– Завтра суббота. Джон не работает. Как я ему объясню?..

– Шерлок… – в голосе Майкрофта как будто рассыпаны металлические стружки и слегка колются, несмотря на общую мягкость тона. – Давно пора прекратить этот фарс и заняться делом.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю, – детектив нажимает отбой, не давая себе возможности огрызнуться.

В общем-то, нет никакой нужды чего-либо придумывать, Джон наверняка проведет весь день у себя в комнате, …если вообще останется дома, но Шерлок решает, что, безусловно, обязан его предупредить.

Прямо сейчас.

Предательская дрожь рождается в животе, грозя распространиться по всему телу, пока детектив выбирает рубашку. Одевшись, он долго причесывается, прорываясь расческой сквозь спутанные кудри, придирчиво рассматривает себя в зеркале, а потом одним движением вновь разлохмачивает приглаженные вихры.

Поднимаясь по лестнице, он слегка задыхается, перед дверью в комнату Джона одышка усиливается, явно создавая угрозу для жизни, но Шерлок все же поднимает судорожно сжатый кулак и стучит.

– Что случилось?.. – если Джон и удивлен внезапному появлению Яна Сигерсона при полном параде, то никак этого не показывает – голос доктора звучит бесстрастно, в синих глазах плещется Северный Ледовитый океан.

На Уотсоне футболка и полосатые пижамные брюки, за спиной в проеме двери виднеется разобранная постель, и всего этого оказывается достаточно, чтобы у Шерлока совсем ослабли колени.

– Звонил мистер Холмс.

Черт, как же трудно дышать.

– И?..

– Он хочет устроить проверку. Завтра я должен поехать в участок…

Джон слегка приподнимает левую бровь.

– Майкрофт хочет проверить, насколько ты готов обмануть окружающих?.. – он холодно усмехается, оглядывая Шерлока с головы до пят. – Что ж, на мой взгляд, ты вполне готов. Я уверен, у тебя все получится…

Доктор Уотсон захлопывает дверь, Холмс на подгибающихся ногах спускается к себе и валится ничком на кровать.

*

Пожалуй, он даже рад увидеть Андерсона и Салли, не говоря уже о Лестрейде, – все-таки возможность побыть собой.

Детектив грустно улыбается, надевая пальто, затем накидывает на шею и затягивает петлей новый шарф – подарок миссис Хадсон – и достает из карманов перчатки. Он почти уже покидает квартиру, когда по лестнице неожиданно сбегает Джон.

– Поедем вместе.

Глупое счастье сдавливает горло.

Шерлок забывает, что только что радовался возможности не притворяться, и абсолютно не желает думать о том, какие сложности ему сулит совместная поездка с другом. Уотсон берет с вешалки куртку, подходит ближе, спокойно смотрит снизу вверх.

– Эта проверка касается и меня, ведь я несу ответственность за твою готовность, – он ни на секунду не отводит взгляда. – Хочу быть рядом.

====== Часть седьмая ======

В такси Джон, отвернувшись, прилежно смотрит в окно, а Шерлок доблестно сражается с собственным взглядом, который так и норовит приклеиться к другу.

Они сидят по разные стороны сиденья – так, как сидели вместе в кэбе далеко не одну сотню раз, но никогда ранее детектив так остро не чувствовал разделяющее их расстояние. Желание придвинуться ближе зашкаливает, и он крепко хватается за ручку у двери, словно в попытке удержаться на месте.

Уотсон упорно не поворачивает головы и молчит, руки сцеплены в замок на коленях, но в какой-то момент на очередном повороте он опирается ладонью на сиденье, стремясь сохранить равновесие, и… оставляет руку в таком положении.

Совсем близко от Шерлока.

Сердце детектива на миг замирает, а потом пускается вскачь неровным галопом.

Прикоснуться. Так хочется прикоснуться.

Холмс зажмуривается, с тоской думая о тех временах, когда он не видел никакой проблемы в том, чтобы дотронуться до соседа по квартире, когда все было легко и просто и в прикосновениях не было никакого подтекста.

Для него не было.

Он не выдерживает, вздыхает, возится, поправляя пальто, и скользящим, будто бы случайным жестом задевает руку Уотсона тыльной стороной ладони. Ощущение теплой кожи действует, как удар тока, отдаваясь прямиком в пах, вынуждая сдвинуть колени, а потом и вовсе закинуть ногу на ногу. Шерлок тоже отворачивается к окну, скрывая слегка порозовевшие щеки, но все же успевает заметить, как Джон, по-прежнему не глядя на него, кладет руку обратно к себе на бедро и накрывает место прикосновения ладонью…

*

– Джон, – перед полицейским участком Холмс останавливается, стремительно развернувшись к следующему за ним по пятам доктору Уотсону.

В глазах друга на миг ярко вспыхивает боль, и Шерлок понимает, что опять оказался слишком похожим на себя самого. Он запускает пятерню в кудри, с силой дергает, словно наказывая за потерю контроля.

– В чем дело?.. – Джон тянет его за рукав, заставляя опустить руку. – Ты нервничаешь?..

– Да, – это безусловная истина, детектив нервничает, потому что плохо представляет, как вести себя с Джоном там, где все знают, что он это он. – Послушай, ты же понимаешь, что тебе придется называть меня… Шерлоком?

– Считаешь меня идиотом?.. – губы Уотсона изгибаются в слабой, но все же улыбке. – Я смотрю, ты окончательно вошел в роль…

В обращенном на Шерлока синем взгляде вновь появляется странное ожидание, как и тогда, когда Джон просил его забыть о поцелуе в гостиной, и тут же меркнет, сменяясь обреченностью и… лаской.

– Не волнуйся, у тебя все получится, – тихо и успокаивающе произносит Джон и легонько подталкивает детектива по направлению к входной двери. – Иди уже… Шерлок.

*

– Ты должен был меня предупредить, – шипит Майкрофт, умудряясь при этом любезно улыбаться.

– У меня не было возможности, – рассеянно отвечает Холмс, с тревогой наблюдая за другом сквозь стеклянную перегородку.

Джон в кабинете Лестрейда разговаривает с инспектором, и детектив бы дорого дал, чтобы узнать, о чем именно идет речь. Он внимательно разглядывает лицо Уотсона, убеждаясь, что разговор, по крайней мере, не вызывает у того особенно неприятных эмоций.

– О чем ты только думал? Зачем ты его вообще сюда притащил, если до сих пор не признался? В какое положение ты меня ставишь?.. – Майкрофт отчитывает его, будто мальчишку.

Шерлок уже готов вспылить, но тут Джон оборачивается, и под его пристальным взглядом детектив не позволяет себе выпасть из роли – Ян Сигерсон не вправе дерзить работодателю.

– Он сам так решил…

– Все в порядке?.. – Джон выходит из кабинета, протягивает руку Майкрофту. – Мистер Холмс?..

– Здравствуйте, Джон, – Майкрофт отвечает на рукопожатие. – Я очень рад, что вы с… кхм…

– Яном?.. – невозмутимо подсказывает Уотсон.

– Да, с Яном, – Холмс-старший красноречиво поглядывает на брата, – все-таки нашли общий язык. Должен сказать, результат вашей совместной работы меня вполне устраивает, и я обязан продемонстрировать его еще кое-кому. Но вам придется дождаться нас здесь. Уровень секретности, знаете ли.

– Один вопрос, Майкрофт… – голос Джона звучит ровно, но между бровей залегает глубокая складка. – Насколько я понял, здесь все уверены, что он…

– Настоящий?.. – на гладко выбритой физиономии старшего брата проступает вежливое сочувствие, и у младшего Холмса начинают зудеть кулаки. – Да, Джон, здесь все уверены именно в этом… Вынужденная мера. Государственная необходимость.

– Конечно, – Джон кивает, опуская глаза.

*

– Ты ведешь себя безответственно! – Майкрофт рассержен настолько, что позволяет себе ухватить Шерлока за запястье, не давая сорваться с места. – Ты даже не смотрел, что подписывал!

– Уверен, ты сам все хорошенько проверил, – детектив выдергивает руку из цепких, холодных пальцев.

Он действительно не отнесся к своим обязанностям свидетеля с надлежащим вниманием, будучи полностью сосредоточен на мыслях о Джоне и страстно желая быстрее разобраться с официальной частью визита в полицию. Друг, оставшийся без присмотра в отделе Лестрейда, вызывал беспокойство, и не только из-за опасности неожиданного «прозрения», – Холмс понимал, насколько нелегко должны даваться Уотсону разговоры о его «воскрешении».