- Кален. Инариэль мне все рассказал. Я должна извиниться, по незнанию я причинила тебе боль. Я считала, что смогу помочь тебе так, но ... видимо сделала только хуже. Ты не виноват в том, что с тобой происходит, только я виновата в этом. Я пришла сказать, что если бы я только знала, какой выбор тебе пришлось делать... я бы никогда, ты слышишь меня, никогда не сделала того, что я сделала. Это моя вина. Ты можешь злиться, но только на меня. Я ... я хотела сказать тебе... что я уважаю твой выбор, я никогда больше... не позволю себе ничего подобного, я не стану больше причинять тебе боль... Это все, что я хотела сказать. Опусти меч, Кален. Там уже ждут совета Энель и Кара. Это нужно нам всем, ты же понимаешь?
Голубые его глаза смотрели на меня, в них горел совершенно безумный огонь, я видела, как искры магии смерти разлетаются в стороны от его тела. Ему было очень больно из-за меня. Я должна что-то сделать с этим. Я должна ему помочь. Решение приходит само, я не знаю как, я не понимаю даже сути того что происходит, но безумный огонь, сдерживаемая боль. Это понимаю, я чувствую то же самое. Он все еще стоит в нерешительности смотрит на меня, а я уверенно подхожу к его постели, я знаю, что стоит под ней, я видела, как именно оттуда он доставал черную шкатулку. Он все еще не понимает, что происходит, когда я достаю ее, вынимаю из нее кристалл и измельчаю его в ступке.
- Мирра.. Что ты делаешь? Оставь это! Откуда ты знаешь???
Я не отвечаю, я вспоминаю, что делает он, и четко повторяю его действия. Смешав порошок с жидкостью в бутылочке, протягиваю ему.
- Кален, я не знала, я не хотела причинять боли. Я думала, что помогаю. Твоя боль... это я по незнанию... я...
Как же ему объяснить, как рассказать, то, что понятно магам, но недоступно людям.
- Я знаю, что тебе сейчас нужно именно это, Кален, я вижу это. Пожалуйста, прости меня. Пей и ничего не бойся, я не оставлю тебя, я не испугаюсь, я уже все это видела, я уже готова ко всему, Кален. Я виновата, перед тобой, пожалуйста... Я больше не могу этого выносить... не могу видеть боль и холод в твоих глазах.
- Мирра, как ты... - дрожащая рука протягивается к флакону. - Этого никто не знает, того что ты сейчас сделала, тебе никто не мог этого рассказать.
Он подносит флакон к губам и выпивает одним глотком. Я вижу, как по его телу пробегает дрожь, вижу, как затуманивается сознание, я не могу сказать, о чем он думал до этого, но я видела, как ему больно. Выпив снадобье, он буквально меняется на глазах. Я вижу, как боль эмоциональная сменяется болью физической и эта, новая боль притупляет ту другую. Я подхожу к нему и беру его за руку. Он сжимает зубы, до хруста суставов сжимает руки. Я беру его руку и держу в своих.
-Командор, я ...
Я не знаю, что ему сказать. Я не могу ему помочь. Его начинает трясти, я помогаю ему лечь в постель. Сажусь рядом с ним, но понимаю, что он меня еще не видит, что он еще ничего не осознает, его сознание все еще затуманено. Я не нахожу ничего лучше, чем просто сидеть рядом с ним и гладить его светлые волосы, или нежно поглаживать по плечу. Я не могу его оставить сейчас. С чего я вдруг решила, что мои действия помогут ему? Как я была самонадеянна. Я ничего не понимаю в этом мире, а уже хочу вершить свой суд. В полузабытьи он кричит что-то, он вырывается, пытаясь встать с постели, он рвется кого-то спасать, рвется кому-то помогать. Я не знаю, что делать. Я никак не могла такого ожидать. Я видела только сам процесс, но я не знала, что следует за ним. Я боюсь его, понимаю, что если он просто чуть сильнее меня отбросит, я не смогу устоять, я упаду, хорошо если он меня не убьет одним махом. Чуть светится маленький огонек в лампе, по стенам палатке расплываются тени. В горячке на постели мечется здоровенный мужчина, способный убить меня одной рукой. Но я не ухожу, меня держит рядом с ним ответственность, долг... или что-то еще, я не знаю, но уйти я не могу. Он начинает разговаривать в бреду. Сжимая зубы, он говорит, что не сдастся, что им не сломить его, что Создатель на его стороне. У него бред, или это воспоминания? Так продолжается еще несколько минут. Потом он открывает глаза. В них уже нет того безумного огня, сейчас это его обычные глаза, голубые, как небо, ясные, понимающие. Он вернулся, но увидев меня рядом, резко сел в постели.
