Стерпев нескладную песню, в которой едва были зарифмованы некоторые слова, я продолжал смотреть на распределение. МакГонагалл достала свиток, развернула его и, бросив взгляд на старика – очевидно, это и был директор, поправив очки, начала читать:

– Аббот Ханна! – к ней вышла та самая круглолицая девочка со смешными косичками и плюхнулась на табурет. МакГонагалл одела ей на голову шляпу и через секунду все услышали «Хафлпафф!» Ханна встала, сняла шляпу и пошла к столу под бежевым знаменем. Её приветствовали, как нового члена семьи – с аплодисментами и улыбками. Процедура продолжилась.

– Малфой Драко! – МакГонагалл осмотрела чуть поредевшую толпу детей. Драко бросил мне взгляд и через несколько секунд на его голову МакГонагалл уже одевала шляпу. Малфой сидел. Напряжение росло. Я смотрел не только на Драко, но и на преподавателей – Минерва переглянулась с директором, а директор – с черноволосым, костлявым мужчиной, что сидел рядом с ним. Непонимающе. Да, Драко устроил концерт! Он сидел и сидел. Тишина было нарушалась шёпотками, которые тут же прерывались высокоточными шиканьями МакГонагалл. Напряжение в зале достигло своего пика – стол Слизеринцев уже серьёзно переглядывался и шушукался, черноволосый мужчина за столом преподавателей буравил спину Драко взглядом.

– Гриффиндор! – вдруг заорала шляпа. – Гриффиндор! – повторила она тут же, как будто комментатор, сообщающий о голе. Что тут началось! МакГонагалл растерянно сняла шляпу с Драко – по лицу его катился пот, он встал и слегка покачиваясь пошёл к столу Гриффиндорцев. Раздались редкие хлопки – два каких-то балагура встали и начали кричать «Малфой с нами!». Остальные медленно и неохотно подхватили.

Очередь дошла и до меня.

– Поттер Гарри!

Я вышел, не забывая включить запись на своём наручном компьютере. Глаза МакГонагалл расширились от удивления:

– Генри?

– Это настоящее имя, мэм. Но все почему-то зовут меня Гарри, – я сел на стул и надел сам себе шляпу. Зал во второй раз был глубоко шокирован.

Шляпа – древний довольно таки артефакт.

– Так-так-так… маг… сильный маг. Хитрый и амбициозный.

– Гриффиндор, пожалуйста.

– Что? Ещё один? Гриффиндор, Гриффиндор, на Слизерин!

– Кхм, я извиняюсь, но вас давно не сжигали на костре? Или ещё что-нибудь… не надо тут мне мозги полоскать своими факультетами, плевать мне на них! Гриффиндор и точка.

Шляпа без проблем распределила меня на нужный факультет. Это вызвало бурю эмоций у Гриффиндорцев. Пока я сидел, МакГонагалл справилась со своими эмоциями и только сухо поздравила меня. Ещё не знает, что она получила в моём лице! Да ещё и в комплекте с Малфоем…

Комментарий к 8. Диалоги о…

Дайте два!

:) Перед прочтением прошу учесть, что некритичность мышления - особенность английских магов. Иначе этот вертеп бы не состоялся. Диалогов много, ошибки есть, но их потом выловлю.

========== 9. Ремонт начинается… ==========

Походу бытовая магия тут мне будет нужна всегда! Как хорошо, что я запомнил заклинания ещё во время работы в Дырявом Котле. Спальня мальчиков была получше, чем номер в пабе, однако, до высоких требований не дотягивала. В окна задувал ледяной ветер, пол был холодный, стены каменные, кровати древние – тяжеленые, с балдахинами… спать на таких никакого удовольствия – чувствовал себя старым дедом. Зато было чисто и относительно комфортно. Багаж принесли.

По коридорам мы дошли до какого-то портрета, за которым скрывался вход. Далее – была гостиная факультета. Помещение, по меркам замка, большое – камины, диваны, столы, отделка в красно-золотом цвете. И без нормального освещения – глаза резала архаичность. Хотя ни атмосферно-средневековым, ни нормальным помещение не было. Из гостиной вели две лестницы – в спальни девочек и спальни мальчиков. Что странно – на лестнице спальни девочек было наложено заклятие, так что мальчик туда зайти не мог. А вот на лестнице мальчиков такого полезного зачарования не было и девочки могли ходить сколько угодно. Странно. Хотя, учитывая, что декан – женщина, то нормально, им свойственно защищать своих. Училась бы у Хафлпаффцев, которые мало того, что занимают места в спальнях без полового деления, так ещё и душ принимают вместе… Что, по моему скромному мнению, было правильно. Нечего детей лет одиннадцати-двенадцати, у которых половые функции ещё ограничены естественным любопытством, приучать к половому апартеиду. А потом просто привыкнут и не будут зацикливаться на половой принадлежности в делах, этой самой принадлежности прямо не касающихся. Остальной мир, к сожалению, одновременно говорил о равенстве полов и делал прямо противоположные своим словам вещи, продвигал культуру апартеида, всецело разделяя женщин и мужчин, прежде всего, давя на психику самих девочек. Вот, скажем, лестницы. С чего бы не снять это дуратское заклинание? Мальчики будут подглядывать? Ну так пусть подглядывают – у первокурсников может быть разве что только познавательный интерес, да и что можно увидеть около двери? Пока староста бубнил школьные правила я думал о половом вопросе. Причём в самых что ни на есть не пошлом ключе – как получается, что общество девочек, а потом и девушек, сначала жёстко отсекается от такового общества мальчиков, потом внутри него культивируются иные ценности, мировоззрение и прочее, после чего общества начинают быть разделёнными жёстко. А что было бы, если бы мы вообще стёрли привилегии и, скажем, не делили мальчиков и девочек никак? То есть совсем никак? Представлю, проведу мысленный эксперимент. Допустим, нас сейчас разделят вне зависимости от полового вопроса, по спальням. Стесню я девушку, ложащуюся спать? Не думаю. Что она там будет делать перед сном? Голышом прыгать на кровати? Сильно сомневаюсь. А переодеваться и я предпочту подальше от любых глаз, не только девичьих. А если увидят – не страшно. Стесняться мне не чего, да и не так сильно внешне мальчики различаются, конструкция та же у всех. Ставлю галочку – ничего примечательного тут не замечено. То есть, во многом эта… как её назвать? Половое влечение? Нет, скорее половой интерес, во многом надуман. Ну да, если от мальчика закрыть девочку зачарованной лестницей, то фантазия естественным образом попытается додумать, представить и так далее… хотя скорее всего именно в спальне девушек можно увидеть в куда менее симпатичном виде, чем вне её. Без макияжа, косметики, в неряшливых пижамах и домашних тапочках. И так не так уж много в Англии красавиц, так ещё и это.

Староста что-то пояснял, но я включил запись на компе – потом послушаю в записи. Правильно делают Хафлпаффцы, что имеют общую душевую? Я бы поставил на то, что да, правильно. Ну серьёзно, опыт общественных не разделённых бань, скажем, в Германии или Японии показывает, что ничего такого эротичного в этом нет. Так что, может быть, Хафлпаффцы не так уж и не правы, а Гриффиндорские лестницы – символ половой дискриминации.

Спальню нам выделили общую, на четверых человек. Со мной вместе попали – Драко, Невилл и… Уизли! Этот рыжий ещё во время ужина окончательно решил для меня задачу – «как к нему относиться?». Он хватал со стола всё подряд и пытался разговаривать во время еды, чем несказанно взбесил всех соседей. Нескладный, непутёвый малый. Я всегда говорил – чем счастливее семья, тем менее воспитаны дети. Уизли и Малфой тут же сцепились.

– Гарри, я не буду жить в одной комнате с Уизли! – Малфой презрительно задрал нос.

– Кто бы говорил, слизень! – горячился Уизли. – Гарри, зачем ты дружишь с этим Слизеринцем? Мы должны быть друзьями! – он окончательно ушёл в мир своих иллюзий.

– Противно даже разговаривать с ним!

Невилл сидел на кровати и беспомощно наблюдал за перепалкой Уизли и Малфоя. Это тот ещё фрукт – Невилл Лонгботтом. Пухленький, стыдливый, скромный мальчик. Явно жертва строгого воспитания, причём женского, судя по отсутствию нормального мужского поведения. Сидел, жался, делал вид, что его тут нет.