Оглянув напоследок комнату, служившую ему домом последние несколько месяцев, Эраст Петрович тяжело вздохнул, взял свой багаж и направился к выходу. Маса уже должен был ожидать его у кареты, запряжённой страшным зверем под названием Фестрал. А всё-таки грустно было расставаться с Хогвартсом. Эраст Петрович фактически прикипел к его длинным запутанным коридорам, завешанным картинами с двигающимися на них портретами, к его каменным лестницам, меняющим направление в самый неподходящий момент, к ученикам, вечно снующим по коридорам. Даже Поттер и Уизлли уже не казались Фандорину такими уж надоедливыми. Эраст Петрович даже успел привыкнуть к домовику Рокки, который крутился у него под ногами, заменяя Масу, пока тот, окаменевший, отлёживался в больничном крыле.

От этих мыслей детективу стало грустно, так всегда чувствуешь себя, когда проводишь значительное время в одном месте, привыкаешь к нему, и потом тебе приходится его покидать. Но всегда в таких случаях ты чувствуешь и радость от того, что вскоре вернёшься в привычную атмосферу, в родные стены, услышишь родную речь. Да, вот чего Фандорину действительно сильно не хватало, так это русской речи.

Тяжело вздохнув еще раз, Эраст Петрович медленно вышел за дверь, направляясь к главному выходу из замка. Детектив шёл не спеша, оглядываясь по сторонам, наслаждаясь интерьером этого древнего сооружения, служащего зданием школы для волшебников, впитывая здешнюю атмосферу. Фандорин любовался каменными стенами, увешанными картинами, портреты на которых отвешивали детективу учтивые прощальные поклоны и реверансы, и статский советник слегка приподнимал в ответ свой цилиндр, улыбаясь двигающимся изображениям грустной улыбкой. Шаги детектива раздавались гулким эхом, как бы оповещая весь замок о том, что скоро человек, которому они принадлежали, покинет это место так же неожиданно, как и появился здесь.

Оказавшись на свежем воздухе, Эраст Петрович тут же заприметил запряжённую для него Хагридом карету, возле которой стояла золотая троица: Гарри, Рон и Гермиона. Масы нигде не было, хотя все вещи уже были прикреплены к багажной полке. Завидев детектива, ребята смущённо заулыбались.

— Мистер Фандорин, — торжественно начала Гермиона, — мы очень благодарны Вам за то, что Вы помогли Гарри одолеть Василиска и в знак уважения к Вам хотим подарить вот эту сову! – Гермиона притянула к себе Рона за руку, который за спиной держал маленького серого совёнка.

— Э, спасибо, — растерялся Эраст Петрович от неожиданности, — не стоило так беспокоиться.

— Что Вы! Без Вас мне было бы трудно справиться с Ужасом Слизерина, наверное. Это самое малое, что мы могли для Вас сделать! – радостно отчеканил Поттер.

— Тем более, Вы спасли мою сестру, — пробубнил Рон, глядя себе под ноги. Было заметно, что он все ещё не долюбливает русского магла.

— Если Вам вдруг захочется написать нам или кому-нибудь из Хогвартса, этот малыш обязательно доставит письмо в целости и сохранности! – продолжила Гермиона, передавая совёнка Фандорину.

Птица вцепилась своими когтями в предплечье детектива, оставляя на рукаве пиджака некрасивые зацепки. Эраст Петрович чертыхнулся про себя, досадуя за испорченный пиджак, а вслух повторил:

— Премного благодарен.

— Всего доброго! – весело проговорили ребята хором, улыбаясь в спину взбирающемуся на подножку кареты Фандорину.

Не успел Эраст Петрович открыть дверцу транспорта, как из темного угла кареты послышался всхлип, и кто-то отпрянул на другую сторону. Приглядевшись к полумраку кабины, Фандорин узнал в фигуре мадам Стебль. В углу же остался сидеть Маса, и на лице его явно читалось облегчение от появления господина.

— Прощайте, мистер Фандорин, — продолжая всхлипывать, проговорила Стебль, — прощай Маса. – Преподаватель травологии громко зарыдала, снова кидаясь на шею ошарашенному от свалившегося ему как снег на голову “счастья” японцу.

— Ну, всё, хуватит! – проговорил на русском Маса, убирая пухлые руки мадам со своей шеи, скорчив при этом недовольную мину.

— Обещай, что напишешь мне! – с надрывом лепетала Стебль, беспрестанно сморкаясь и вытирая заплаканные глаза платочком.

Маса ничего не ответил, ибо не понял ни слова, а только молча взял убивающуюся горем женщину под руку и потянул к двери кареты, виновато глядя на Фандорина. Высадив, наконец, влюбленную волшебницу, японец помахал ей рукой и крикнул страшному зверю: «Посёл!», будто бы тот мог его понять.

========== Эпилог ==========

Эраст Петрович Фандорин стоял у открытого окна в своём кабинете московской квартиры и рассматривал растущие на клумбе декоративные цветы. Уже прошёл месяц с тех пор, как он вместе со своим верным другом Масой вернулся из необычного путешествия, но в памяти всё еще были свежи воспоминания о событиях, произошедших с ним в далёком и таком недосягаемом мире волшебников. Детектив иногда ловил себя на мысли, что ему не хватает той непривычной легкой атмосферы, которой был наполнен замок Хогвартс. Иногда, глядя на картины, висящие в его кабинете, статский советник долго всматривался в изображения, в надежде, что они зашевелятся и поприветствуют его, но полотна были неподвижны. Тогда Фандорину становилось немного грустно, хотя он и не до конца осознавал причину мимолётной тоски, охватывающей его сердце в такие минуты. Вот и сейчас, детектив разглядывал растущие под окном самые обычные цветы под названием «Анютины глазки» и всё ждал, когда они подмигнут ему или, хотя бы, помашут листочком.

Неожиданно, краем глаза Эраст Петрович заметил какое-то мимолётное движение в летнем небе. Присмотревшись, Фандорин понял, что какая-то белая точка приближается к нему на фоне голубого чистого неба. Когда же неопознанный летающий объект приблизился настолько, что можно было его разглядеть, сердце детектива ёкнуло от радости. И уже через минуту в распахнутое окно влетела огромная белая сова, держащая в клюве письмо. Эраст Петрович незамедлительно выхватил пергамент у “почтальона” и трясущимися от волнения руками развернул свиток, из которого выпало два листка бумаги.

Сам свиток оказался обычным письмом, написанным из вежливости уже знакомым почерком Альбуса Дамблдора, содержащее в основном последние, ничем не примечательные новости Хогвартса. В нём директор учтиво интересовался жизнью Фандорина.

Эраст Петрович вздохнул от небольшого разочарования, постигшего его после прочтения незаурядного послания, но тут он вспомнил об упавших листках и нагнулся, чтобы посмотреть, что они из себя представляют. Каково же было удивление Фандорина, когда он прочёл в первой же строчке слово «Приглашение». Вся хандра тут же улетучилась, и сердце начало отбивать радостный ритм в ту же секунду, как детектив понял, куда его приглашают. В его руках был билет на двоих на четвертьфинальную игру по квиддичу между Россией и Англией, которая состоится в конце лета в Англии. Эраста Петровича одновременно переполняли разные, но такие сильные чувства: радость от предвкушения возможности снова погрузиться в волшебный мир и гордость за свою Родину, которая, как оказалось, ничуть не отставала на спортивном поприще, чего нельзя было сказать о других сферах.

Продолжая улыбаться от восторга, Фандорин поднял второй листок с ковра, и его радость тут же приуменьшилась. В его руках находилось ничто иное, как надушенное любовное послание, написанное на ломанном русском и адресованное Масе. Не нужно было быть мастером дедукции, чтобы отгадать, кто был его отправителем. Эраст Петрович еще раз тяжело вздохнул, предвкушая неладное, и неуверенно крикнул:

- Маса, т-тебе письмо!