— А впрочем, сейчас могу сказать, о чём думаю, — равнодушно пробормотала я. — О том, что у вас, наверное, было очень много любовниц. Опыт явно большой. В сексе вы хороши.
— За похвалу — спасибо, — сдержанно сказал он. — А насчёт любовниц… Тебя беспокоит, что их было много?
— Нет, — я пожала плечами и снова уставилась в потолок. — Просто констатирую факт. А сколько их было, не моё дело.
— И ни капли ревности? — спокойно поинтересовался он и что-то щёлкнуло.
— Ни капли. С чего мне вас ревновать? — немного удивлённо спросила я, а потом опять посмотрела на него и, увидев в его руке сигарету, озабоченно добавила: — Вы что, курите? — после чего поморщилась, чувствуя уже запах дыма после первых затяжек.
— Курю, но очень редко. Только после реально потрясающего секса, а он бывает не так часто. Сигареты из этой пачки курю вон второй год, и даже четверти ещё не использовал, — бесстрастно ответил он и затянулся. — А ты сегодня была неподражаема. Даже может, выкурю ещё сигарету, если ты захочешь меня снова.
— Хм… Вот не знаю, что сказать — ого, я так крута в постели или задуматься… Как воспринимать ваши слова? — я усмехнулась. — Прошлый раз вы не изъявляли желания покурить, а сейчас вот захотели. Это что значит — сигарет не было с собой или в первый раз не так понравилось?
— Прошлый раз мне тоже понравился, но сейчас было куда приятнее, — судя по всему, честно ответил Климент. — Тогда чувствовалось, что ты немного скованна. А сегодня ты вела себя полностью раскрепощённо, вообще ничего не стесняясь и не зажимаясь. Вон, даже сейчас лежишь раскрывшись и даёшь на себя смотреть…
— А чего уже накрываться? Вы видели всё и в разных ракурсах, — сказала я и повернулась на бок, лицом к нему.
— Да, видел, — он улыбнулся и затянулся в очередной раз, после чего сдержанно добавил: — И мне нравится смотреть на тебя. Фигура красивая и женственная. Без излишней худобы или наоборот жира. Живот плоский, тонкая талия, красивый изгиб бёдер, грудь среднего размера и полная. Ты явно уже сформировавшаяся женщина, а не девушка-подросток с андрогинными формами. Поэтому мне и нравится даже просто смотреть на тебя.
— Ну что ж, спасибо тогда за комплимент, — я улыбнулась тоже. — Только, совет на будущее, для следующих ваших любовниц, если хотите, чтобы женщину комплимент пронял, добавляйте больше чувств в свои слова, а не просто хладнокровно перечисляйте достоинства. Но меня в принципе и эти слова устраивают. Сама не люблю пафоса в словах и излишней слащавости.
— Ты так спокойно говоришь о моих следующих любовницах… — сухо произнёс он. — Ты уже хочешь от меня отказаться? Неужели случившееся не доказывает, что не стоит противиться своим чувствам и лучше поддаваться своим желаниям?
— Случившееся пугает меня, — подумав, с досадой ответила я. — Это ненормально, что я так хочу вас. Совсем мне не свойственно. Даже, если честно, были мысли, что вы используете что-то наподобие афродизиака. Но ума не приложу, как это можно было сделать сегодня…
— Афродизиака? — перебив, Климент улыбнулся.
— Только не нужно с этого смеяться, — я поморщилась. — Это не естественно, что можно так хотеть мужчину. До боли!
— И сейчас всё болит от желания? — спросил он.
— Нет, сейчас уже не болит, — буркнула я, злясь на себя, что вообще заговорила об этом. — Но это и нормально после того количества секса, что было… Болеть уже может от него, но вроде и дискомфорта, как в прошлый раз тоже нет…
— Так зачем же доводить себя до болезненного состояния? — снова перебил он. — Ты хочешь меня, я тебя, и стоит мне просто намекнуть или сказать, и я полностью в твоём распоряжении. А ты, похоже, со дня нашего знакомства подавляла в себе все чувства ко мне, и тело сыграло с тобой такую злую шутку…
— Да ничего я не подавляла! — возмущённо воскликнула я. — Вы совсем не вызывали у меня желания! Я вас вообще не рассматривала, как мужчину, с которым могу захотеть отношений или хотя бы секса.
