Естественно, на этом старания Масуды не остановились и уже к середине апреля была готова первая пиар-акция. В ней приняли участие Лонгботтомы. В Пророке вышла статья, изобилующая слёзными моментами настолько, что, казалось бы, в Англии не осталось ни одной домохозяйки, которая не знала бы о ужасной участи семьи Лонгботтомов. Фрэнк и Алиса стали объектом внимания прессы. И хотя личность Генри Поттера, а в прессе он именовался именно так, не выпячивалась на первый план, его уши торчали из-за всего хорошего, что происходило с четой Лонгботтом.

Гарри присылали письма, в основном с благодарностями и так далее, он даже не читал эти бумаги, сваливая в свой бездонный сундук.

Но, если отвлечься от Лонгботтомов, можно было сказать одно – магический мир впервые столкнулся с Гарри Поттером как с организованной силой, а не просто мальчиком-который-выжил.

*

Маки

«Ну и дыра – этот Хогвартс! Местечко прямо так скажем, навевает мысли о древних школах магии. И если бы это было косплеем, поставила бы сто баллов. Но нет, всё на полном серьёзе. И ещё эти ученики… раздражают.

Гарри с утра опять куда-то убежал, но к занятиям вернулся. Вошёл в гостиную и, заметив меня, улыбнулся. Чёрт, не успела уйти. Теперь припашет, чертяка зеленоглазая».

– Маки, у меня для тебя будет очень интересное задание…

– Что на этот раз, Поттер? Кому-нибудь набить морду?

– Это я и сам могу сделать…

*

Экзамены неумолимо приближались. Директор Хогвартса сидел в своём кабинете и подкармливал феникса, приговаривая «за маму», «за папу»…

И всё бы ничего, если бы тут же не стоял профессор Северус Снейп. Снейп недовольно смотрел на придуривающегося директора и ждал, когда «его величество» Дамблдор снизойдёт до простого смертного профессора ЗОТИ.

– Зачем вы меня позвали, профессор?

– А? Прости, Северус, совсем забыл, что ты здесь, – виновато улыбнулся Дамблдор. Снейп только закатил глаза. Ну конечно, забыл он. Директор между тем, поправив пышную бороду, поставил кормушку перед фениксом и пошёл к своему столу.

– Профессор, сейчас не время для ваших шуток.

– Возможно да, а возможно и нет, – Дамблдор посмотрел на Северуса поверх очков. – Мальчик мой, у меня к тебе одна маленькая просьба. Не мог бы ты вернуться к преподаванию зельеварения?

Снейп удивлённо уставился на директора:

– Что? Зельеварение? Директор, кажется, мы уже обсуждали это!

– К сожалению, Северус, всё имеет свою цену. Гораций хотел заманить Гарри Поттера в свой клуб, однако, просчитался. Никакие уговоры и намёки не подействовали, Гарри даже не посещает его уроки. Конечно же, в результате Гораций покидает нас, как только примет экзамены.

– Исключено, – профессор Снейп недовольно резко дёрнул головой. – Вы обещали!

– Я помню, помню, – участливо сказал Дамблдор, – но найти зельевара оказалось намного сложнее, чем профессора ЗОТИ. Да и в основном зельевары неплохо зарабатывают на зельях и зарплата профессора их не прельщает. С этим я ничего поделать не могу, мальчик мой, если ты не согласишься, зелья преподавать будет некому…

Снейп поджал губы, сверля директора взглядом.

– Рад, что ты согласен. Как только мы найдём профессора, ты сможешь вернуться к преподаванию ЗОТИ. Обещаю.

Снейп продолжил недовольно сверлить профессора взглядом. Как вдруг в кабинете открылся портал и из него немедленно выбрался не кто иной, как Гарри Поттер. Северус одарил мальчика настолько неприязненным взглядом, насколько был способен вообще. И из-за каприза Поттера, не пожелавшего войти в клуб Слизнорта, он, Снейп, должен учить толпу баранов элементарным вещам? Северус быстро, на пятках развернулся и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

– Мальчик мой, – Дамблдор улыбнулся, – ты нас напугал.

– Простите, директор.

– И когда ты перестанешь приходить в мой кабинет через портал?

