- Он ушел, - произношу я вслух так, словно это мой смертный приговор. - Люциус, забирай этого с собой, потому что я за себя не ручаюсь. Проведи ритуал… я больше не крестный ему.

- Северус, но я же… - продолжает Драко свой скулеж, но отец пощечиной прерывает его.

- Он больше тебе не Северус, - холодно говорит Люциус, прекрасно понимая, что за утаивание информации Драко может пойти под суд, если с Поттером что-то случится. - Я все сделаю, как ты хочешь, - обещает он мне. - Если я могу чем-то помочь - обращайся.

- Ты не знаешь, куда в Хогсмиде может ходить Нотт? - с надеждой интересуюсь я.

- Нет. Ни малейшего представления. Дома у них там не было, это точно, - Люциус рывком поднимает Драко с дивана и волоком тащит к камину.

- Я сейчас же передам Кингсли. О мистере Нотте, - уточняет Минерва, давая понять, что не собирается выставлять на общее обозрение наши с Гарри отношения.

- Конечно, - согласно киваю ей и тихо добавляю: - Я буду ждать Нотта у хогвартских ворот. Пусть Кингсли туда подтягивается, если захочет. И еще… Он в курсе моих отношений с Гарри, так что можешь не переживать, если придется ему рассказать обо всем, что здесь произошло.

Минерва с Малфоями уходят через камин в директорский кабинет, а я собираю походную аптечку, такую же, какая была со мной всегда во время войны. Сейчас мне нужно отыскать Гарри живым, а бичевать себя за грубость и раскаиваться в том, что не доверял ему, я буду позже.

***

Гарри Поттер

Тот истинно благороден,

кто легко прощает заблуждения людей

и в то же время так боится сделать что-нибудь дурное,

как будто он никогда никого не прощал.

Плиний Младший

Я не имею представления - день сейчас или ночь. Я даже приблизительно не могу оценить, сколько времени нахожусь во власти двух маньяков, которые без устали пытают меня, издеваются и насилуют, периодически вылечивая, чтобы я подольше оставался в сознании и мог испытывать боль, причиняемую ими. Особенно старается Нотт. Теодор Нотт, мой ровесник, но в нем столько тьмы и безумия, что хватило бы на десяток сумасшедших. Мне кажется, что покойная Беллатриса Лестрейндж и вполовину не была столь изобретательна. Хотя, как знать? Мне ведь не пришлось побывать в ее ловких пожирательских ручках достаточно долго для того, чтобы познакомиться с ее методами и умениями. Ловлю себя на мысли, что в голову приходят бредовые идеи. С чего бы это у меня возникло желание сравнить жестокого психопата Нотта еще с кем-либо? Неужели мне мало Эйвери в нагрузку к бешеному Нотту? Мысль о том, что я и сам начинаю сходить с ума от пыток, меня пугает. Будучи невменяемым, я наверняка не смогу справиться со своей магической силой.

Я не боюсь умереть. После того, что мне пришлось пережить в руках Нотта, смерть могла бы стать мне наградой. Но я не имею права умирать, так и не увидев Северуса. Я понимаю, что вряд ли уже смогу стать для него тем, кем мечтал. Но увидеть его я просто обязан. Обязан, чтобы сказать, что он прав - я затраханая подстилка, шлюха и как там еще он говорил?.. Нет, не помню. В голове все путается. Вряд ли мне дадут долго отдыхать. Сейчас мне и так несказанно повезло - я уже минут двадцать как очнулся, а меня еще не угостили Круцио для разминки. Очнулся… Именно очнулся, а не проснулся, потому что спать мне не положено - мои тюремщики сменяют друг друга и не дают мне заскучать. И если Эйвери все же больше латает мое искалеченное тело, лишь время от времени бросая в меня что-то болезненное, но не «портящее шкуру», как он сам говорит, то Нотт оттачивает на мне свои зверские приемы, не заботясь о моем самочувствии. Эйвери постоянно ему напоминает, чтобы он не переусердствовал и не убил меня раньше времени - до того, как им надоест измываться над моим телом.

