– Правильно делаете, – хмыкнула целительница.

В коридоре я ознакомилась с перечнем экзаменов и приложенной к нему выпиской из устава о том, что перевод не освобождает от изучения общих дисциплин. Лекции я могла не посещать, но проверку знаний обязана была пройти в установленные сроки. По истории, правоведению и эльфийскому Элси уже обеспечила нам «автомат», но доклад по драконам придется сдавать мне.

Узнав все, что требовалось, на кафедре, я помчалась в библиотеку, взяла книги из списка, а когда возвращалась с ними к себе, увидела прогуливающегося у крыльца общежития Норвуда. Оборотень явно кого-то поджидал. Догадываясь, кого именно, я сошла с дорожки между кустами, чтобы войти в здание с черного хода. Но и двух шагов не сделала, как передо мной, с хрустом проломив покрывавшую снег ледяную корку, приземлилась крупная палево-дымчатая рысь. Оскалила клыки, дернула украшенным длинной кисточкой ухом и, расплывшись на миг бесформенным пятном, превратилась в усмехающегося парня.

– Здравствуй, Элси. Прячешься от меня?

– С чего ты взял? – я пожала плечами, но со стопкой книг в руках вышло неуклюже и неубедительно.

– Зачем же свернула?

– Хотела через боковую дверь зайти. Оттуда до моей комнаты ближе.

– Да? – он посмотрел на здание общежития. – Разве это не твое окно прямо над главным входом? А лестница у вас одна, центральная.

– Рысь, я…

– Только не ври снова, ладно? – Он по-кошачьи дернул губой. Граф так же показывает зубы, когда раздражен. – Я твое пальто занес, оставил консьержке. Завернул, не волнуйся, так что непонятно, что там.

– Спасибо.

– Не за что. Замерзла вчера?

– Немного.

– А сегодня?

Его взгляд скользнул по легкому плащу, надетому за неимением иных вариантов, и задержался на побелевших от холода пальцах. Рысь шагнул ко мне. Может, хотел взять книги, чтобы я могла спрятать руки, но я непроизвольно отшатнулась, зацепилась за что-то ногой и, не удержав равновесия, стала заваливаться на спину, успев подумать, что попаду в лечебницу раньше, чем договаривалась с леди Райс.

Оборотень оказался быстрее моих мыслей. Он поймал меня у самой земли, но на ноги не поставил, а бережно уложил на снег и навис надо мной так, что его волосы, к слову, не такие уж длинные почти касались моего лица. Если бы не холод, мгновенно расползшийся по спине, было бы даже романтично…

– Зачем ты так, Элси?

– Как?

– Не понимаешь?

– Нет.

Рысь покачал головой:

– Не ври, я же просил. Давай поговорим начистоту, Элизабет Аштон?

– Давай. Только подними меня, пожалуйста.

– Ты мне нравишься и так. Собственно, это я и хотел сказать: ты мне нравишься.

– Рысь…

– Тш-ш-ш, – его пальцы коснулись моих губ. – Позволь закончить. Ты мне нравишься. Ты красивая, веселая, неглупая. Чудаковатая, но зато с тобой не скучно. А когда ты вчера меня поцеловала… м-м-м…

Его голос завораживал. Дыхание обжигало кожу. Я чувствовала, что еще немного – и совсем растаю, и даже не возмутилась заявлению, будто бы это я его поцеловала, когда он сам на меня вчера накинулся…

– Ты замечательная, Элси. Но еще такая маленькая.

– Что?!

Оттолкнув оборотня, я вскочила с земли.

Рысь негромко рассмеялся. Поднялся, отряхнулся от снега. Фыркнул, сдувая упавшую на лицо прядь.

– Кое в чем вам не мешало бы повзрослеть, мисс Аштон. Например, понять, что не нужно прятаться от меня из-за одного поцелуя.

– Я просто…

– Это и правда просто, Элси. Вчера мне показалось, что что-то может получиться. У нас с тобой.

– Нет. Рысь, прости, ты тоже мне нравишься, но… я тебя не люблю.

– И я тебя, – беспечно сообщил он. – Иногда люди просто нравятся друг другу. Они встречаются. Проводят вместе время, гуляют, разговаривают. Целуются тоже. А потом бывает и любовь до гроба, и свадьба со всеми вытекающими. Или нет.

Он втолковывал мне все это, как ребенку, и я не знала, радоваться мне или обижаться. Вот уж не ожидала, что, если парень сказал, что хочет поговорить начистоту, он именно это и будет делать.

– Можно было попробовать, – Рысь наклонился, чтобы собрать выроненные мной книги. – Но ты и сама запутаешься, и меня запутаешь, а мне это не нужно. Поэтому не бегай от меня больше. Если хочешь, останемся друзьями. Нет – я пойму.

Очередное доказательство, что я попала отнюдь не в мир любовного фэнтези. Ни одну приличную героиню не отшил бы лучший друг, обязанный сохнуть по ней до финала, где ему, может быть, перепадет внезапное счастье с какой-нибудь статисткой.

Но разве нам с Элси нужен отвлекающий фактор в виде обаятельного оборотня? Этак на милорда Райхона ни времени не останется, ни, возможно, желания.

– Будем друзьями, – поддавшись эмоциям, я кинулась парню на шею, крепко обняла и поцеловала в щеку.

От неожиданности он чуть не уронил только что собранные книги.

– Не делай так, – выговорил одними губами. – Иначе я забуду все, что сейчас сказал.

Я успокоенно вздохнула: вот теперь понятно, что у нас совершенно нормальные отношения.

– Тебе еще интересно, как Кинкин раздобыл схему полигона? – остановил меня Рысь, когда я уже хотела идти.

– Конечно! Ты узнал?

– Есть зацепка. За ужином расскажу.

В приемной пришлось подождать: у милорда Райхона была посетительница. Секретарь сообщил мне об этом без обычного недовольства и пренебрежительных усмешек, а после вперился невидящим взглядом в бумаги. Приболел, что ли?

К счастью, любоваться его кислой физиономией пришлось недолго. И пяти минут не прошло, как из кабинета ректора вышла женщина. Невзрачная, не первой молодости, с худым бледным лицом и тусклыми глазами, она была мне откуда-то знакома, но я не успела вспомнить, где ее встречала: увидела Оливера, и все остальное отошло на задний план.

– Здравствуйте, Элизабет. Располагайтесь, где вам будет удобно, – встретив меня в дверях, ректор широким жестом обвел кабинет. – Я вернусь через минуту.

А одеколон у него сегодня другой. Пока мы стояли рядом, я успела почувствовать теплый запах дерева и кожи, дразнящие цитрусовые нотки и ветивер. И костюм скорее выходной, нежели рабочий: серо-стальной сюртук, жилет и брюки на полтона темнее, белоснежная рубашка с высоким воротником с отворотами и накрахмаленный галстук-платок.

Не к встрече же со мной он так готовился? Тогда с кем?

Я отогнала ненужные мысли и оглядела кабинет. Выбрала диванчик под окном. Оливеру придется или придвинуть кресло, нарушив интерьер, или сесть рядом со мной.

Проходя мимо стола, я заметила на нем картонные карточки, показавшиеся знакомыми. Такими же знакомыми, как побывавшая тут до меня женщина.

Формуляры из библиотеки! А недавняя посетительница – та дама, что выдавала мне книги о драконах и спрятала карточку с именем Чарли Лоста. Теперь эта карточка вместе с десятком других лежала на столе ректора.

Я бегло просмотрела все. Книги только из восьмой секции, мифология, магические существа, история магии. Ни Мартина Кинкина, ни других пропавших студентов среди читателей не значилось, зато еще в трех формулярах встретилось имя доктора Грина.

Дверь приоткрылась, и я едва успела отбежать к облюбованному для предстоящего разговора диванчику. Для Оливера это выглядело так, словно я вскочила при его появлении.

– Сидите-сидите, – улыбнулся он благожелательно. – Как прошел первый день с леди Пенелопой?

– Хорошо. Спасибо, что поспособствовали моему переводу.

– Не за что. Одна из первых задач академии – помочь начинающим магам с выбором специальности. Не всем это удается с первого раза.

«Я не сделал ничего, что выходило бы за рамки моих обязанностей», – как бы подчеркивал он. В сочетании с безупречным костюмом, выбритым до глянца подбородком и чувственным ароматом его парфюма такой тон наводил на нерадостные мысли. Мало того, что я ему не нужна, так у него еще и есть кто-то, ради кого он так расфуфырился!