Позже этот мешок вывезут на автомобиле за город по направлению к океану.

Пусть пока он лишь без сознания, но едва ли Джоги суждено когда-нибудь вновь открыть глаза.

Мужчина, которому была известна его участь, вопреки своему обыкновению молчать тихо прокомментировал это так:

— Глупец…

Но шепот Кита услышали лишь его братья.

Через несколько минут после отъезда автомобиля с мешком в подвал из концертного зала спустился один из подчиненных.

— Лак… Там Даллас с дружками хочет вас видеть.

Даллас?.. Это еще кто? В памяти Лака промелькнуло несколько имен и лиц, пока не всплыли образы группки мелких смешных хулиганов, в последнее время слоняющихся неподалеку.

— Хорошо. Но на всякий случай обыщите на предмет оружия.

Вскоре в подвал спустилась весьма помятого вида четверка.

Одного взгляда на них хватило, чтобы Лак сообразил: «Понятно, сдачи от кого-то получили». И гадать не надо, зачем они пожаловали.

Его предположение тут же нашло свое подтверждение.

— Вот я и говорю, сделайте что-нибудь с этим Фиро…

— И не подумаем, — перебил поток жалоб Лак. Его собеседник был примерно одного с ним возраста, но младший Гандор решил пока придерживаться вежливого тона. — Почему мы должны помогать вам в вашем желании поквитаться с кем-то?

— Ну так… Это… Как бы… Он же пришлый, а творит, что хочет, на вашей территории!

— Для тех, кто даже не состоит в наших рядах, вы слишком близко к сердцу принимаете наше общественное положение. Вот если бы подобного рода жалоба поступила от платящих нам господ, мы, разумеется, задействовали бы все возможные ресурсы ради ее устранения.

То была правда. Для небольших организаций усилия по поддержанию доверия (или, как вариант, устрашения) среди платящих дань заведений были обычным делом.

— Мы ведь тоже оставляем наши кровные в ваших подпольных барах.

— За что получаете соответствующее плате обслуживание. Разве это не равноценный обмен?

— Тогда давайте так, Лак… Вы нам помогаете, а мы присоединяемся к вам… Это-то вас должно заинтересовать?

Лак едва сумел сохранить нейтральное выражение лица. Ну почему их так сильно недооценивают? И ведь только что с одним таким наглецом разобрались!

Поняв, что дальнейшее общение бессмысленно, он решил сказать все, как есть.

— Послушайте, Даллас… Давайте говорить честно, вам не казалось странным, что мы до сих пор с вами не связывались? Или вы на полном серьезе считали, что напугали нас своим заносчивым поведением? Я скажу вам прямо, мы не приглашали вас к себе, потому что вы не представляете для нас никакой ценности. Разве что воспользоваться вами как живыми щитами в перестрелке с копами, но какой смысл назначать еженедельный оклад пушечному мясу? А одергивать мы вас не стали… — Он сделал паузу. — Потому что вы отвлекали на себя внимание полиции. Чем больше сил и времени они тратили на охоту за вами, тем меньше вкладывали в расследования против нас.

Можно было добавить, что, если бы они приняли подобных им отморозков в ряды своей организации, полиция стала бы следить за ними еще активнее.

Лица всех четверых побагровели. Едва ли, конечно, они полезут в драку здесь, в сердце мафиозной группировки, но бдительности терять не стоило.

— Да что ты вообще о нас знаешь, что позволяешь себе так судить?

— По крайней мере, я знаю, что вас отделал в одиночку юноша явно младше вас. Вы ведь сами только что об этом рассказали, не так ли?

— Ах ты! — один из приятелей Далласа вскочил из-за стола, а тот и не попытался его остановить.

Видимо, надеялся тем самым продемонстрировать свое бесстрашие и силу, но иногда, если хочешь чего-то добиться, предпочтительнее соблюдать хотя бы видимость приличий.

— Фгагх!.. — в следующую секунду этот же молодой человек с грохотом повалился на пол.

Рядом с тем местом, где он только что стоял, сжимал кулак Берга.

— Бер.

— Лак… это еще чё за хамы?

Немного подумав, его младший брат ответил:

— Я их не знаю.

— Вот как. Не знаешь. Нарушители, получается?

— Причем едва меня не убившие.

— Ага, значит, подпадает под необходимую оборону.

Оставшиеся трое застыли перед Бергой, с хрустом разминающего пальцы.

— А давайте вот как поступим, Даллас. Сможете победить Бергу, и мы признаем, что вы действительно чего-то стоите.

В отличие от Фиро, Берга, пребывавший в дурном настроении, не знал жалости к поверженным противникам. Самому первому упавшему от его кулака молодому человеку он потом еще несколько раз с силой наступил на лицо своей широкой и длинной ступней.

Тремя минутами спустя. Еще помятее, чем были… точнее сказать, так сильно избитые, что живого места не осталось, четверо приятелей едва унесли ноги из офиса.

Когда они уже сбежали из подвала, Лак заметил кое-что странное.

— Это еще что за ящик?.. Вино?

Внутри деревянного ящика стояли две бутылки. Видимо, те ребята забыли. Если правда они, можно выкинуть или самим выпить, а вдруг нет?

Соберем всех завтра и спросим, может, найдется владелец.

Лак поставил ящик на сейф и начал собираться к совместному выходу с братьями.

Беззвучно закручивается спираль судьбы.

Когда я очнулся, первым, кого я увидел, был он.

Господин Силард. Мой хозяин, которого я безмерно уважаю и почитаю.

Оглянувшись, я увидел знакомый интерьер. Точно, это место сбора участников, недалеко от Центрального вокзала.

— Эннис… Почему ты его не убила?

Он не смотрит в мою сторону. Судя по тону, выговаривает стоящую на входе девушку-шофера.

— Я подумала, это не поздно будет сделать после выяснения всех обстоятельств.

За спиной господина Силарда толпятся пожилые участники. На лицах всех написано отчаяние. Кое-кто, несмотря на почтенный возраст, плачет. Другие бросают на меня взгляды, полные ненависти. И все: и те, что грустят, и те, что злятся, выглядят еще старше, чем есть на самом деле.

Понятно. Они скорбят о законченном эликсире, что я не смог сохранить. Один политик, который едва ли проживет хотя бы еще год, рыдает в голос.

— Хм… Не прикидывайся. Тебе просто неприятно убивать знакомого, с незнакомыми-то ты всегда расправлялась без колебаний. Что тут выяснять…

Рука Силарда потянулась к моей голове.

Все-таки он меня убьет.

Но тут ничего не поделаешь. Я не выполнил его задания.

Даже чудом спасенные последние две бутылки оказались в грязных лапах тех негодяев. Стоит почтить за честь, что господин Силард решил лично меня казнить.

— Что тут выяснять… Когда можно сделать так.

Ладонь господина Силарда опустилась на мою голову.

И меня не стало. Все мое существо ушло, по-другому я не могу это описать. Вся кровь в теле прилила к голове. Но не только кровь. Я чувствую, как мышцы, начиная с ног, высыхают, расщепляются и втягиваются внутрь тела. И вот у меня уже нет ног.

Память… Память тоже уходит… Точно, я ведь стану частью господина Силарда. Получается, в определенном смысле я все-таки обрету бессмертие. Но ради чего я мечтал о вечной жизни?

Ох, уже и до живота добралось. Скорее, вспоминай же! Но кстати, почему у меня нет живота? Господин Силард прямо перед глазами. Ну конечно, он меня наказывает. Но за что? Ах да, я не выполнил задания. Но какое задание? Не могу вспомнить. Помню, что должен что-то вспомнить, но что?

Вспомнил. Да-да, я все вспомнил.

Я мечтал о вечной жизни.

Стать бессмертным, как в сказках и легендах.

Хотел защитить эту страну.

Нет. Не так. Не страну.

Маму. Хотел спасти маму. Он бил ее каждый день.

Кто ее бил? Не могу вспомнить. Помню, что он погиб из-за несчастного случая.

Погиб. Вместе с мамой.

Кто такая мама? Не могу вспомнить.