Про свою душу я уже не говорю, ее нет - выгорела, когда Нотт поил меня возбуждающим зельем и заставлял жаждать его, моего мучителя, извиваться под ним, желая сильнее насадиться на его член, перемежая стоны удовольствия с криками боли. Я превращался в похотливое животное, даже боль от магических плетей не могла соперничать с силой моего возбуждения. Северус всегда говорил, что я очень чувствительный и отзывчивый любовник. Вероятно, это и сыграло со мной злую шутку, усиливая и без того непреодолимое воздействие зелья на организм. Северус… Мысли снова возвращаются к моему любовнику… бывшему любовнику. Если мне суждено выжить, то он даже не посмотрит в мою сторону, потому что все, что он мне сказал в последнюю нашу встречу, теперь - истинная правда. Северус не потерпит рядом с собой грязную тварь, которой я стал, пусть и не по своей вине.

Я ужасаюсь своим мыслям. Неужели я так не доверяю Северусу, что считаю, будто он отвернется от меня из-за того, что меня изнасиловали? Такого упаднического настроения у меня еще никогда не было. Я все время только и думал о том, как Северус придет и спасет меня, как он меня обнимет и поцелует. А сегодня я раскис, как кисейная барышня. Ведь понимаю же, что нет моей вины в том, что со мной делают. И все равно мысли мои горьки, как полынь, и ранят не меньше, чем режущее от Нотта. Северус… Как же я тебя люблю! И мне так жаль, что я, вероятнее всего, так тебя и не увижу до того… Додумывать мысль просто нет сил. Ведь все и так понятно - если бы меня можно было найти, то Северус уже давно был бы здесь. А значит, мне только и осталось, что помнить… Помнить, как он целовал меня на морском берегу. На многие мили вокруг не было ни единого человека - только он и я. Он, я и наше чувство друг к другу, которое родилось тогда.

Странно, неужели обо мне забыли? Нет, не то чтобы я хотел продолжения экзекуции, но поведение моих мучителей заставляет меня удивиться. Я уже довольно давно пришел в сознание. Я даже… Прислушиваюсь к себе и отмечаю, что мне не показалось - магическая сила начинает постепенно возвращаться. Это плохо. Это очень плохо! Ведь рядом нет Северуса, который умеет сажать на привязь моего магического зверя. После стольких доз блокирующего магию зелья, мне без полудюжины ритуалов по ее связыванию никак не обойтись. Даже специальные кровные узы с Северусом не помогут. Я не удержу свою мощь, сколько бы ни старался. Меня начинает трясти от страха. Если не обуздать свою силу, то я просто уничтожу все вокруг. А ведь я в Хогсмиде, Нотт сам об этом говорил, когда хвастливо заявлял, что никто не найдет меня, хоть я и нахожусь так близко от Хогвартса. Хогсмид - там же столько людей… И школа - она тоже может пострадать, если магия выплеснется из меня, как из дырявого ведра.

Мне сейчас нельзя даже пытаться колдовать. Обычный Люмос может спровоцировать выброс. А если учесть, что в последнее время мне зачастую было достаточно только представить, чего я хочу, чтобы магия исполнила мою волю, и для этого не нужны были ни волшебная палочка, ни заклинание, то… Я ведь так ненавижу Нотта и Эйвери, что магия не сможет отказать мне в такой малости, как уничтожение моих врагов. Но стоит ей только потечь сквозь меня, потянуться к своей жертве, как остановить ее я уже не смогу. Мысли мечутся в голове, как камешки в детской погремушке, поднимая в моей душе панику - не удержу… не справлюсь… уничтожу… всех уничтожу…

Понимание того, что в Хогвартсе находится Северус, который наверняка пострадает от такого сильного выброса моей дикой магии, доводит меня почти до истерики, ужас шевелит на моей голове волосы. Он не справится с таким количеством магической силы, которое, после долгого сдерживания блокирующим зельем, хлынет из меня по одной магии известным каналам прямо к нему - моему якорю. Не выжить в таком случае ни мне, ни ему. Не устоять ни Хогсмиду, ни Хогвартсу. Я уже готов звать своих мучителей и умолять их дать мне зелье, чтобы мой магический демон не вырвался на волю, когда в подземелье, где я прикован к скале, раздаются шаги. Это Нотт - я уже вижу его в свете факела, который он несет в руке, освещая себе путь.

- Скучал? Ну, прости. Эйв тоже любит трахаться со мной. Правда он, в отличие от тебя, предпочитает заниматься этим в постели, чтобы потом иметь возможность сладко отоспаться, пока я здесь с тобой поиграю.