— Тая, а может, ты и сама себя не понимаешь? — с лёгким недовольством произнёс он, как будто злясь на мои слова. — Ты так цепляешься за свою независимость, что полностью подавила в себе женское начало. Но подсознание всё равно требует своего и поэтому на уровне чувств ты стала так реагировать на меня, желая не разумом, а хотя бы телом. И после нападения тело всё же перебороло твою сознательность. А один раз попробовав, тело уже не хочет отказываться от удовольствия.
— Вас послушать, так я — отдельно, а тело — само по себе, — фыркнув, я закатила глаза, но всё-таки некоторые слова показались имеющими смысл.
— Психика людей и не на такое способна, — философски изрёк он, а потом встал из кресла и, открыв окно, выбросил окурок, после чего ещё немного подождал, проветривая спальню, а потом закрыл створку и подошёл к кровати. — И я тебя прошу — перестань мне выкать. Это смешно, после того, что мы делаем друг с другом. Давай, скажи — Клим, в дальнейшем, вне работы, я буду обращаться к тебе только на «ты».
— В дальнейшем? — я вызывающе посмотрел на него.
— Тая, опять? — он раздражённо посмотрел на меня, а потом лёг рядом и прижал к себе: — Хватит избегать очевидного. Нам стоит видеться и вне работы. Хотя бы ради секса, который нравится нам обоим. Что, так трудно признать это?
— В общем-то, не трудно, — согласилась я и задумалась: «А в принципе, действительно, почему бы изредка не встречаться, чтобы получить разрядку? Может я недооценивала свой темперамент? Ведь говорят же, что он может меняться. Некоторые женщины могут и до тридцати — сорока лет не испытывать оргазмов, или пока не родят ребёнка… Я вон с мужем не так часто их испытывала, может поэтому равнодушно относилась к сексу, а с Климентом это каждый раз происходит, так почему не пользоваться моментом? А то вдруг меня опять проберёт при виде какого-нибудь мужчины и мучайся потом? А так, я буду удовлетворённой во всех аспектах жизни и не получу вот таких резких и диких выходок моего тела… Только нужно сразу поставить пару условий», — решила я и вслух произнесла: — Насчёт видеться — у меня есть условия.
— Какие? — мужчина стал водить кончиками пальцев по моему телу.
— Секс — это не значит, что у нас будут отношения вне кровати. То есть — мы встречаемся только, чтобы удовлетворить друг друга. А всякие там походы в ресторан, кино, театр или просто погулять — не предлагаются. Так же — никаких обязательств. Я ничего не должна тебе, а ты мне, — я принялась перечислять, перейдя сразу на «ты». — Ещё — не вмешиваться в жизни друг друга и не навязываться. То есть — мы должны оба изъявить желание заняться сексом и предварительно договориться о встрече, а не делать сюрпризов, типа — «привет, а вот и я, хотя меня не ждали!». Следующее — на работе не афишировать наши отношения. И главное — безопасность. Ты, я вижу, не особо о ней заботишься и не пользуешься презервативами, а это чревато. Тебе ещё повезло, что я всё не схожу к врачу, чтобы снять спираль, а то мог бы и залететь, став отцом. А можно и хуже — подхватить какую-нибудь заразу…
— Я чистый, и на самом деле слежу за своим здоровьем, так что не переживай на этот счёт, — спокойно вставил Климент. — И уверен в тебе, поэтому и не вижу смысла использовать резинки.
— Спасибо, конечно, за уверенность, — продолжила я. — Но ты явно мужчина любвеобильный и пользующийся популярностью у женщин. Так что если будешь спать ещё с кем-нибудь, то пользуйся презервативом…
— Я не собираюсь заниматься сексом с кем-то ещё, — снова вставил он. — Секс с тобой устраивает меня по всем параметрам. И остальные условия меня тоже пока устраивают, кроме одного нюанса. Я так понимаю — пока я не попадусь тебе на глаза, ты и не думаешь о сексе со мной. А значит, у меня не так уж велик шанс снова видеть тебя в своей кровати в скором времени. Так что давай сразу оговорим точно, сколько раз в неделю будем встречаться. И для тебя это же лучше. Желание не будет накапливаться и потом выливаться в болезненные ощущения.
«А ведь он прав… Да, лучше сразу оговорить. Раз уже во мне проснулась ненасытная женщина, то лучше лишний раз не доводить ситуацию до предела», — подумала я и, кивнув, сказала:
