Родон Ли в томе "Терьеры" своего труда "Современные собаки" (1903) так живописует терьеров того времени: "Немногие районы, где была распространена охота, не имели своего типа терьеров, которых разводили не ради внешнего вида, а ради охотничьего боевого задора. Под "боевым задором" я не имею в виду склонность к дракам, убийству кошек или стойкость, когда его разрывают на куски, а он выносит это, не моргнув глазом и не пискнув. Я говорю о готовности уничтожать грызунов и идти в нору за лисой, барсуком и выдрой, готовность охотиться за дикими животными, а не прирученными, домашними или полу прирученными. Я был свидетелем уличных драк, когда отличная, смелая собака визжала и убегала, когда большая крыса вдруг хватала ее нос. Особенно богат на терьеров север Англии; их обычно держат ремесленники и мастеровые; мастерам свор гончих, которые охотятся в холмах и горах, где не проедешь на лошади, нужен терьер, чтобы выгнать зверя из норы. Некоторые терьеры имели примесь крови бультерьеров, другие - нет".
Рабочие терьеры
Некоторые своры были известны своими рабочими терьерами, и хотя в 1860-х годах гладкошерстные фокстерьеры стали любимцами выставок, остальные продолжали трудиться, зарабатывая себе на пропитание, не замеченные "госпожой Удачей" и, должны мы признаться, несколько обиженные ею. Она не обратила внимания даже на жесткошерстного фокстерьера, деревенского кузена гладкошерстного.
В ограниченном смысле слово "рабочий" обозначает достаточно маленькую собаку, чтобы она могла пройти в нору зверя и достаточно смелого, чтобы выгнать его из убежища. За исключением лейкленд-терьера, задача которого была убить лису, работа остальных заключалась в том, чтобы выгнать зверя из норы, действуя достаточно жестко, поскольку тот мог огрызаться, или обозначить нору лаем, чтобы подоспевшие охотники могли его откопать. Терьеры, идущие в нору, должны были быть мелкими, часто добыча была крупнее, но и в этом случае не побеждала собаку.
Хотя "береговые" терьеры, позже известные как эрдели, были слишком крупными, чтобы полезть под землю, во всем остальном они не уступали никаким другим, обладая всеми качествами охотничьей собаки. Их особо ценной чертой было преследование водяных крыс на специально устраиваемых соревнованиях. Эти соревнования с чрезвычайно состязательным духом регулярно проводились в районе трех - шести миль от реки Эйре, и по субботним вечерам, когда между собой соревновались две известные собаки, на них собирались целыми деревнями, наблюдая за происходящим с исключительным интересом. Принимались ставки от одного до двадцати пяти фунтов, выбирался судья соревнований, который присуждал терьерам соответствующие баллы. Дополнительную остроту придавали ставки между зрителями; нередко недельная получка буквальным образом "спускалась в крысиную нору", если человек ставил не на ту собаку.
На соревнованиях терьеры работали по обоим берегам реки, переплывая ее по команде хозяина. Когда собака находила "жилую" нору, ей начислялось два балла. Затем обеих собак отводили от норы и в нее пускали хорька, чтобы тот выгнал крысу из ее убежища. Последняя обычно сразу кидалась в реку, а терьеры пускались за ней, словно скупые покупатели на дешевый товар на распродаже. При первом нырке крыса проплывала от двадцати пяти до тридцати пяти метров, собаки тем временем, высоко вытягивая шеи, беспокойно плавали вокруг в ожидании, когда крыса вынырнет. Если хозяин увидел ее первым, он свистком или жестом показывал своей собаке направление, и оба терьера, сломя голову кидались за добычей, во что бы то ни стало стараясь достать ее первым. Их бросок обыкновенно был неудачным, потому что крыса тут же ныряла и торпедой стремительно плыла в другом направлении, вызывая тот же фурор среди зрителей, когда выныривала за воздухом. Постепенно ее нырки оказывались все короче, и ближайший терьер убивал ее и завоевывал еще один балл. Часто собака, хорошо рассчитав время ныряла, хватала уставшую крысу под водой и победоносно выныривала, сжимая в зубах раздавленную жертву. Не раз собака, которая не смогла убить крысу, перегоняла соперника по баллам, первой почуяв нору.
Предки эрделя
Прежде чем проследить эволюцию породы, необходимо составить представление о характере составляющих ее частей. "Земным" предком водяной собаки долины Эйре был ранее распространенный в этом районе вид старого жесткошерстного рабочего терьера, известного под различными названиями: "ломаношерстный рабочий терьер", староанглийский черно-подпалый терьер", "жесткошерстный черно-подпалый терьер" и т.д. На самом деле он не всегда был жесткошерстным или черно-подпалым. Его шерсть иногда была гладкой, иногда даже очень гладкой, но в большинстве случаев все-таки жесткой и проволокообразной. Его окрас менялся от красного до различных оттенков серого, голубовато-серого и черно-подпалого. Последний не был знакомым сегодня чепрачным окрасом с ярким подпалом, скорее он походил на окрас манчестерского терьера - черный, с маской на морде и подпалом на внутренней стороне конечностей и на лапах; часто на груди было белое пятно. До различных ауткроссингов он размер его был чуть больше среднего фокстерьера, а вес - примерно десять килограммов. И только после того, как береговые соревнования терьеров завоевали огромный интерес, были предприняты попытки улучшить их умение плавать, находить добычу по запаху, а также получить водонепроницаемый подшерсток. Оттерхаунд, или то, что называлось в те дни оттерхаундом, обладала всеми этими качествами, поэтому несомненно, что в первую очередь этих терьеров скрещивали с ней. Холланд Бакли даже называет человека, который первым попробовал это сделать; это был некий Уильям Холмс из Брэдфорда, скрестивший терьера с выдровой гончей в 1853 году. По словам Бакли, "это дало собаку такую же боевую и задорную, как терьер, но более крупную, а потому способную справиться с крупной добычей, в изобилии водившейся в той местности. Гончих и терьеров скрещивали часто, щенков тут же продавали местным охотникам. Повзрослевших щенков более десяти лет скрещивали между собой, пока не получили в районе Отли, Шипли и Бредфорда устойчивый вид собаки, которые за рабочие и боевые качества заслужили прекрасную репутацию во всем графстве. Вопрос об общей схожести и одинаковом типе никого не беспокоил. Эти терьеры чуть ли не жили в воде и даже в холодную погоду предпочитали залезть в воду, чем бегать по берегу. В окрестностях Бингли их называли береговыми терьерами"
Судя по всем источникам, предки эрделя подвергались мешанине скрещиваний; близость многочисленных отар овец заставляет подозревать, что наследственный пастуший инстинкт, демонстрируемый некоторыми представителями породы, можно объяснить какими-то связями с бордер-колли или другими пастушьими собаками.
Бультерьер - еще одна порода, кровь которой можно подозревать в эрделе. Связь их нельзя отрицать, поскольку були могли способствовать формированию боевого духа эрдельтерьеров. Некоторые специалисты утверждают, что скрещиваний с бультерьером не было, другие настаивают, что они были. Но если и были, то только в ранний период - с "первоначальным" жесткошерстным терьером, а не с более поздним береговым. Поддержку этой теории дает книга Гербаха-Ягера "Полицейская собака", написанная в 1910 году, где говорится: "Эрдельтерьер развивался в отдельной части графства Йоркшир, лежащей между реками Эйре и Уорф - район, густо застроенный фабриками и каменоломнями. Лет пятьдесят назад рабочие этого района вывели терьера весом восемь десять килограммов и рыжеватого окраса. Эти собаки, разновидность старого жесткошерстного терьера, были прекрасными бойцами, их использовали именно для этой цели. Позже бультерьера, также великолепную бойцовую собаку, скрестили с этим терьером для получения больших размеров. В результате получили собак весом в 14 - 16 килограммов, которых использовали в охоте на водяных крыс и для драк между собой. Последним шагом в формировании эрдельтерьера было скрещивание этих "булей-и-терьеров" с выдровыми гончими долины Уорф".
