила я. — Только вот не факт, что снова услышу что-нибудь важное. Судя по мыслям мужчины, он не обладает влиянием в Ордене и магистра в мыслях называл хозяином. И за ним до сих пор наблюдают такие, как я. И дело вообще было в том, что он тешил себя надеждами, что его дочь Лигея когда-нибудь станет женой Эрика и таким образом повысит статус их семьи.

— Но всё равно это хоть что-то. Раньше я и такими сведениями не владел…

— Ой, подожди! — прервала я, когда в голову пришла другая мысль и тут же её озвучила: — А можно ещё попробовать в камере заказать того магистра! Его я тоже хорошо запомнила! И может быть, выйду ещё на кого-то повыше, кто имеет больше власти, чем тот мужчина, через которого я вышла на одного из магистров!

— Тоже вариант. Молодец, — похвалил Клим и улыбнулся.

— Только вот доступа к камере у меня пока нет, — уныло ответила я, но тут же предложила: — А может, сказать Милирийцам, что мне отдых не нужен и я готова снова работать, а?

— Нет, — тут же отрезал мой испанец. — В камеру ты пока ни при каких условиях не полезешь. Тебе нужно отдохнуть.

— Но… — я только собралась заверить, что чувствую себя лучше, однако Клим был непреклонен и сухо перебил меня:

— Тая, я сказал — нет и всё на этом, — после чего уже мягче добавил: — И потом, у нас всё равно есть ещё время. Сегодня я планирую рассказать всё Адель. Поверь, ей потребуется время, чтобы переварить всю ту информацию, которую она узнает. И вероятно, у неё возникнут вопросы, поэтому прямо сегодня или завтра мы не сможем бежать. Скорее всего, дня через два-три как раз стоит настраиваться на активные действия. А значит, тебе потребуются силы и их стоит экономить. Соответственно, лучше пока отдохнуть, а то неизвестно, как тебя загрузят работой, если ты сейчас согласишься снова посещать камеру.

— Но ведь я могу узнать и важную информацию! — настойчиво вставила я.

— Через два дня и узнаешь. Хочу надеяться, что Адель к тому времени всё обдумает и согласится бежать. После этого мы позвоним куратору и скажем о твоей готовности работать. Они захотят этим воспользоваться и отправят тебя в камеру, где ты посмотришь всю важную информацию, прежде чем мы сбежим. Так что успокойся на этот счёт. У нас вообще-то дело поважнее пока есть, — он задумчиво посмотрел на сестру, которая продолжала разглядывать экспонаты и внимательно читать все таблички, рассказывающие истории предметов.

— Вообще-то да, поважнее, — согласилась я. — Как поступим-то? Ты уже решил — расскажем Адель о чувствах Эрика?

— Мне кажется, не стоит этого делать, — подумав, произнёс он. — Это только всё осложнит и заставит Адель мучиться перед выбором.

— Но если врать ей об Эрике, она может потерять веру в себя и получить огромную душевную рану, после чего разуверится в людях.

— Тая, после узнанного Адель по-любому разуверится в людях… По крайней мере в тех, которых она знала последние годы, — мрачно ответил он. — Да и потом, я всё равно не доверяю этому Эрику. Сегодня он может любить её, а завтра… Сама понимаешь. Или она узнает что-нибудь случайно и будет только хуже. И ты же сказала, не Эрик, так магистр её убьёт. Так что Адель необходимо спасать из лап Милирийцев и молчать о чувствах одного из них ради её же блага. Не хочу, чтобы моя сестра всю жизнь ходила по лезвию ножа у них. Лучше уж пусть рядом со мной переживёт боль и потом будет нормально жить. Она молода и ещё найдёт свою любовь.

— Но если Эрик её отыщет? Ты же понимаешь, как это обернётся против нас? Адель тогда утратит доверие к нам, — встревоженно отметила я.

— Тая, если Эрик найдёт Адель, соответственно, выйдет и на нас, а значит, мы снова окажемся у Милирийцев, и поверь, нас тогда меньше всего будет волновать отношение Адель. Покойников такое не беспокоит. Как впрочем, и всё остальное, — он криво усмехнулся. — Так что однозначно — молчим о чувствах Эрика.

— Ох, мне кажется, что это неправильно, — уныло вымолвила я, хотя и понимала, что аргументы Клима убедительны.

«Ведь на самом деле, мы не знаем, как потом всё сложится, если Адель останется с Эриком. И как отразится наш побег… Нет, точно нужно молчать. А мы поможем справиться ей с душевной болью. Ну а если нас найдут, не долго мы с Климом будем мучиться от чувства вины перед Адель. Нас может, вообще на месте прихлопнут и всё. Мы даже не успеем увидеть осуждения в её глазах», — подумала я, а вслух сказала:

— Но полагаю, ты прав, нужно молчать, хотя это подло и низко.

— Ну что ж, раз мы достигли согласия, осталось всё рассказать Аделине, — лаконично произнёс Клим и с жалостью посмотрел на сестру, но затем взгляд стал твёрдым. — Едем гулять в парк и там раскроем правду.

Глава 29

В парк мы попали спустя только час, потому что Адель и тут проявила свой характер и отказалась уходить с выставки, пока всё досконально не рассмотрела. Но я была ей благодарна и за эту короткую отсрочку разговора, лишний раз перебирая в голове всё то, что стоит ей рассказать с моей стороны.

«Ведь она в любом случае начнёт задавать вопросы о моих способностях. И необходимо прямо сейчас решить насколько её посвящать в детали. И скорее всего, придётся рассказать ей всё. Потому что без слов магистра о том, что её могут убить в любой момент, она не оценит всей той угрозы, что висит над ней», — думала я, пока мы ходили по залам художественного центра. И поняла, что это самое верное решение, а вот самые интересные мысли пришли мне в голову, когда мы уже подъезжали к парку.