Я заглянула в комнату и, поставив чемодан в углу, осмотрелась.

Прекрасно. Завтра пришлют мой основной багаж с всякими милыми девичьему сердцу вещицами, сделаю спальню уютной и… своей. Все-таки мне же здесь жить.

Мой взгляд натолкнулся на неприличную и просто отвратительную картину. Ее я не убрала намеренно. Зловредно улыбнувшись, я сжала агат и прошептала еще одно желание. После посмотрела на опустевшую стену и удовлетворенно кивнула.

Когда кое-кто решит завалиться спать, будет ему о-о-огро-о-омный сюрприз!

Быстро распаковав вещи и переодевшись в легкое бежевое платье до колен, я сунула ноги в балетки и от души потянулась.

Хор-р-ро-о-ошо-то как!

Чем бы заняться? Только-только начало темнеть, спать рано. Леонард, как я подозревала, сегодня из мастерской не вылезет. Пойти, что ли, на кухню, диванчик опробовать? Я как раз с собой недочитанный роман привезла. Вот только поесть бы… Желательно сладенького.

Нажав на кнопку своего равви [2], я четко проговорила:

– «Сладкий мир».

Буквально через несколько секунд на звонок ответил приятный женский голос, который на мой вопрос сообщил, что, конечно же, их кондитерская есть и в Ольмейре. Я, обрадованная, что даже здесь не останусь без любимых сладостей, заказала торт «Королевское облако». После продиктовала адрес и номер премиум-карты и отправилась встречать свою прелесть.

Коробка с тортиком обнаружилась на крыльце спустя ровно шесть минут. Еще одна причина, почему я так любила именно «Сладкий мир» – это мгновенная доставка. Подхватив перевязанную голубой ленточкой коробку, я, весело насвистывая, отправилась на кухню.

Как я и думала, после уборки здесь стало очень уютно. Я одобрительно кивнула и, бросив на обновленный диван книжку, дрожащими руками развязала ленту, а затем сняла крышку. И, как всегда, чуть не захлебнулась слюной.

Представьте себе десять видов крема от нежнейшего молочного до тяжелого шоколадного, которые с помощью магии закрутили в огромные пики, уложили на подушку из воздушного бисквита и увенчали засахаренными вишнями. Поверьте на слово, за такое лакомство и убить можно. Жаль только, что срок годности такого торта всего лишь сутки, а так как готовят их утром, то до завтра он уже не доживет. А съесть все сама я не могу! Сладости, конечно, то, ради чего стоит жить, но от целого торта лопну даже я.

Печально вздохнув, я решительно пошла к шкафчику над мойкой и достала оттуда тарелку. Потом, вернувшись к торту, я придирчиво его осмотрела и решила начать с адгезийского крема. Он отличался умеренной сладостью, но зато менял вкус от ложки к ложке.

Отрезав себе кусочек, я уселась на диван, подогнув ноги под себя, и, повесив тарелку с тортом в воздухе рядом с собой, углубилась в чтение.

«– Ты моя! – рыкнул эльф, крепко прижав меня к себе».

Хм, рычащий эльф? А разве по канону они не должны быть возвышенными и интеллигентными долгожителями, бесстрастно взирающими на простых смертных? Впрочем, придираюсь… Может, у этого конкретного эльфа в далеких предках орки отметились, вот он не только рычит, но и собственнические замашки проявляет.

«Я замолотила по его груди и закричала, что не хочу иметь ничего общего с этим неотесанным мужланом».

Кажется, не в таких уж и далеких. Раз он, по мнению героини, «неотесанный мужлан».

«– Не так быстро, Альфиэль.

При звуке любимого голоса мое сердечко затрепетало. Я повернула голову и несмело улыбнулась моему обожаемому дракону. Драхран был ранен в плечо, но его глаза горели неукротимым огнем.

Эльф опять зарычал и, оттолкнув меня в сторону, угрожающе двинулся к дракону…»

Я, прикусив губу, читала сначала описание драки, в которой враг, конечно же, был повержен, а затем бурное выяснение отношений героев, отвлекаясь только на очередную ложечку любимого лакомства. Чуть не пустила слезу над признанием в любви, которое едва выдавил из себя суровый дракон, умилилась непосредственной реакции героини, которая бросилась своему герою на шею.

