– Я вам не помешала, мистер…

– Генри. Просто Генри, мэм, – я улыбнулся. – Ничуть, присаживайтесь. Ещё эрл-грей с молоком, – я постучал по кристаллу в центре стола и через секунду передо мной появилась чашка с чаем. Женщина округлила глаза:

– Что это?

– Столовый артефакт, мэм. Я понимаю, в Англии они не распространены.

– А где распространены? – с интересом спросила она.

– В Японии. Знаете, другая цивилизация, другая магия. Во многом отлична, во многом ушла вперёд… – я опять улыбнулся. – Угощайтесь.

Женщина аккуратно отпила чаю и поставила чашку обратно на блюдце:

– Благодарю, Генри. Это правда, что вы сделали тут… всё? – она обвела рукой зал бара.

– Именно, мэм. Простейшая трансфигурация. Уровень начальной школы в японской магической академии. Семилетние дети это умеют.

– Не скажите, трансфигурация – это сложный предмет.

– Да, более чем. Входит в профессиональную подготовку магов-бытовиков.

– Так вы учитесь в Японии?

– Заочно. Очно собираюсь поступать в Хогвартс… через три дня.

– Уже определились с факультетом? – сразу взяла она быка за рога. Да что же это такое? Все гонят меня на какой-то чёртов факультет.

– Я слышал о Хогвартских факультетах. Но, признаться, так и не понял, чем они различаются.

Мадам повторила то же, что раньше говорил мне Малфой. Я не раз вспоминал тот разговор, поэтому возразил ей уже готовой фразой:

– Это я понял. Это различия между людьми. Люди все разные и общество неоднородно. Но чем различаются факультеты?

– Мелкими деталями, в общем-то, – ответила она, – это не закреплено официально, но Слизерин всегда отдавал предпочтение зельеварению, Хафлпафф – бытовой магии и гербологии, Равенкло – чарам и заклинаниям, а Гриффиндор – трансфигурации и ЗОТИ.

– И тем не менее… – я покачал головой, – что мешает мне поступить на один факультет и учить свои любимые предметы, невзирая на эти ограничения? Это всего лишь суеверие, как я полагаю. Вроде того, что все англичанки страшные, а все англичане любят чай.

Женщина поджала губы:

– Я тоже вас не понимаю, мистер.

– Тогда я поясню, – я искренне ей улыбнулся, – расскажу про японскую академию. В ней существует три школы – младшая, средняя и старшая. В младшую берут с пяти лет – там учат первоначальным навыкам – накопление и контроль магической энергии, дают базисные знания о магическом мире в Японии и разных странах мира. Учат простейшим заклинаниям. Далее идёт средняя школа – там уже необходимо определиться с направлением. Это Общее, Боевое, Научное или Биологическое. В магическом мире тысячи профессий, но только пара сотен из них требует знаний исключительно магических, поэтому общий факультет – это факультет магов-универсалов, которые, как правило, продолжают своё образование в магловских вузах и университетах, совмещая свои знания магии с магловской профессией. Банкир, строитель, юрист… не суть важно. Маги-боевики учатся рукопашному бою, раскачивают магический резерв до максимума, уделяют почти всё свободное время тренировкам, боевым заклинаниям и самосовершенствованию. Маги-учёные делают упор на теорию – почти вся их подготовка проходит в кабинетах, они изучают математику на уровне математических университетов, теорию магии, физику, химию, десятки других магических дисциплин. Биологи – это маги, работающие с живыми организмами. Растениями, животными или людьми. Лучшие хирурги, способные отрастить новые конечности за пару часов, вытащить с того света тяжелораненых – именно оттуда. Если бы боевики уделяли больше времени теории магии – они легко продули бы своим противникам, которые концентрировались в подготовке только на боевой магии, и если бы хирурги уделяли больше времени боевой подготовке – их пациенты бы умерли. Поэтому само собой очевидно, что магическая наука слишком сложна для изучения её «по верхам». И нельзя объять необъятное, нужны факультеты, у которых будет различная учебная программа, что бы каждый выпускник был высококлассным специалистом в своём деле.

