– Оставь её в покое! – требует мужчина.

– Я ещё не закончил свой рассказ, перебивать нехорошо, – Вольтури смешно хмурится и строит обиженную гримасу. – Verità dopotutto, il mio fioretto di paradiso?

Растеряно смотрю на итальянца, не зная, что ответить. Он обращается ко мне?

– Аро назвал тебя райским цветком, Белла, – переводит Эдвард и Вольтури кивает, подтверждая его слова. – И спросил, верно ли поступает.

– Я…

– Не нужно слов, дорогая, я ведь знаю, что ты на моей стороне, – Аро широко улыбается, останавливая меня, но в глазах зияет такая опасность и безумство, что мне хочется вырваться и сбежать. Жаль, что не получится. Иначе я получу пулю в голову и больше никогда не увижу Энтони, не смогу помочь Эдварду.

– Вернёмся к нашему разговору, – по-деловому произносит итальянец. – Вот как насчёт твоего мнения, Белла? Та женщина, что выходит замуж, принадлежит своему мужу?

– Аро! – голос Эдварда громкий и наполнен ненавистью.

– Тише, – извращенец шикает на него. – Я общаюсь с дамой, а не с тобой.

Мой взор переводится из стороны в сторону, и я всеми силами стараюсь не замечать того целенаправленного взгляда, коим взирает на меня этот человек. Моя голова по-прежнему запрокинута, а его пальцы больно впиваются в кожу. Холодное дуло всё ещё у моего виска. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. И что мне ему ответить?

– Я не знаю, – наконец произношу в ответ.

– Зато знаю я, Изабелла, – Аро смеётся, но смех выходит скованным и угрожающим. – Ведь это правда. После свадьбы лишь муж вправе полноправно владеть женой. Она его, и ничья более.

– Ты мстишь мне за Дидиму? – голос Эдварда появляется в нашем диалоге внезапно. Смотрю на него и вижу самодовольную насмехающуюся улыбку на его лице. Глаза горят, но в них вовсе не веселье. В них такая жесткость и гнев, что мурашки табунами проносятся по моему телу.

– Не смей произносить её имя! – голос итальянца мигом становится злобным и повелительным. Он, словно король, восседающий на троне. Монарх, чьи приказы следует немедленно исполнять.

– Значит, ответ: «Да»? – не унимается Эдвард. Я снова прикусываю губу. Что последует за этим его поведением? Он играет с огнём.

Но в то же время в моей голове складываются кусочки головоломки. Получается, все наши догадки относительно Аро были ошибочными. Единственное его стремление – отомстить. За свою жену.

«Дидима была моей любовницей. Между нами был прекрасный секс, но ничего кроме удовлетворения мы не испытывали. Ни грамма чувств», – вот что когда-то сказал Эдвард в ответ на мой вопрос о жене Вольтури. Получается, этот садист собирается мстить любовнику своей жены? Но ведь она его выбрала, а не он её!

«Аро женился на дочери крупного нефтяного магната. Это ещё больше укрепило его позиции на мировом рынке».

Этот брак состоялся не по воле Дидимы. Получается, она была несчастна и лишь поэтому искала забвения в сексе с Эдвардом.

Чёрт, вот и ещё одна тайна раскрыта. Теперь всё кажется проще простого, но на самом деле сложнее некуда. Мы ведь попали в ловушку. Я и Эдвард. И нужно как-то выбираться из неё, пока не стало слишком поздно.

– Она была моей! Ты не имел на неё никакого права! Когда я принял тебя на работу, кем ты был? Всё, что у тебя есть ты получил благодаря мне. И именно тем, что переспал с моей женой, отблагодарил меня?

– Она тебя не любила, – Эдвард хмыкает, и его губы превращаются в тонкую полоску. – Так что я ничего у тебя не отбирал.

– Откуда тебе знать: любила или нет? – срывается Аро и крепче сжимает меня, заставляя приглушённо зашипеть от боли. – Ты вообще не способен испытывать эти чувства!

Слышу это и хмурюсь. Вот откуда эта парадоксальная уверенность Эдварда. Если Аро постоянно убеждал его в этом…

– Ошибаешься, – немного хрипло отвечает Каллен. Его взгляд автоматически переводится на меня. Пытаюсь показать, что всё более-менее нормально, но не знаю насколько хорошо мне это удаётся.

– Ах, тогда прекрасно! – Вольтури снова улыбается, и в его глазах тот безумный огонёк разгорается сильнее. – Значит, я сделал правильный выбор и мне стоило подождать столько времени, ради сегодняшнего дня.

– Ты выбрал Беллу для мести? – Эдвард говорит эти слова с таким гневом, что я ёжусь. – Мне?

– Я понял, что она небезразлична тебе ещё там, на приёме, когда ты бросился защищать её. Помнится, к другим пассиям такого у тебя не возникало. Вот с того самого момента я и решил, что она мне подойдёт.

– Почему бы тебе было просто не убить меня? – не унимается Каллен. Я вздрагиваю, смотря на него отчаянным взглядом. Что он несёт? А если этот ненормальный согласится?

– Нет, это было бы слишком просто, – мило сообщает итальянец. – Да и не уверен я, что тебя можно убить. Слишком много раз ты выходил сухим из воды.

– Что ты от неё хочешь? – Эдвард теряет терпение, и я тоже. Боль становится сильнее.

Кажется, лишь Вольтури остаётся таким же непоколебимо спокойным, справившись со своей недавней вспышкой ярости.

– То же, что ты хотел от Дидимы, – мужчина отпускает, наконец, мою голову, и я снова могу видеть в нормальном ракурсе. – Только это я сделаю у тебя на глазах. Я хочу, чтобы ты увидел и прочувствовал всё то, что когда-то я.

Мои глаза распахиваются от страха и изумления, когда смысл произнесённых Аро слов доходит до сознания. Он собирается изнасиловать меня? Прямо здесь? На глазах у Эдварда?

Нет, только не это.

– Ты не посмеешь! – предостерегает Каллен и снова делает шаг вперёд. – Иначе тебе конец!

– Посмотрим, – Вольтури одним быстрым движением прижимает меня к себе, не оставляя между нами ни миллиметра свободного пространства. – Посмотрим, на что ты способен без пистолета, Эдвард.

Аро щёлкает пальцами, и с северной части заправки появляется высокий мускулистый человек. В руках у него тот же револьвер, каким угрожает нам извращенец.

– Один шаг, Эдвард, и Феликс остановит тебя, – в подтверждение слов босса пришедший кивает и нацеливает оружие на Каллена.

Немой крик застывает у меня в горле. Та самая картинка из прошлого – жуткая и страшная – предстает перед глазами в новом свете. Она настоящая – это вовсе не сон. Всё реально, и совсем скоро мир может потерять для меня значение. Если Эдварда не станет…

– Я убью тебя, Аро! – обещает любимый, смотря лишь на меня. В изумрудах глазах проскальзывает бесконечное сожаление и преданность. Он смотрит на меня, будто в последний раз. Этот взгляд вовсе не вяжется с интонацией, которой он говорит.

– Всему своё время, – ухмыляется итальянец. – Ну а теперь, настала пора кульминации, Эдвард.

С этими словами Вольтури отбрасывает пистолет себе за спину и принимается покрывать грубыми, доставляющими дискомфорт поцелуями мою шею, а руками следовать по груди. Стискиваю зубы до такой степени, что они скоро треснут. Прикрываю глаза, чтобы не видеть лица Эдварда. Если я сейчас посмотрю на него, эта боль останется со мной навсегда и будет преследовать меня в кошмарах.

Мне жутко страшно за себя, но даже этот страх меркнет перед тем, что я чувствую по отношению к Эдварду. Каково ему будет увидеть всё это? Если бы такое увидела я, мне бы наверняка не захотелось жить. Я не знаю, что будет после этого, и останусь ли в живых после подобной «мести». Наверняка будет больно. Очень больно. Но эта боль ничтожна, перед тем, что я испытаю позже. Как буду себя ненавидеть и проклинать. Каждый божий день на протяжении всей жизни.

Отчаянье захлёстывает меня, а слёзы подступают к глазам. Мне придётся смириться с судьбой, раз у неё на меня такие планы.

Зажмуриваюсь сильнее, опускаю руки по швам и готовлюсь к худшему, но внезапно пальцы упираются во что-то твёрдое.

Ответ приходит быстрее, чем следовало – кобура.

Кобура с пистолетом!

У Аро нет оружия, и у Эдварда нет. Есть лишь у здоровяка Феликса и у меня. Если я смогу попасть в него раньше, чем меня остановят…

Шансы ничтожно малы, но этот вариант единственный.