– Не знаю, сэр. Просто я не в курсе, где ваш кабинет расположен и какие там пароли у горгульи. Так намного проще. Я принёс отчёт по прошлому месяцу, директор.

Гарри подошёл и положил на стол кожаную папку. Дамблдор осматривал мальчика, отмечая значительные изменения во внешности – Гарри был без очков, с аккуратной молодёжной причёской и выглядел, особенно для мальчика, вполне внушительно.

– Ещё что-то, директор?

– Ах, да, Гарри, садись, я хотел с тобой поговорить…

– Без проблем, директор, – Поттер сел в кресло у директорского стола. Дамблдор предложил Поттеру лимонную дольку, но выслушал вежливый отказ. Тогда он взял конфету себе и спросил:

– Гарри, говорят, что ты связался с семейством Лонгботтомов…

– Да, было дело, – Поттер почесал ухо, что директор воспринял как признак неуверенности и волнения.

– Откуда ты узнал про них?

– Директор, – Поттер снисходительно посмотрел на Дамблдора, – вы говорите так, как будто это секретная информация. Из книг, газет и от Невилла, конечно же.

– Прекрасно. Могу я поинтересоваться, вот эти газетные статьи, которые про студсовет, Лонгботтомов… Они появились случайно?

– Вряд ли газетная статья может появиться случайно, директор, – Поттер посмотрел на него как на идиота. – В последнее время «Пророк» и правда стал чаще меня замечать. Как-никак, я знаменитость. Однако, скоро всем надоест и они переключат внимание на что-нибудь другое. Но пока не врут, я на них внимания не обращаю…

– И правильно. Я тоже очень волновался за Лонгботтомов. Фрэнк был таким прекрасным учеником. Хотя вряд ли мы можем надеяться на чудо…

Гарри кивнул:

– Я и не надеюсь. Чудеса это удел бога, а не простых людей, сэр. Однако, в мире много профессионалов, кто знает, может быть, кто-нибудь из них сможет вернуть им разум.

– Да, конечно… – спешно согласился директор. – Как там наши японские друзья? Всё ли у них в порядке?

– Более чем, – кивнул Гарри, – хотя их программа отличается от Хогвартса уж слишком сильно, да и они тоже сильные ребята.

Директор улыбнулся:

– Что же, не смею тебя больше задерживать…

*

Нимфадора

В «Кабаньей Голове» было шумно. Тонкс вошла, осмотревшись – нечасто ей доводилось бывать в таких местах. Даже на собственном факультете она не смогла завести друзей из-за своего проклятья, поэтому посиделки в барах были для неё редкостью. Дощатый, скрипучий пол, грубые столы, запахи, шум… Тонкс поморщилась, а её волосы стали подозрительно зеленеть. Быстрый осмотр не выявил ничего неожиданного – толпа пятикурсников в дальнем углу, забитый студентами зал… Нимфадора никогда этого не понимала – какая радость в том, что бы пить безалкогольные напитки в грязноватом неуютном баре? Особенно, когда под боком уютный Хогвартс, в котором по выходным можно было сколько угодно сидеть в большом зале.

Неприязненно прошествовав между столиками и обогнув выходящих подростков, она направилась к лестнице на второй этаж. Комната номер два…

Тонкс постучала.

– Войдите.

Нимфадора открыла дверь. К её удивлению…

Внутри она обнаружила просторную светлую комнату, с уютным диваном, журнальным столиком. Стены были светло-коричневого цвета, вся комната была словно бы из другого мира. Никакого потемневшего от времени дерева – исключительно современный и аккуратный дизайн. На диване сидел незнакомый мужчина. Тонкс внимательно его осмотрела. Мужчина тоже осматривал её, что не понравилось метаморфине и волосы её начали краснеть. Мужчина жестом пригласил её:

– Проходите, мисс Тонкс, в ногах правды нет.

Нимфадора, ожидавшая чего угодно, демонстрируя откровенную отстранённость, села:

– Кто вы и что вам от меня нужно?

– От вас? – мужчина усмехнулся. – Для начала давайте познакомимся. Я Адам Робертсон, журналист.

– Меня вы уже знаете, – холодно ответила она, хотя держать маску отстранённости было трудно и она уже хотела наброситься на Адама с вопросами. Однако, посчитала это излишним. Адам только усмехнулся: