Подвоха не последовало, Таня с готовностью подписала все необходимые документы и уже через три дня шестьдесят миллионов вернулись на мои, а вернее, теперь наши с Таней счета. Я по-прежнему оставался обладателем контрольного пакета акций и был спокоен, что без моего ведома теперь ни одна муха не пролетит мимо, только не после всего случившегося. И хотя я доверял Джасперу, я всё же отнял у него право принимать какие-либо значащие решения без моего вмешательства.

— Мы потеряли полтора миллиона на банковских комиссиях при переводах, так что мне придётся удержать эти деньги из твоей доли по прибыли, — прямо сказал я Тане, когда окончательно убедился, что все деньги на месте.

— Я бы возмутилась, но, похоже, у меня нет выбора, — процедила она, складывая разбросанные по столу в зале переговоров бумаги в одну стопку.

Я обратил внимание, как Джаспер бросил на неё взгляд, полный удивления. Даже Хейл заметил перемены в Тане, и это его тоже настораживало, как и меня. Таня не так-то легко расставалась с деньгами, особенно со своими.

Когда я уже собрался выйти из зала, Таня вдруг окликнула меня, я обернулся и увидел, как Джаспер заторопился на выход, понимая, что мне предстоит какой-то личный разговор.

— Что ещё тебе нужно? – с неохотой спросил я, наблюдая, как Таня скользит взглядом по мне.

— Я скучаю, — промурлыкала она в свойственной ей соблазнительной манере, делая едва заметный шаг в мою сторону.

Я замер, внимательно вглядываясь в её лицо. Эти проявления нежности мне сейчас были совсем не к месту. Где-то в глубине души я знал, что она не лжёт, но верить в её слова совсем не хотелось. Я устал от этих игр, устал постоянно ожидать от Тани неприятных сюрпризов, мне хотелось покончить с нашим прошлым раз и навсегда, но сделать это было трудно, Таня явно не собиралась так легко сдаваться. Усугубляло положение её постоянное присутствие в моём офисе.

Таня приняла моё замешательство за согласие и приблизилась ко мне вплотную. Я ощущал её теплое дыхание на своей шее, и это ощущение будило во мне задвинутые на задний план воспоминания о её горячем языке. Аромат её духов был настолько знаком мне, что моё тело по привычке реагировало на него совсем не так, как бы мне хотелось. У меня уже больше месяца не было женщины, и я не мог не признать, что лёгкое касание пышной таниной груди о мою грудь волновало меня.

Пока я пытался понять, почему всё ещё реагирую именно так, Таня провела ладонью по моей груди, спускаясь ниже к животу. Её прикосновения приносили мне некоторое подобие удовольствия, но я определённо мог сказать, что это всего лишь привычка моего тела и результат длительного воздержания, который особенно остро ощущался после непрерывного сексуального марафона, пережитого моим организмом за последний год.

— Эдвард, я так скучаю по твоим рукам, — прошептала она мне в шею, запуская другую руку в мои волосы, прижимаясь ко мне ещё сильнее, так, что я уже чётко ощущал упругость её груди.

Я вздрогнул, когда она дотронулась кончиком языка до моей кожи, и понял, что больше не хочу наступать на те же самые грабли, которые разбили мне лоб до крови в прошлый раз. Я обхватил её запястья, медленно отодвигая от себя, и совершенно чётко прочёл в её глазах разочарование и что-то ещё, похожее на боль.

— Таня, между нами всё кончено. Я не хочу тебя…

— Твой член так не думает, — проговорила она, нагло положив ладонь в область моего паха.

— Открою тебе секрет – член вообще думать не может, зато я могу, теперь могу, — уверенно сказал я, уже более настойчиво убирая её руки от себя. – Давай установим правила, иначе мы не сможем работать вместе. Я не в восторге от того, что ты теперь являешься обладателем крупного пакета акций и, хоть и не по моей воле, но всё же ты имеешь право принимать участие в управлении компанией, хотя последнее слово всегда будет оставаться за мной. Я не хочу, чтобы мы стали врагами, у нас общая цель – благополучие нашей фирмы, поэтому предлагаю расставить все точки на «i». Мы только коллеги и все наши контакты будут ограничиваться залом для переговоров. В остальное время ты не ищешь со мной встреч и не пытаешься меня соблазнить, иначе мне придётся искать другой выход.