- Мирра??? Что ты тут делаешь?
- Я так рада, что ты вернулся, Кален.
- Ты не должна была тут находиться, я не мог... этого сделать при тебе...
-Кален, ты ничего не делал, я все сделала сама. Я все объясню. Постараюсь. Ты как?
- Я кричал? Бредил? Что я говорил?
- А разве это важно? Все прошло, командор. Теперь мы можем провести совет?
-Да, я сейчас приду в себя, но тебе придется многое мне объяснить, Мирра.
Я киваю, оставляю его и выхожу из палатки. На свежем воздухе мне становится легче. Я ничего не понимаю. Надо сходить позвать Кару и Энель. Им тоже стоит узнать о моих новых способностях, может быть смогут придумать какие-то применения моим навыкам, они лучше ориентируются в этом мире. К палатке Калена возвращаемся уже втроем. Сам командор встречает нас у входа, жестом приглашает зайти.
- Простите, за мое поведение. Я не могу... понять, что произошло со мной...
-Я могу пояснить кое-что, наверное.... - встреваю я. - Я должна вам рассказать, что происходило со мной, пока я была без сознания, последние три дня.
Пытаюсь кратко и доступно рассказать несведущим в магии людям об энергиях. Потом рассказываю, что я сделала, пытаясь помочь Калену. Смотрю за реакцией моих слушателей, широко распахиваются глаза командора, Энель смотрит очень настороженно, Кара совсем не понимает, о чем речь, слушает рассеянно.
- И только когда Инариэль рассказал мне... о цене, которую платят Видящие за свой дар, я поняла в чем дело, и когда ты, Энель, сказала, что Кален сам не свой, я поняла, что причиной тому хоть и неосознанно, стала я, точнее мое стремление помочь... Прости меня, Кален. Я никак не могла подумать...
-Теперь ты из просто опасной спутницы, превращаешься в опасную, наделенную непонятной силой и совершенно бестолковую, - резюмировала Карра.
Кален смотрит на меня потирая подбородок, Энель просто пытается осознать происходящее.
- Не извиняйся передо мной, Мирра, ничего необычного со мной не произошло, ты лишь сократила время моего нормального состояния, и мне жаль, что тебе пришлось присутствовать при моей... слабости... Забудь об этом и больше, не надо мне помогать без моего ведома, это может плохо кончится, - Кален смотрит на меня с легкой усмешкой, он не злится, я вижу это в его глазах, он просто, не ожидал такого поворота, но сейчас он снова стал собой: уверенный в себе, сильный, волевой мужчина, да, еще ... очень привлекательный мужчина, от его взгляда у меня сводит живот.
- Теперь чтобы я поняла, - Энель смотрит на меня. - Ты обладаешь древнейшей магией эльфов, которая не просто видоизменяет применяемую силу, ты можешь эту силу создавать? Я не могу себе представить этого. Как это работает, Мирра? Ты можешь показать?
- Пока что я могу вам показать лишь исцеление, больше я еще не тренировалась. Идемте в лазарет, покажу, мне это ничего не стоит, - пожимаю плечами.
Выходим из палатки Калена, я накидываю капюшон на голову, не надо мне лишнего внимания. По пути к лазарету встречаем патруль, солдаты приветствуют своих командиров, резко ударяя себя в грудь около сердца, правой рукой. Кален перебросился несколькими словами с патрульными, отдавая распоряжения. Идем дальше. Опять в нос бьет сладкий с привкусом железа, запах смерти. Стоически заставляю себя идти дальше. Хотя очень хочется бежать из этого места. У входа дежурит одна из послушниц церкви.
- Доброй ночи, господа. Что привело таких высоких гостей в нашу обитель скорби?
- Сколько солдат сейчас под вашим присмотром? - Кален не обращает внимания на восхищенные взгляды, привык, наверное, надеюсь, когда я на него смотрю я не так выгляжу... И вообще надо с этим что-то делать, это же не правильно. Я словно лед на солнце таю, глядя на него... Дурацкие какие-то образы в голову лезут, надо это все прекращать. Так кому тут из солдат хуже всего?
