– Как? – она гневно крикнула на меня. – Как ты мог победить? Ты же сраный третье ранговый англичанин! – у неё из носа, кажется, текла кровь, что её окончательно выводило из себя.

– Маки-сан, сила бойца не в количестве магической энергии, а в умении её использовать. Если ты заметила, все использованные против тебя заклинания относятся к начальной школе. Просто они употреблены вовремя и к месту.

– Довольно! – громко сказал Ямамото-сан. – Отпусти её.

Я снял с Маки оковы. Зря я это сделал. Разозлённая до состояния бешенства Маки набросилась на меня с кулаками, жаждя отомстить за проигрыш. Тут я уже был в своей стихии – карате и джиу-джитсу я отрабатывал едва ли не больше, чем магию. От первого удара я ушёл в сторону, второй использовал для создания вращательного движения – для усиления удара наотмашь, в торс. Сразу за ударом в район печени – захват руки и подсечка. И я снова накладываю кандалы, повернувшись к Ямамото-сану:

– Мне точно отпустить её?

Ямамото недовольно поднялся, оттеснив меня. Похоже, он уже десять раз пожалел, что де-факто разрешил мне встречаться, вернее, иметь полноценные отношения с Аки. Что же, как я и говорил – даже у обратной стороны есть обратная сторона. Он хотел провести экзамен. Обратная сторона – хотел слить меня, а обратная сторона обратной стороны – что он попадает в ловушку собственных слов, если слить меня не получится и не будет иметь дальше того же влияния на ситуацию. Ход ва-банк хорош, когда выигрываешь…

Дед снял с Маки оковы лёгким пассом руки. Девушка была очень разочарована. Кажется, её нежная психика была чуток подпилена поражением и могла вот-вот сломаться. Дед же, недовольный, начал отчитывать:

– Я надеялся, что ты училась лучше, Маки! – гневно сказал он. Я же положил руку ему на плечо, чем вызвал удивлённые взгляды всех присутствующих. Особенно дёрнулся сам дед. Ну да, понимаю, в японской культуре личное пространство крайне личное. И лишний раз лапать друг друга не принято.

– Ямамото-сан, – я постарался улыбнуться лисьей улыбкой, – знаете, когда-то я хотел написать хайку…

– Что? – Ямамото даже забыл, что говорил. – Хайку? – он немного даже округлил глаза от такой наглости.

– Верно. Я пытался сотни раз, но ничего не вышло. Первая сотня вышла без души, вторая – без смысла, а третью – вообще нельзя назвать хайку. И чем больше я повторял и учился, тем очевиднее было – всё можно учить, но не всему можно научиться. Маки-сан не виновата в том, что проиграла. Таков порядок вещей. Может быть, у меня талант?

– Талант у тебя, может быть, и есть, но Маки одна из лучших учениц своего курса! – возразил мне Ямамото.

– Может быть, одна из самых драчливых, – кивнул я, – но не из лучших. Она не пробовала анализировать мой стиль, бросилась в атаку, сломя голову и была уверена в своей победе. Самоуверенность лечится, Ямамото-сан. А талант – у меня просто получается это легче, чем у Маки-сан.

Старик гневно посмотрел на меня, на неё, после чего махнул рукой:

– А, чёрт с тобой, принят. А с Маки я ещё позанимаюсь.

Я коротко поклонился и вышел из зала. Впереди был коридор замка – небольшие окна, деревянный, отполированный до блеска пол, с виду не такая монументальность, как в европейских замках. Пахло бумагой и сосной. Было тихо, солнце светило сквозь окна и в его лучах хорошо были видны мелкие пылинки – но их было немного. Я подошёл к окну и подставил лицо теплу солнца. Зажмурился – солнце пробивалось сквозь веки и было так тепло и приятно…

Тишину прервал звук сдвигающейся двери и едва слышные шаги. Аки. Или Маки, но точно не взрослый человек – девочка. Она подошла ко мне и встала рядом. Аки.

– Завтра я уеду, – сообщил я ей.

– Ты же вернёшься?

– Обязательно. Летом и на рождественские каникулы… это всё лето и неделя зимой. Будешь меня ждать?

– Конечно! – даже возмутилась Аки, тут же смутившись поспешности, – конечно буду, а ты что подумал?

– Просто спросил, – я улыбнулся.

– Это правда? То, что ты сказал деду? – она насупилась.

– Я не солгал ни в чём.

– И… – Аки была сбита с толку, – ты серьёзно?

– Да, – я улыбнулся ей, пристально глядя в глаза, – наверное, да. Я молод и неопытен, но не так уж и глуп, как твой дед думал.

– Гарри, ты больше похож на какого-нибудь героя аниме. Такой… знаешь, такой. И всё у тебя получается.

– Нет, не всё, – отказался я, – к примеру, у меня не получилось написать даже самого завалящего хайку. Талант со знаком минус. Математический склад ума.

– Ну не скажи. Льюис Кэрролл был математиком и талантливым писателем.

Я оглядел Аки. В кимоно она выглядела очень… красиво. Просто таки чудо, а не девушка. Однако, наша перестрелка взглядами была прервана Маки, которая вышла из комнаты.

– Милуетесь, голубки? Что же не поцелуетесь? – ехидно спросила она, глядя на заливающуюся краской Аки. Кхм. Наверное, сделаю ещё одно отступление – японцы начинают отношения чуток раньше европейцев. По крайней мере возраст согласия тут – тринадцать лет и, грубо говоря, как раз в десять-двенадцать и происходят первые влюблённости, первые поцелуи и так далее, и тому подобное. Я качнулся вперёд и накрыл губы Аки своими. Уже умел, поэтому без сомнений поцеловал её. Аки-чан не сопротивлялась и через секунду уже забросила руки мне на плечи, а я положил руки на её талию. Несколько секунд длился нежный поцелуй, который Аки прервала первой, хихикнув:

– А это так здорово. Жаль, что ты уезжаешь.

– Если бы солнце светило постоянно – оно не было бы тёплым, – нашёл я приемлемую аналогию своей мысли, что бы не растекаться многословием, объясняя, что ежедневно я ей не буду нужен. И тем ценнее будет наша встреча. Аки скосила взгляд на Маки. Кузина стояла около стенки и щёки её подозрительно раскраснелись. Кхм. А ведь правда, за такой маньячкой-террористкой вряд ли кто-то из парней приударит. Так что, не исключаю, что Аки только что стала в сердечных делах опытнее Маки, которая старше её на пять лет. Я улыбнулся своей бывшей противнице:

– Маки-сан, что вы стоите там, как не родная? Подходи…

– Спасибо, я как-нибудь в другой раз поговорю.

– Нет-нет-нет, – возразил я, уже взяв её за руку, – пойдём.

Мы отошли в соседний коридор – точно такой же, как этот. Из окна открывался шикарный вид на сад и горы. Маки высвободила свою руку из моей и гневно спросила:

– Сколько можно? Тебе мало того, что ты меня победил?

– А? Нет, ты тут не при чём. Я просто люблю Аки и в таких условиях – будь на твоём месте сам Ямамото-сан, я бы и его победил. Не принимай близко к сердцу.

– Но ты же маг третьего ранга!? – то ли спросила, то ли обвинила она меня.

– Кхм… не совсем так, но это не играет ключевого значения, – я привалился к подоконнику. – Просто надо оттачивать своё мастерство. До тех пор, пока не будет получаться, потом ещё столько же, потом до тех пор, пока терпеть уже будет невозможно. Заклинания и движения в бою должны быть как слоги хайку – осмысленны, размеренны, точны и лаконичны.

Маки ухмыльнулась, сложив руки на груди:

– Будет меня ещё учить… – отвернулась. Я только улыбнулся: женская гордость – несокрушимей горы.

Я предложил Аки прогуляться напоследок. Маки оборвала наши планы:

– Стоять, мелочь! Деда сказал, что бы вы никуда не уходили. Или ты думал, – она с вызовом посмотрела на меня, – что все собрались тут только что бы посмотреть на бой?

– Я думал, да, – кивнул я в ответ, – а что, будет ещё что-то?

– Не знаю, совещаются, – она кивнула себе за спину, где была дверь в зал, – чувствую, что для тебя это будет важно! И для тебя, Аки-нэ.

Ну что же. Переглянувшись с Аки, я выслушал её версию – дед обломился и хочет всё-таки от меня избавиться. Маки подтвердила. И обе потребовали рассказать им, где я так научился драться и всё такое прочее. Пришлось объяснять всё одним словом – талантище ужас какой. Аж чуть-чуть пухну от таланта. Маки не поверила, а Аки этого было достаточно. Она взяла мою ладонь в свою и улыбнулась. Маки отвернулась. Кхм. Ещё и ревнует… ай-яй-яй! Надо ей парня найти. Причём срочно. Мы ждали, когда остальные выйдут. Я сел на подоконник, а Аки забралась ко мне на колени. Как раз окна в замке были такие узкие, что рядом поместиться мы не могли. То ли окна, то ли расширенные бойницы. Аки забралась на меня и, в обнимку, мы сидели. Я больше не лез целоваться, а Аки пробило на поговорить и она щебетала что-то о своём, о девичьем. Я слушал это краем уха. Кажется, она промыла косточки мальчикам из её класса, смутившись, перешла на девочек, потом рассказала про платья… оказывается, под юбками школьницы носят шортики, а не труселя, как в обычных школах – во избежание извращенских заскоков, вроде приподнять магией юбку проходящей мимо школьнице-чан. Потом перешла на личности, вплоть до Маки, пока Маки не окликнула её: