— Да, — коротко бросил мой испанец, осознавая, что нас на самом деле не спрашивают, а ставят перед фактом, как нам поступать.
«Мрази», — зло подумала я. «Но ничего, ты ещё, Олежек, пожалеешь, что Клима рядом не будет. Способ, как сбросить напряжение, мы уже нашли».
— Вот и замечательно, — сказал куратор, ещё шире ухмыляясь и уже, наверное, празднуя победу.
— На какой срок в этот раз приедет Адель? — сухо полюбопытствовал Клим.
— Как обычно — на неделю, — подумав, ответил куратор, а потом посмотрел на меня и добавил: — А если Таечка и дальше будет выдавать полезную информацию, возможно визит продлят до десяти дней. Позже станет понятно, насколько вам идти навстречу.
«Ага, понятно всё. Если я за неделю, после посещения камеры, не сдамся, визит продлят, чтобы Клима убирать на нужное время из дома и всё равно попробовать добиться своего. А сдамся — Адель, например, срочно вызовет Эрик. А мой испанец сразу после этого исчезнет… Боюсь, жизнь Клима реально в моих руках и я обязана после камеры выдержать любой наплыв эмоций», — подумала я и в голову пришла одна идея. «А возьму-ка я сегодня вечером снова лягу в камеру, и посмотрим, что выйдет. Смогу я выдержать и обойтись криком? И заодно посмотрю за этим Олегом. Вернее за тем, кто о нём думает», — решила я и как только мы выпроводили куратора, я предложила Климу:
— Слушай, если завтра Адель приедет, нужно продукты закупить. Поехали в супермаркет.
— Верно, — он кивнул и спустя пять минут мы уже сели в машину и выехали со двора.
— Сегодня вечером я снова хочу лечь в камеру, — сразу начала я и, увидев, что Клим нахмурился, затараторила: — Только не отговаривай меня! Это требуется по нескольким причинам! Во-первых, я хочу понять, как поведу себя после камеры без секса, и насколько поможет крик. Во-вторых — Милирийцы могут всполошиться, если с тобой я буду сексом заниматься после камеры, а с куратором только верещать от ярости. Пусть они думают, что у меня и такие бзики бывают. А иначе начнут искать другие способы давления на меня, а сейчас проблем и без того хватает. И в-третьих — я хочу понаблюдать за теми, кто думает о нашем несравненном Олежке, — последние слова я процедила с сарказмом. — Есть большая вероятность, что я выйду хоть на кого-нибудь из Ордена, кто заинтересован в нас с тобой!
— Тая, два сеанса за сутки — это очень опасно, — холодно произнёс он. — Поэтому я однозначно скажу — нет…
— Блин, Клим, не нуди об опасности! Мы и так уже по уши в ней! — с жаром ответила я.
— А ты не нуди о визите в камеру сегодня, — упрямо бросил он. — И потом, вряд ли Милирийцы будут подключать к операции с нами хоть одного человека, у которого такой же тип крови, как у тебя…
— Но вероятность всё же есть! — так же упрямо перебила я.
— Но из-за этой маленькой вероятности не стоит рисковать своим здоровьем, — Клим не сдавался. — Поэтому — нет!
— А я всего на пять минуточек, — уже ласково произнесла я, надеясь, что хоть это сработает и напомнила: — И в первую очередь ради двух первых причин — прислушаться к своим ощущениям после камеры, посмотреть, как подействует крик и замылить глаза Ордену.
Клим поморщился и замолчал, обдумывая мои слова, а потом, через долгих десять минут сказал:
— Ладно. Но только пять минут. Ни секундой больше.
— Спасибо, — я улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, уже настраиваясь после магазина заказать видение и испытать себя и своё умение сбрасывать эмоции через крик.
Однако, когда мы вернулись домой и перекусив, направились в комнату с камерой, нас ждал неприятный сюрприз. Компьютеры требовали пароли, чтобы включить подогрев воды и запустить все программы, а у самой камеры дверь была заблокирована и не открывалась.
«Чёрт! Они не желают, чтобы я без присмотра бывала внутри. Боятся меня и желают во всём контролировать… Сволочи… Ну что ж, тогда в первую очередь стану смотреть свои видения, когда буду попадать внутрь, а потом уже для Ордена. И хорошо, что хоть за Адель успела посмотреть», — глядя на закрытую капсулу, с раздражением думала я, а потом поймала взгляд Клима и поняла, что мысли, похоже, у нас одинаковые и такое развитие событий нас обоих не устраивает. Но уезжать из дома сегодня в третий раз, чтобы обговорить всё, не стали и вместо этого направились на кухню готовить уже полноценный ужин и блюда на завтра, чтобы Адель перекусила с дороги.
А утром следующего дня к раздражению, что Орден старается во всём меня контролировать, добавилось ещё и волнение. Адель должна была приехать к одиннадцати часам, а я уже в десять была, как натянутая струна.
«Как пройдёт встреча? Как Адель воспримет правду? Поверит нам или нет? Как поведёт себя потом? Сможет отказаться от своего Эрика? И что будет с Климом, если сестра не поверит нам? Он останется в Ордене, чтобы найти другой способ убедить её или сбежит со мной?» — в голове всплывали вопросы, которые мучили и до этого. Но волновали теперь больше, чем раньше, ведь в этом случае я понимала, что уже моя жизнь в руках Клима и его сестры.
— Тая, посмотри на меня, — подойдя и обняв меня, тихо приказал Клим. — Ты напряжена, и я знаю, чего боишься. Но не стоит. Вот увидишь, всё будет хорошо.
— Надеюсь, — прошептала я и выдавила улыбку.
Но с первых же минут, как Адель привезли, и она вышла из машины, я осознала, что надежды могут и не сбыться.
Стоя рядом с Климом, на ступеньках лестницы у входа в дом, я постаралась радушно улыбаться, чтобы произвести на Адель благоприятное впечатление, но девушка сразу одарила меня холодным взглядом, а потом посмотрела на брата и, улыбнувшись, бросилась к нему, что-то затараторив на, как я поняла, испанском языке. А Клим, обняв её, начал ласково отвечать, заглядывая с нежностью ей в глаза и улыбаясь.
«Да и Адель, видно, что души не чает в брате», — глядя на них, подумала я, стараясь и дальше улыбаться, но ощущала себя здесь лишней. Однако сильно расстраиваться из-за этого запретила себе, говоря: «Это ведь нормально, что встретились два родных человека и сейчас всецело поглощены друг другом. Вообще будет правильным — дать им сегодня день побыть вдвоём, поговорить, поделиться новостями, рассказать, как провели последние полгода».
Но не тут-то было. Только я сделала два шага назад, чтобы тихо уйти, как Клим отстранился от сестры и, поймав меня за руку, остановил, после чего добродушно произнёс:
— Адель, знакомься — это моя Таисия, — а затем повернулся ко мне и добавил: — Тая, это моя сестра Адель.
— Очень приятно, — с теплотой произнесла я, надеясь, что хоть сейчас получится растопить лёд в глазах девушки, но Адель прищурилась, взглянув на меня и даже не удостоив кивком, обратилась к брату, презрительно произнеся:
— Хочешь сказать, что это твоя девушка? Ты шутишь? Да ты мог бы найти себе в сто раз лучше и красивее!
— Аделина! — сухо отчеканил Клим, перестав улыбаться и с осуждением посмотрев на сестру, собрался ещё что-то добавить, но девушка не дала этого сделать:
— Что, Аделина?! Я правду говорю! Ты достоин лучшего! А она — обыкновенная! — и указала на меня пальцем, скривившись так, как будто я грязь под ногами.
— Я люблю Таю не за внешность. И очень прошу тебя относиться к ней тактично и без грубости. А также, прежде чем делать выводы — узнай её лучше, — голос Клима стал ледяным, и у девушки явно поубавилось желание негативно высказываться на мой счёт.
Однако и сдаваться просто так ей не хотелось и она, поджав губы, дерзко бросила:
— Я к тебе приехала на встречу! И не надейся, что мы с ней подружимся и станем сёстрами!
Не собираясь терпеть унизительные указания и реплики в свой адрес, я прищурилась не менее презрительно, чем девушка, и тихо прошипела:
— Клим, она совсем не умеет притворяться и вести игру. Сразу же, не успев меня увидеть, демонстрирует свою враждебность, хотя должна наблюдать за мной, а не вызывать на конфликты. Поговори с ней сам на этот счёт. А ты, маленькая поганка, — я в упор посмотрела на Адель: — Дура. Приехала к брату, которого не видела почти полгода и сразу же начинаешь оскорблять девушку, которую он любит. Думаешь, таким образом настроить его против меня? Тогда вдвойне дура. Так делают дети лет шести — восьми. Ты должна быть умнее и хитрее. Или хотя бы морально поддерживать брата и радоваться встрече с ним, а не разворачивать тут бабские военные действия с мелочными уколами и ремарками…