И, на фоне этого, я искренне не понимаю, чем различаются факультеты Хогвартса, – я отпил чаю, глядя в застывшие в задумчивости глаза мэм-шляпы. – Ведь на каком бы факультете я ни учился – я не смогу уделить больше внимания тем предметам, профессиям, к которым имею талант и могу стать выдающимся профессионалом.

– Это… интересный подход, – она прокашлялась. Я тоже – горло устало. Японцы не говорят много и мне не приходилось говорить так много уже давненько.

У меня в кармане зазвонил телефон. Я перевёл вызов на наручный браслет и над ним показалось личико Аки.

– Гарри, мы так и не поговорили!

– Извини, Аки. Была ночь, я ехал в попутной машине и был занят.

– А сейчас ты свободен?

– Говорю с одной приятной женщиной, – я скосил взгляд на свою собеседницу. – А ты чем занята?

– Учу уроки… ой, мне пора, – изображение исчезло и появился интерфейс программы-звонилки. Я свернул экран и поднял взгляд на собеседницу:

– Подруга звонила. Из Японии.

– Что это? – собеседница потянулась к моему браслету и осмотрела его поверх очков.

Не мешая ей разглядывать его, я пояснил:

– Вы же знакомы с магловскими телефонами? Мобильными, я имею в виду? Это намного более совершенная связь. В отличие от магических зеркал она имеет подключение к сети и позволяет связываться любым абонентам, у которых есть это устройство. Ну и плюс к тому обладает большим количеством программ, вычислительной мощностью, может выполнять функции фотоаппарата, видеокамеры и много чего ещё. Хотя такие штуки, говорят, пока что есть только в Японии.

– Невероятно, – собеседница округлила глаза, – это должно быть очень сложная магия?

– Десятки миллионов магических узлов в заклинании и столько же в процессоре, – я пожал плечами, – да, это сложная штука.

Собеседница попрощалась:

– Благодарю за разговор, но мне пора… – она быстро вышла. Судя по всему, зашла она сюда не ради меня и я её существенно задержал. Пожав плечами, я продолжил завтрак и заодно, открыв магнет, принялся набивать заказ в Америку. Маленькая диверсия против режима.

День прошёл скучно, но я всё же поговорил с несколькими интересными людьми.

*

Платформа девять и три четверти… знать бы, где это? Я стоял между платформами девять и десять, оглядывался. Перед одним из столбов нашлась полная рыжая женщина, которая громко кричала:

– Опять толпа маглов!

Господи, что она делает? Сумасшедшая. Но дальше я увидел то, что хотел. За ней, на столбе, было заклинание свёрнутого пространства. А сам столб выполнял функцию входной двери в это пространство. Здраво рассудив, что раз платформа девять и три четверти, то должна она находиться между девятой и десятой. И, скорее всего, единственное на весь вокзал Кингс-Кросс магическое пространство – вход на эту платформу. Прошмыгнув мимо тётки и её многочисленного семейства я попал на нужную платформу, аккуратно зайдя в пространственную аномалию.

Паровоз – это уже шаг вперёд для англичан. Серьёзно. Это уровень хотя бы двадцатого века. На платформе было светло, уютно, много людей, детей, подростков… отдельно держались старшекурсники – подальше от малышни, поближе к своим. И все в дуратских мантиях! Я свою запрятал в кейс и боялся эту гадость надевать. А так же в кейсе был набор книжек о магической Англии, изданных в Америке. «От славы к падению», «Закат Империи», «Изучение европейского вопроса», «Проблемы раздробления магического общества» и «Концепция развития европейского магического общества». Моё оружие. Я зашёл в поезд, только посмотрев на перрон. Дети, родители, радость… невыносимо. Вагоны были староанглийские, такие можно увидеть только в старых фильмах. Проверив несколько купе и найдя свободное, я занял его, начав изучать биржевую информацию. Развернул перед собой иллюзорный экран и принялся вазюкать по нему пальцами, выискивая интересующие меня детали.

Поезд наполнялся детьми – какое тут изучение котировок! Через три минуты ко мне постучали. Не спрашивая разрешения – открыли дверь.