Литмир - Электронная Библиотека

Вначале, конечно получалось не очень, пока Санька случайно не заглянула в мои карты "моими глазами". С этого момента, игра круто развернулась. Да бывали случаи, что проигрывали и мы, но чаще, то я, то сестра оставались в выигрыше. А после того, как я научил ее считать сброшенные карты, соперников нам просто не нашлось. Даже тетя Надя, великая мастерица этой игры, которую никогда не могли обыграть и мои родители, оказывалась в проигрыше.

Некоторое время спустя, дядя аккуратно поинтересовался:

— Скажите, только честно, как вы это делаете. Честное слово, я никому об этом не скажу.

Мы несколько замялись, после "поговорив" друг с другом, мы решили признаться. Все-таки Исмаил-ака был для нас не чужим человеком, да и работа позволяла говорить о нем, как о честном человеке. Это много позже, милицию перекрестили в "ментов", а в то время, их очень уважали. И редко можно было встретить среди них отъявленных мерзавцев или воров. Тем более, что дядя, как мы к тому времени узнали, работал в "Службе Собственной Безопасности", а это не то место где будут держать подобных людей.

— Ну, это же моя сестра! — сказал я, — я всегда знаю где она, что она делает.

— Это как? — с удивлением произнес дядя.

— Вижу, чувствую, я не могу объяснить как это происходит.

— А как же карты.

— Ну, если я вижу ее, почему, я не могу посмотреть, что видит она. Это же нормально! Как же иначе, я смогу узнать, где она?!

— Не думаю, что это нормально, но... и ненормальным это тоже не назовешь. А еще, что вы можете?

— "Говорить".

— То есть? Разговаривать? Ну это я знаю.

— Откуда?! — Удивленно воскликнули мы в один голос.

— Ну, я же слышу вас. Мы же сейчас разговариваем.

— Нет. То другое. Мы можем "говорить" по-другому, в уме, — произнесла сестра. — Я что-то думаю, а Саша мне отвечает, но не вслух, а то же думает, а я слышу, то что он думает. Вот так. Наверное.

От такой новости, дядя просто ошалел. Откинувшись на спинку кресла, он некоторое время просто молча смотрел на нас переваривая услышанное.

— И давно это у вас?

— Думаю с рождения. — Произнес я.

— Да, — вставила сестра. — я всегда знала и чувствовала его, может не все понимала как сейчас, и мы всегда могли общаться с братом, даже когда я еще не умела разговаривать вслух. Но тогда это было немного по-другому.

— По-другому? Это, как? — Спросил дядя.

— Ну, мы больше картинками разговаривали. — ответил я.

— Да, Сашка, он очень много знает и все мне объясняет, а мне интересно, вот я и спрашиваю у него. Только он не всегда понятно объяснить может. Или я просто не понимаю, и тогда он рисует картинку, а я ее вижу и становится все понятно. А еще он умеет читать, и учит меня, но у меня пока плохо получается.

— И насколько далеко это у вас получается?

— Не знаю. Как то не было желания замерять. Но стены нам не мешают, если мы в разных комнатах.

— Невероятно! — дядя надолго замолчал.

— Вы только не говорите никому, — попросил я. — Пусть это останется нашей тайной.

— Я помню свое обещание. Но и вы, все же постарайтесь не применять это слишком часто, особенно на людях, или когда в карты играете. Ни к чему хорошему, это не приведет. А вот проблем вам, добавить может. Да и не только вам.

— Мы постараемся. — Ответил я.

— Честно — честно! — Добавила сестра.

5.

Мне никто не поверил! Никто. Все сочли это детскими фантазиями или капризами.

О, боже! Или кто ты там есть?! Зачем ты отправил меня в этот мир так поздно!

Я перебрал тысячи вариантов и не сумел воплотить ни одного. За что, ты наказываешь меня так жестоко?!

Мы стояли у могилы и плакали. Сквозь слезы и горечь, рвущуюся из меня, я просил прощения у папы. Просил простить меня за то, что я слишком мал. За то, что не успел вырасти и убедить родителей в том, что это не было моими фантазиями. За то, что не смог ничего сделать, что бы уберечь его.

Сестра. Она наверное единственная, кто безоговорочно верит мне, но даже наших совместных усилий не хватило на то, что бы уберечь родителей от катастрофы.

Последние месяцы перед катастрофой я пребывал в подавленном состоянии. Перебирая варианты и отбрасывая их по причине невыполнимости.

Первой заметила мое состояние конечно же сестра. Вначале я подумал было не посвящать ее в будущие события, но после решил, что она сможет хоть как-то помочь мне. Наверное зря. Теперь и на ней будет висеть комплекс вины. Но тогда я все же надеялся на лучшее, надеялся хоть как то изменить будущее и спасти близких мне людей.

В общем, я ей все рассказал. Вернее не совсем все, боясь потерять ее доверие, которое мне очень нужно. Лишь то, что я предчувствую будущую катастрофу. Землетрясение. И даже назвал дату: 26 апреля 66 года ночью. До даты оставалось чуть больше двух месяцев.

Не знаю, может стоило начать подготовку много раньше?

Я понимал, что скажи я родителям правду, вряд ли мне кто поверит. Тем более нельзя даже пытаться предупредить об этом кого-то еще. В лучшем случае меня сочтут фантазером или сумасшедшим. В худшем я попаду под наблюдение органов и испорчу жизнь не только себе. Если кого и пытаться спасти то только свою семью.

Одним из вариантов спасения по моему мнению, был отъезд из дома. Мы с сестрой тщательно все проработали и даже сумели уговорить родителей. Вроде бы все получилось, они взяли отпуска и к концу месяца мы должны были уехать. Даже причину подогнали к соответствующей дате. У бабушки, мамы отца, которая жила отдельно от нас в Ургенче, воспитывая младшего брата папы — Сергея, 23 апреля был день рождения. Мы должны были попасть как раз к нему. Тем более, что раньше мы никогда не были у нее в гостях. Вначале по причине нашего малолетства, а позже как то не получалось. Сама она несколько раз приезжала к нам в гости. Все казалось бы складывается, как нельзя лучше, и тут отец ломает ногу и уходит на больничный. Поездка соответственно откладывается.

Еще одним из вариантов был побег из дома. По замыслу, мы с сестрой должны были убежать и хотя бы сутки где-то прятаться, что бы позже спокойно вернуться домой. Разрабатывая этот план, мы рассчитывали, что родители бросятся искать нас, и тем самым покинут наше жилище. Конечно в этом плане было много недочетов поэтому подумав мы отменили его. Недостатком этого плана было в первую очередь, само землетрясение. Да, родители бы бросились нас искать, даже папа со сломанной ногой сделал бы это. И в этот момент происходит катастрофа. Где можно искать пропавших детей? Наверняка где-то в укромном месте. В общем мы решили, что в этом случае вероятность попадания под обвал гораздо выше.

И тогда мы решили просто рассказать все родителям, и уговорить их покинуть дом хотя бы на одну ночь.

Увы, и с этим вариантом ничего не вышло. Родители восприняли все это как шутку или вернее моей разыгравшейся фантазией и со словами: "Все будет хорошо", благополучно успокоились.

Они, но не мы. Постоянно в течении последней недели, мы уговаривали их прислушаться к нашим словам. Умоляли, плакали. Но все было бесполезно. Или почти все. Единственное, чего мы добились это, родители собрали нам и себе так называемые "тревожные чемоданчики". И то, только для того, что бы успокоить нас. Мы с сестрой торжественно пообещали им, что если ничего не случиться, сами сложим все обратно по местам и, целый год не будем просить их покупать нам мороженого.

— Ну, ладно, ладно — сказал отец. — Давайте соберем чемоданы, будто мы готовимся в поездку к бабушке, пусть дети успокоятся.

— И вынесем их в машину, — вставил я.

— Нет. — Твердо отказали родители. — Чемоданы будут стоять дома.

Весь день, 25 апреля, прошел в напряженной для нас обстановке. Мы практически не выходили из дома, наводя порядок в своей комнате и готовясь к неизбежному. Лишь однажды мы вышли во двор, кое-как уговорив маму, отогнать нашу машину, подальше от дома на площадку. Попутно вынеся из квартиры пару наших любимых книг и большого плюшевого медведя, подаренного Саньке отцом. Все это было уложено в салон нашего "Москвича" несмотря на осуждающий взгляд мамы.

7
{"b":"562824","o":1}