— Ты вот так просто вычеркнешь меня из своей жизни? – недоверчиво переспросила она.

— Из личной – абсолютно точно, уже вычеркнул. Я кое-что переосмыслил за последнее время и, надо признать, не без твоей помощи. Так что если хочешь оставаться моим партнёром – никаких намёков и упоминаний о прошлом, меня это больше не интересует. Говорю абсолютно серьёзно – оставь свои попытки затащить меня в постель.

— Да поняла я, — ответила Таня, и я почувствовал в её голосе нотки горечи и разочарования, которые обычно испытывают отвергнутые женщины. – Только партнёры.

— Вот и умница. Я всегда знал, что здравый смысл тебе не чужд, — с этими словами я шутливо ткнул указательным пальцем в кончик её носа и уверенным шагом вышел за дверь, оставляя растерянную Таню в замешательстве.

***

Строительство завода приближалось к завершению и мне пришлось вновь вернуться в Китай, чтобы довести дело до конца. Уже в конце мая был ввинчен последний шуруп и потребовалось ещё две недели, чтобы фабрику приняла комиссия и мне разрешили поставить её на баланс предприятия. Обходя завод по периметру, я ощущал гордость за себя, за то, что всё-таки сделал это, несмотря на то, каких сил и потрясений мне это стоило. Я чувствовал невероятный душевный подъём и так радовался завершению проекта, что расщедрился и выдал премии всем бригадам, участвующим в строительстве на протяжении всего времени. Ещё несколько недель ушло на поиск команды управленцев, которой я и поручил поиск сотрудников и рабочих.

Я прекрасно знал, что завод не сможет заработать в один момент на полную мощь, необходимо время, чтобы обучить сотрудников, наладить производство и отрегулировать поток продукции. Но мне нестерпимо хотелось вернуться в Сиэтл хотя бы на несколько недель, чтобы повидаться, наконец, с дочерью. Где-то в глубине души я желал увидеть и Беллу, но не сильно на это рассчитывал, зная наверняка, что она по привычке будет меня избегать, передав Ренесми моей матери, а появиться в кафе, где она работала ещё раз, я бы не посмел.

Убедившись, что команда управления вполне справится с поставленными мной задачами в ближайшие две недели, я со спокойной душой прилетел в Сиэтл. Оставаться в гостинице мне не хотелось, поэтому я сразу же назвал таксисту адрес дома, где теперь жила Элис. Признаюсь, моё сердце заходилось странным ускорением, когда я по пути домой думал о том, что наконец-таки смогу поговорить с сестрой. Хоть я и поставил себе задачу не вспоминать и не выспрашивать о Белле, я подсознательно готов был нарушить эту постановку, кляня себя за слабость.

На моё счастье Элис оказалась дома. Она тепло встретила меня в присущем ей радостном возбуждении. Она знала, что я прилечу, но судя по тому, что она перебирала наряды в шкафу, оставаться со мной дома явно не входило в её планы.

— Ты сильно устал после перелёта? – прощебетала девчонка, прикидывая на себя чёрное платье. – Как насчёт того, чтобы выбраться куда-нибудь из дома вечером?

— Я только что вернулся и пока не готов к вечеринкам, — честно ответил я, устало вытянув ноги в кресле.

— У тебя есть несколько часов на отдых, — игнорируя мой тон ответила негодница. – Примешь ванну, поспишь и будешь как новенький! Давай, не кисни, тебе надо встряхнуться. Посмотри на себя, ты похож на столетнего старикашку, хотя, тебе сколько там? – она обернулась, прищуривая веки.

— Двадцать семь, — проговорил я.

— Вот именно! Доверься мне, тебе понравится выставка. Кстати, ты есть хочешь?

Последний вопрос задвинул на задний план информацию о выставке, я мог чувствовать только сильный голод.

— Хочу, — признался я. – Ты собираешься меня кормить?

— Конечно, я ждала твоего приезда! Должна же я тебя как-то отблагодарить за то, что живу в твоём доме, - рассмеялась она. - Сейчас всё будет! – Элис собралась уже выпорхнуть за дверь, как резко обернулась: — Ну так ты идёшь?