— Я тампоны в уши вставлю! — разозлившись, буркнула я.

— Хотел бы я на это посмотреть, — он снова улыбнулся и добавил: — Ладно, не кипятись. У меня беруши есть…

— О! А это ещё лучше, — тут же похвалила я и с надеждой продолжила: — Может ведь и получиться.

— А как ты тело расслабишь? — уже серьёзно спросил он. — Ведь в камере важно ещё и ощущение невесомости, которое даёт солёная вода. А также — потолок из кварца, который служит тебе экраном и считается, что усиливает способности…

— Так потолок из чёрного кварца усиливал мои видения? — переспросила я. — Раньше ты об этом не говорил.

— Повода не было, — он пожал плечами. — Да и думал, что раз ты сама всегда искала информацию, то уже прочитала и в частности про морион, и, в общем, про приписываемые разновидностям кварца необычные свойства.

— Не читала, — нахмурившись, ответила я, недовольная собой, что вообще упустила эти моменты с невесомостью и облицовкой потолка. Но тут мысли зацепились за кварц, и внутри как будто что-то щёлкнуло.

«Чёрт! Ну, конечно! Почему я раньше не обратила на это внимание! Столько ведь книг и фильмов, где всякие ясновидящие, прорицательницы и прочие персонажи заглядывают в хрустальный шар, а это и есть разновидность кварца!».

— Подожди, Клим, а может Зрящие заглядывают в какие-нибудь шары? Ты же говорил, что некоторые из вас работали с ними…

— Работали, но про шары ничего не говорили, — подумав, ответил он. — Со Зрящими, что работали на нас, вообще всё загадочно. Те, с кем я беседовал, говорили, что Зрящие просто закрывались в комнате одни и выходили оттуда уже с информацией. А мы стали использовать кварц как раз из-за свойств, что ему приписывают и, надеясь, что это поможет нашим пророчицам.

— Блин, опять мимо… Но всё равно я хочу сегодня ночью попробовать вариант с подвалом. Закроюсь там, в темноте. Вставлю в уши беруши. Постараюсь расслабиться и посмотрим, что выйдет.

— Попробуй, — согласился Клим, явно не веря в мой успех, а я, видя это, ощутила только азарт и двойное желание, чтобы у меня всё вышло.

Однако ничего не получилось. Ночью, лёжа в подвале на полу, на толстом одеяле и стараясь максимально расслабиться, я до боли в глазах всматривалась в темноту и максимум, что увидела — это цветные пятна, вспыхивающие то тут, то там. Да и уверенности, что это начало проявления способностей не было, а происходящее можно было списать и на напряжение глаз, которое вылилось вот в такой форме. Поэтому, как потом оказалось, промучившись час, я недовольная выбралась из подвала. Но и так просто отказываться от попыток я не захотела, поэтому и два следующих вечера спускалась в подвал.

«Ну, пожалуйста!» — умоляла я, лёжа в третий вечер на полу. «Ну покажите мне хоть что-нибудь! Или хотя бы дайте услышать», — я чутко прислушивалась, надеясь услышать ту какофонию, которая возникала раньше, но всё было напрасно. Я слышала только стук своего сердца и ничего не видела.

«Свинство! Хоть бы что-нибудь! Нам сейчас требуется понимать, что делать дальше!» — я уже начала злиться и, поняв, что ничего не получится, встала с пола и пошла наверх.

— Ничего, — выйдя из подвала и щурясь, буркнула я Климу, который вышел мне навстречу.

— Зато у меня новости, — мрачно произнёс он. — Только что звонила Лайма. Она требует, чтобы мы сегодня же уезжали из этого дома. До утра мы должны добраться в город, который в двухстах километрах отсюда.

— Почему такая спешка? Ведь мы ждали звонка завтра. Что-то случилось? — насторожившись, спросила я.

— Случилось только одно — им сильно хочется включить тебя в работу, — он поморщился. — За эти дни никто не делал попытку приблизиться к нашему дому, из чего они сделали вывод, что хвоста не было. Но всё же они побаиваются этого, поэтому подержат нас день ещё в одной квартире, а чтобы не терять времени, требуют, чтобы мы выехали сегодня в ночь. А соответственно уже завтра вечером желают встретиться с тобой.

— Ну, встретиться, так встретиться, — ответила я. — Давай тогда собираться.

— Вещи я уже в сумки сложил. Осталось только обойти дом, чтобы ничего не забыть и кофе в дорогу мне сделать, — произнёс он и направился на кухню.

А спустя сорок минут мы выехали. Бросив последний взгляд на коттедж, я тяжело вздохнула, уже ощущая тоску. «Здесь мне всё же было хорошо. Да, я узнала здесь много неприятных вещей, но и увидела Клима с другой стороны и приняла важное решение, которое повлияет на мою жизнь. И в сердце что-то перевернулось. Я никогда не забуду теперь, как мы с Климом гуляли по окрестностям, как тренировались здесь и, бывало даже, дурачились или как занимались любовью… В общем, все эти дни, после того, как я выяснила всю правду… Но сейчас нужно думать о том, что принесёт новый переезд и важно поддержать моего испанца», — подумала я и, стараясь придать голосу жизнерадостность, сказала:

— А знаешь, встреча с кем-нибудь из Милирийцев — это очень хорошо! Ведь потом в камере, возможно, что-то смогу узнать об этом человеке!

— Тая, они не такие идиоты, чтобы присылать на встречу того, за кем ты потом сможешь наблюдать, — ответил Клим. — Пошлют обязательно того, у кого совсем иной тип крови, а значит и видений у тебя не будет.

— Да, не идиоты, — согласилась я и улыбнулась. — Но как мы поняли, если я не вижу того, кто мне нужен, то могу наблюдать за другими, кто думает о запрашиваемом объекте и внутренне маркирует мысли, как важные. Представь, что если среди Милирийцев есть люди с моим типом крови, я смогу увидеть даже не одного человека!

— Хм, точно, — Клим наконец-то тоже улыбнулся. — Всё время выпускаю из виду эту особенность твоего дара. И хорошо, что я молчал об этом. Будет нам дополнительный козырь, — он подмигнул мне и повеселел, а я расслабилась и, включив магнитолу, стала смотреть в окно, надеясь, что мои способности не подведут.

В новую квартиру мы приехали на рассвете и, занеся вещи, сразу легли спать. А проснувшись ближе к вечеру, я поймала себя на мысли, что новая смена места жительства уже не так раздражает.

«Наверное, или привыкаю, понимая, что теперь часто придётся переезжать. Не зря говорят, что человек такая скотина, что адаптируется к любым условиям. Или же внутренне уже настроилась на переезды и теперь перестала обращать на это внимание. А возможно, дело в Климе», — я повернулась и посмотрела на него. «Говорят ведь — что дом там, где любимый человек. А Клим рядом и всё переносится легче».

— Какая-то мысль пришла в голову? — мой испанец улыбнулся и, потянувшись, добавил: — За тобой очень интересно наблюдать. Обычно, не проявляя эмоций, ты выглядишь холодной и равнодушной. Но как только что-то интересное для тебя приходит в голову, ты начинаешь гримасничать. Например, сейчас, ты сначала округлила глаза, потом прищурилась, а после этого как будто с недоверием отнеслась к своим же мыслям, поэтому слегка поморщилась.

— Ты уже читаешь меня, как открытую книгу, — с показным недовольством буркнула я, но потом тоже улыбнулась и сказала: — Округлила глаза, когда поняла, что переезды и новые места больше не вызывают недовольства. Прищурилась, потому что внутренне ехидничала, что человек привычная ко всему скотина. Ну а поморщилась, когда в голову пришли пафосные слова о том, что дом там, где любимый. А если в общем, меня до сих пор удивляет, что ты зацепил меня. Вот и всё.

— А меня радует, что смог тебя зацепить, — ответил Клим и, поцеловав меня, поднялся с кровати. — Ну что, перекусим, а потом будем ждать звонка? Думаю, скоро он раздастся, и нам снова прикажут переехать в квартиру, где состоится сама встреча.

И Клим как в воду глядел. Мы успели только душ принять, как зазвонил его телефон и нам сообщили новый адрес. Выслушав собеседника, Клим сбросил вызов и с недовольным видом произнёс:

— На встречу приедет Лайма… Замечательно, её я жаждал видеть больше всего.

— Лайма, эта та, что тебя вербовала, и с который ты спал? — спросила я.

— Да, — он кивнул и скорчил брезгливую гримасу.