- Я имел в виду, что не хочу говорить по дороге, - укоризненно произнес он, глядя Джону в глаза.

- Да? Правда? - развел руками Джон. - А я вот как-то не понял!

- Ты сердишься? - Шерлок приблизился, пытливо рассматривая лицо Уотсона. - Твои зрачки расширены.

- Да ты издеваешься, что ли? - прищурился Джон.

Теперь Холмс выглядел озадаченным:

- Я не совсем понимаю, на основе какой информации ты пришел к такому выводу. Впрочем, он неверен в любом случае.

Джон с силой зажмурился и сделал шаг назад. Подождав, пока цветные круги под веками станут невыносимо яркими, он открыл глаза и улыбнулся:

- Предлагаю начать сначала. Судя по всему, ты способен на длинные, обстоятельные, законченные предложения, поэтому, черт возьми, используй их. Во-первых, я тебя совсем не знаю и не могу угадать, что ты имеешь в виду, когда говоришь “я не хочу”. Ты должен пояснять, к чему именно это относится. Во-вторых, мне будет очень приятно, если ты удовлетворишь мое любопытство и объяснишь, зачем ты ходишь на лекции, если они тебе не нужны. И в-третьих, Шерлок, при чем тут мои зрачки?!

- Язык тела, физиогномика, элементарные физиологические показатели - все это помогает мне определять, что люди чувствуют в текущий момент времени. Твои зрачки были расширены, твой тон был возбужденным - я сделал простой вывод, - Шерлок говорил быстро, продолжая внимательно изучать лицо Джона. У того создалось впечатление, что он - улика под микроскопом эксперта. Эх, знать бы только, уликой какого преступления ты стал, Уотсон.

- Люди могут прийти к такому выводу куда более простым путем, - проворчал Джон, немного успокаиваясь.

- Люди могут ошибиться, я - почти никогда. Я вижу многое, что остается сокрытым ото всех, даже будучи на виду, - удивительно, но Холмс не звучал в этот момент самодовольно, он говорил о себе бесстрастно, констатируя факт. - Что касается первого пункта твоих претензий, я обещаю обдумать его, если это поможет тебе делать правильные выводы из моих слов.

Джон постарался вспомнить, что шло первым в списке. Ах, да - выражаться более пространно и обстоятельно. Что ж, за последние пару минут они сильно продвинулись в этом направлении.

- Да, мне поможет, - кивнул Джон. - Что с пунктом номер два? Почему ты ходишь на химию?

На мгновение Шерлок замешкался, облизав губы.

- Можно задать уточняющий вопрос? - поднял он вверх указательный палец.

- Конечно, - кивнул Джон, пытаясь не думать о влажных, нежных на вид, ярких, близких губах.

- Будет ли тебе комфортнее, если я буду говорить правду?

- Ох, Шерлок…- Джон не был уверен, стоит ли ему смеяться или плакать. - Правда в принципе удобнее в человеческих отношениях, а если люди хотят соврать - например, чтобы что-то скрыть или не сделать кому-то больно, - то они предварительно не спрашивают, будет ли правда уместной! Но да, я предпочитаю правду всегда. В любых обстоятельствах. Говори.

- Данный курс органической химии, хоть и совершенно бессмысленный в моем случае, но единственный, который совпадает у химиков и медиков. В следующем семестре потоки разведут, потому что в программе появятся различия. Не думаю, что при этом возрастет практическая ценность лекций конкретно для меня, поэтому я снова перестану на них ходить, - Шерлок пожал плечами и на секунду отвел взгляд.

- Ты сказал мне правду, но при этом не сообщил ничего полезного, - Джон решил идти до конца, - так что я максимально сужу тему: ты ходишь на лекции из-за меня?

Высокие скулы вспыхнули нежным румянцем. Закусив губу, Шерлок уставился на один из копировальных аппаратов справа от себя.

“Все-таки человек”, - удовлетворенно подумал Джон, стараясь не засмеяться. Вслух же он произнес:

- Твое молчание засчитывается за утвердительный ответ. Надеюсь, что рано или поздно ты расскажешь мне, чем я вызвал такое внимание с твоей стороны.

Звук колокольчика перебил Холмса, открывшего рот для ответа. Запустив прохладный и влажный воздух, в помещение вошла Ирен Адлер. Темно-зеленый плащ до колена был эффектно распахнут, хотя тонкое платье под ним вряд ли защищало от холодного ветра.

- Так-так, - проворковала Ирен, улыбаясь, - а слухи-то не врут!

От легкого смущения Шерлока не осталось и следа: он был бесстрастен, как в тот день, когда Джон впервые увидел его. Заслышав посетителей, из подсобки выскользнула Молли. Судя по плотно сжатым губам, вся ситуация ее сильно напрягала.

Ирен нарочито медленно обошла вокруг Джона и Шерлока, разглядывая Уотсона оценивающе, словно на ярмарке.

- Джон Уотсон, а ты не так прост, правда? - удивление в ее голосе было очень отчетливым, но Джон не смог понять, сколько в нем искренности. - Что ж, понаблюдаю за этим представлением с большим любопытством. Первый акт впечатляет, клянусь! - воскликнула Ирен, повысив голос, и изобразила аплодисменты.

Джон чувствовал себя еще более полным идиотом, чем накануне, когда Шерлок бросил его в кафе. Грубить женщинам он не привык, а вызывающее поведение Адлер пока не выходило за рамки приличий, поэтому попросить ее удалиться из помещения, которое ему не принадлежало, он тоже не мог. Тут взгляд Ирен упал на Молли, которая сжала челюсти так сильно, что проступили желваки, но глаз при этом не отвела.

Адлер приблизилась к стойке, демонстративно перегнулась через нее, чтобы увидеть Молли с ног до головы. Та нахмурилась.

Ирен, с необъяснимо довольной улыбкой, выпрямилась и направилась к двери.

- А у вас тут интересно. Я, пожалуй, еще зайду, - запахнув все-таки плащ, Адлер покинула их.

- Одна лекция, Шерлок, - расхохотался Джон вдруг, - одна лекция, а нас уже считают неизвестно кем, и сама Ирен Адлер приходит, чтобы оценить меня.

- В итоге - не только тебя, - ответил Шерлок невозмутимо, повернув голову к Молли. Та предсказуемо покраснела.

- Нет… Ты хочешь сказать, что Адлер положила на Молли глаз?! - Джон невольно понизил голос, будто так подруга могла не услышать его, хотя она стояла в нескольких футах.

- Мисс Адлер - чрезвычайно назойливая особа, и я бы даже посочувствовал вам, мисс Хупер, если бы видел в сочувствии хоть малейший смысл. Но, возможно, вас это только развлечет.

- Что-то я сомневаюсь, - жалобно простонала Молли.

Следующие две недели прошли для Джона в слабом подобии стабильности. Шерлок неизменно присутствовал на всех лекциях по органической химии, а после того, как у Джона заканчивались занятия по другим дисциплинам, ждал его у корпуса, и они вместе шли в копировальный центр, покупая по дороге что-то из еды. Сам Шерлок ел очень мало, но как-то неловко волновался, если ему казалось, что Джон не уделил еде должного внимания. Джон подозревал, что Шерлок прочитал когда-то, что люди могут умереть без еды, поэтому заботился, как бы подобная неприятность не приключилась с Уотсоном.

Когда в центре работы было немного, Джон и Молли поочередно готовились к семинарам, а Шерлок сидел в подсобке с книгой или отчетом о вскрытии - да, это действительно оказались именно они. В отличие от отчетов, которые доставались Молли, документы Шерлока относились к свежим, а иногда и незакрытым полицейским расследованиям, но на вопрос о том, как такие бумаги попали к нему в руки, Холмс лишь отмахивался. Иногда они долго обсуждали с Хупер специфические особенности патологических изменений тела, и Уотсон, хоть и планировал стать врачом для живых, прислушивался с любопытством, а то и вовсе влезал в разговор бесцеремонно, на правах собрата по цеху.

Молли привыкла к внезапному пополнению их коллектива. С Томом как раз возникли невнятные проблемы, череда свиданий резко прервалась, и Джон чуть больше опекал погрустневшую подругу. Шерлок вроде совершенно не возражал, как будто вступив в эти странные отношения с Джоном, он молча и безоговорочно принял его друзей. Не то чтобы Холмсу пришлось напрягаться: за год в университете по-настоящему Уотсон подружился только с Молли. Даже Майк Стемфорд был лишь хорошим соседом по комнате, не более того.