Неужели сейчас поцелуются?! Первый раз за всю книгу! А-а-а, Драхран, не тупи, дава-а-ай, дава-а-ай! Ты мужчина или где?!

С замиранием сердца перевернула страницу и…

– Что читаем?

Книжка была бесцеремонно выдернута из моих рук.

– Эй, отдай! – возмущенно завопила я и спрыгнула с дивана.

– Не-а, – лениво улыбнулся художник и, подняв книгу над головой, вчитался в название: – Драконья любовь. Фу, какая гадость!

В этот момент я вспомнила, что все-таки джинния, поднялась в воздух и отобрала томик:

– Не лезь!

– Да больно надо, – фыркнул Леонард и развалился на диване. Затем потянулся к торту и, подцепив пальцем шоколадный пик, отправил его в рот. После чего скучающим тоном заявил: – Ты, мелочь, методичку недоучила.

– Что? – нахмурилась я, тоже присев, но подальше от него. – Какую методичку?

– Ну как же? – зевнул он и закинул руки за голову. – В доме убрала, есть приготовила. Вот только мужчины к сладкому равнодушны, нам бы мяса, и побольше.

Ага, теперь понятно.

– Убрала я только там, где собираюсь проводить время, – спокойно отозвалась я и, сняв тарелку с недоеденным тортиком с воздуха, поставила ее на колени. – Мне все же здесь жить, а бардак я не выношу. А готовить я вообще не умею, потому даже не думала заниматься подобным. Что касается тортика, он для меня. – Я отправила еще немного воздушного крема в рот и, проглотив, невинно добавила: – Впрочем, если хочешь – могу поделиться. Весь я не съем, а к утру он испортится.

Художник прищурился, а затем осмотрел меня настолько внимательным взглядом, что казалось, просветил насквозь.

– А ты забавная, – хмыкнул он. – Не похожа на тех, кто был здесь до тебя.

Я слегка пожала плечами, не комментируя эту фразу. Вместо этого доела адгезийский крем и задумалась над тем, какой попробовать следующим.

– Но все равно у тебя ничего не получится, – вырвал меня из размышлений ленивый голос. – Потому вот тебе мой дружеский совет – лучше уйди сейчас, по-хорошему.

Я посмотрела прямо в голубые глаза и лукаво сощурилась:

– Вот тебе МОЙ дружеский совет – лучше смирись. Я уже говорила, что ты – моя последняя надежда. Потому я с тебя не слезу.

– Я с тобой сексом заниматься не буду, – моментально спошлил он.

– Сто лет надо, – фыркнула я и, решив, что горьковатый оркитский крем в качестве контрастного к адгезийскому сладкому вкусу будет в самый раз, отправилась отрезать еще кусочек.

И только оказавшись к нему спиной, я не удержалась и торжествующе улыбнулась.

Леонард сам не понимает, что уже заинтересовался. Я сломала шаблон, поступила не так, как от меня ожидали. И это не могло оставить его равнодушным. Подобный тип личности мне знаком не понаслышке. У меня средний брат, Кехирт, талантливейший повар, точно такой же. Своей жене он предложил выйти замуж на второй минуте знакомства. У него тогда пожар случился в ресторане. И не то чтобы брат не мог справиться с огнем… Отвлекся, ища любимую книгу рецептов. А тут и спасатели подоспели… Вот один из них за шкирку вытащил сопротивляющегося Кехирта из огня. А на улице оказалось, что это не спасатель, а спасательница. Хрупкая и симпатичная человечка, занимающаяся такой неженской работой. В общем, долго потом брат ее добивался, но это уже совсем другая история. Важно в ней лишь то, что наладить отношения с такими мужчинами можно, если предварительно заинтересовать. Мне это явно удалось, что не могло не радовать. Нет, всякие любови-моркови в мои планы не входили, но дружба тоже вполне может начаться с вот такого интереса. Главное, сейчас контакт не потерять.

– А пожалуй, попробую-ка я. Отрежь мне шоколадную часть, – скомандовал он.

– Отрежь, пожалуйста, – спокойно поправила я его.

– Что?

– Вежливость твоя где, говорю? – Я повернулась и, сложив руки на груди, укоризненно на него посмотрела. – Я тебе не служанка, чтобы ты мной командовал.

Леонард нахмурился, а затем резко поднялся: