Волшебник в черном пустил в шамана еще одну молнию. Магический удар пришелся в спину гнома. Камлатель выронил посох и рухнул на колени. К нему подскочили сородичи Дрогга. Судя по тому, что они остановились, не став вязать лесного владыку, тот уже испустил дух.
Полуэльфы набросили сразу две сети на предводительницу чешуйчатых карликов. Рыжая пособница Драконобоя бросила в карлика со шрамами камнем, кой взорвавшись, окружил лесного владетеля пеленой иссиня-черного дыма. В образовавшееся облако, залихватски гикнув, ринулся Сверди. Великий охотник сжимал в руках толстую бечеву. За ним последовали бросившие арбалеты стрелки. Из глубин непроницаемой завесы донеслись звуки борьбы.
Агатовая хмарь медленно рассеялась. Довольно ухмыляющийся Драконобой сидел верхом на распластавшемся дамороо. Двое других гномов прижимали к земле конечности высшего творения Адобара.
- Попался, гнида, - ласково прошептал на ухо пленнику пшеничнобородый и, перейдя на обычный для себя густой бас, прогремел:
- Спеленай его, Минакаил!
Обладатель модной бородки небрежным жестом простер ладонь над землей.
- Савато раббо... - негромко молвил волшебник.
В сторону чешуйчатого карлика, извиваясь точно змеи, поползли с полдюжины бисных жгутов. Юркие вервия легко проскользнули между охотником и его добычей, намертво сковав последнюю.
Великий гном (вернее, дворф, как себя именовали уроженцы Йортнрума) неспешно поднялся и брезгливо отряхнул руки, словно только что притронулся к чему-то очень мерзкому.
- Кто-нибудь снимете с дерева почтенного Дрогга! - в деланном гневе заревел Сверди.
- Думается мне, ему и там неплохо, - глумливо откликнулись на орочьем. Охотник хорошо знал этот голос. Он принадлежал Багалу - сыну знаменитого вождя Ширвада - одному из лучших воинов народа зеленокожих полуэльфов. В последние годы, дабы сберечь потомство от истребления остроухими лесными родичами, мужчины и женщины орков жили порознь. Раз в год племена собирались для проведения брачных обрядов и зачатия детей. Пути Багала и Дрогга неоднократно пересекались на этом поприще. Лучшие красавицы попеременно отдавали предпочтение то одному, то другому, вследствие чего у обоих накопилось немало обид. Люди в подобном случае уже давно порвали бы друг другу глотки, но орков осталось слишком мало для того, чтобы устраивать междоусобные распри. И все же между сыном прославленного вождя и видным звероловом существовала явственная неприязнь.
Несмотря на ехидные слова, сын вождя споро забрался на дерево и перерезал удерживавшую Дрогга лиану. Второй орк - родной брат Багала - Хорм - осторожно поймал устремившееся к земле тело.
- Ну, здорово, братец! - отпихнув зеленокожих, Сверди заключил освобожденного в крепкие объятия.
- Благодарю за шпасение, - шепнул на ухо приятелю охотник.
- Да не за что! - звонко расхохотался карлик, чересчур сильно хлопая друга по спине.
После теплого приветствия великий гном поворотился к собравшемуся подле него отряду. Скованные пленники-дамороо, будто забытые, возлежали там, где их настигли ловчие снасти.
- Азгар, Азгур живо дуйте в лагерь и притащите все добро без остатка. Теперича встанем биваком здесь, - распорядился Драконобой.
- Это как же, отче? До стоянки-то нашей пять лиг пешком топать. Пусть Минакаил туда слетает, - заартачился соломенноволосый, выглядевший чуть старше второго арбалетчика.
- Не спорь с родителем! - голос великого дворфа зазвенел, точно ударивший о наковальню молот.
- Мож нам хоть Азгун поможет? - верно, от испуга втянув голову в плечи, подал голос рыжий стрелок.
- Никто вам не поможет! - сделал страшную рожу ловец драконов. - Что есть мочи неситесь в лагерь и притащите наше имущество, пока лесные твари его не схарчили. А сестрица ваша будет врачевать почтенного Дрогга.
- Слушаемся, отче, - понурился желтоволосый.
Рудой хотел еще что-то сказать, но старший брат резко дернул его за кольчужный рукав и коротышки ходко умчались прочь с поляны.
Вопреки словам Сверди, осматривать тело охотника взялись Багал с Хормом. Орки весьма грубо спровадили взявшуюся было помочь гномицу.
Сородичи напоили Дрогга унявшим боль пряным отваром, наложили повязку на вывернутую руку и оставили отдыхать, прислонив к дереву.
Следуя указаниям Драконобоя, колдун по имени Минакаил с помощью магии перетащил всех дамороо на середину прогалины, усадив спина к спине.
Двое полуэльфов сбоку елани занимались проводами в последний путь погибшей соплеменницы. Хозяйственная Азгун взялась расчищать место для стоянки, выбрасывая оставленные после похорон Кфаар-Гиила цветы.
Разобравшийся с делами Сверди плюхнулся на землю подле Дрогга.
- Между прочим, я тоже хотел бы тебя поблагодарить, дружище, - загадочно произнес гном.
- Не помню, стобы я в пошледнее время окажывал тебе какие-либо ушлуги, - наморщил лоб зеленокожий.
- Мы выслеживали этих тварей уже месяц, - карлик с отвращением кивнул в сторону пленников. - И только сегодня, благодаря тебе их удалось сцапать. Хитрые бестии, творят волшбу, что позволяет им сливаться с лесом.
- Штранно, - задумчиво протянул болдырь. - Я думал, ты не охотишьша на ражумных шусештв...
- Чего тут странного? - проворчал дворф. - Этих выродков нужно истребить под корень. Они - позор гномьего рода.
- Ты жнаешь, кто они такие? Они нажывают себя дамороо, вышшими творениями Адобара... - Дрогг устремил на приятеля любопытный взор.
- Дык прекрасно знаю, - под внимательным взглядом Сверди невольно повел плечами. - Сотни три лет назад. Еще до появления в здешних местах людей, существовал тут гномий починок, кой так и именовался Дамороо, что на миррадском языке означает "замшелый пень". Жило в ней - всего ничего, две семьи. Уж не знаю, посулами али силой проклятый Адобар захватил их, пытал и увечил, пока не превратил в энтих образин - своих высших творений. Теперича наш священный долг - уничтожить сие противуестественное недоразумение.
- Ты говоришь прям как эльфы об орках, - недобро улыбнулся полукровка.
- Не наговаривай на меня! - шутливо вспылил карлик. - Тут совсем другое дело. Мы, гномы, дворфы, дверги - честный, храбрый и благородный народ. А ты представь, что может произойти из-за горстки этих гомункулов, в чьих жилах течет лишь толика нашей крови? Они насилуют, грабят, убивают. Может статься так, что все иные народы - люди, орки, эльфы ополчатся на нас из-за бесчинств этих ублюдков. Разразится большая война, прольются реки крови, а эти негодяи будут стоять в сторонке и посмеиваться. А потом, в роковой час, выйдут из тени и приберут к рукам весь мир во имя своего треклятого Адобара.
- Ты жело преувелисиваешь, братес, - покачал головой болдырь. - Этих карликов лишь жалкая куска, до всерашнего дня я о них даже шлышал, хотя шам не раж хаживал в Ашдир-Кфаар. Они орудуют только ждесь, в часе. Дамороо жештоки и кровожадны, но они ведь засисают родную обитель от сужаков. Вы, гномы, нашколько помнитша мне, вообсе не допушкаете кого-либо в швои сертоги.
- Странные разговоры ведешь, ты, Дрогг, - Сверди вперил в собеседника исполненный недоверия взор. - Уж не намекаешь ли ты на то, что я должен отпустить этих поганцев да еще снабдить провизией на дорожку?
- Думаю, ш ними можно договоритьша, - осторожно предложил полуроквка.
- Договориться?! - возмущенно фыркнул великий дворф. - С этими выродками? Уж не помутился ли твой рассудок во время плена, дружище? Между прочим, совсем недавно они алкали тебя прикончить, а ты предлагаешь с ними лясы точить.
- Я - не гном, а вы, гномы, вшегда легко находите обсий яжык друг ш другом, - болдырь понизил голос, полагая, что его слова могут не понравиться Драконобою. Охотник оказался прав.
- Они - не гномы, а созданные больным разумом Адобара чудовища! - теперича пшеничнобородый рассердился по-настоящему. - В ближайшие часы мы казним их, поелику подобным тварям не место в нашем мире!
Орк замолчал, не желая еще больше распалять негодование товарища. Некоторое время они сидели, молча, а затем карлик стал расспрашивать названного брата о том, как тот очутился в плену у лесных владетелей. Дрогг без прикрас поведал всю историю, начиная с того часа, когда оставшись один в берлоге Звероборца, услыхал резкий стук в дверь. Зеленокожий утаил лишь подробности сношений с Кьерном Ражим, а также нарочито кратко обмолвился о смерти своих спутников-гномов, ибо подобные известия могли привести Сверди в истовое бешенство и тогда пленные отпрыски Адобара не избежали бы долгой и мучительной кончины.
