Глаза у людишек моего племени были даже не круглые, они и так знали, что я не простой идиот, я идиот буйный. А тут я с металлом раругаюсь и богов хаю, значит - прислужник демонов, лишь бы этот идиот не разозлил богов и не выпустил демонов из своей печи.

И вот тут этот прислужник демонов вытворяет такое, мало того, что у всех на глазах вытащил из-за кромки души священных животных, так у него еще хватает наглости хлестать душу волка березовой веткой, как непослушное дитя.

- А ну девки давай сюда глину - приказал я.

Подали, как то осторожно, а я уже не замечая страха в глазах людей слепил особый стакан, с поперечиной посередине. Эту поперечину, должен обтечь плавящийся метал и заполнить формы, а я потом выбью глину из стальной заготовки и будет мне настоящий молот.

Я сделал два больших стакана с поперечинами и два маленьких стакана.

Большие будут молотами, а поменьше - тяжелыми молотками.

- На держи - дал я девке стакан - иди суши, а я пока крицу подготовлю.

Я выбрал несколько плохо оббитых криц и воткнул их в горн, а когда они разогрелись, то я просто разбил их на части зубилом, что было непросто.

Потом опять засунул куски метала в тигли, засыпал песка, измельченного угля и обломки костей, а потом на глазах у всех собравшихся я надрезал себе руку и сжав кулак накапал крови в тигли и произнес:

- Нарекаю вас укротителями душ.

Люди зашептались, а одна старуха упала на задницу. Эффект Кашпировкого и экстрасенсорики достигнут, а вот не хрен мне тут революции устраивать, пусть знают, что их князь мастер метала, и повелитель демонов.

Я провел запайку тиглей, а потом вдруг меня пробило, вооо, есть идея.

Я откупорил один тигель и сделав горку у крышки, так, что бы получилось зубило на обухе молота. То есть добавил еще кусок метала, при чем кусок достаточно острый, а сверху него прилепил домиком глиняную крышку. В печь поставил все тигли крышками вверх, а последний тигель крышкой вниз, чтобы метал стекал вниз к крышке и там образовалась форма колуна.

Опять засыпали угли и подожгли, а пока мы все это делали опять солнце подошло к закату. Ну вот, подумал я все повторяется, как Гагарин со своим фильмом Белое солнце пустыни, теперь смотрят все космонавты перед стартом, даже иностранцы.

А утром, когда отбил глину от тиглей, я получил, два настоящих, тяжеленных молота и два молотка поменьше. Эй вы сделайте дубовые ручки для двуручных и одноручных молотов.

Когда кувалды были готовы, я про себя помолился.

- Ну, что - я взял опять заготовку волк и положил её в горн - я бросил заготовку в горн и начал дуть воздух мехами.

- Сегодня ты подчинишься мастеру - громко сказал я куску метала.

Когда заготовка была раскалена, мы начали осторожно бить молотами, постепенно переворачивая заготовку, и метал пошел. Вначале круглая заготовка очень медленно и плавно превратилась в прямоугольную, а потом, еще более медленно начала приобретать форму стального прута.

Этого бешеного волка мы укрощали три дня, целых три дня, не умолкая стучали молоты. Мои ковали боялись волка как будто бы он был живой, будто бы душа хищника вот прямо сейчас выпрыгнет из стальной болванки и порвет нахрен всех присутствующих. Поэтому даже имея в руках огромную кувалду ковали били как то осторожно, а я не хотел кричать на людей, они и так напуганы.

Люди менялись, а над лесом три дня раздавался грохот кузнечных молотов и никто не произнес ни одного слова, ни женщины, ни дети, которым не давал спать этот грохот, потому что все знали, в этих землях появился новый хозяин, укротитель душ диких тварей и непокорной стали, и этот мастер сейчас укрощает душу волка. Когда душа волка сдастся, то люди перестанут чувствовать себя тварями дрожащими, и станут в этом лесу полноправными хозяевами.

Душа волка подчинилась, на четвертый день вытянувшись в метровую пластину и я сам стал верить в эту муть с душами, а когда на пятый день работы я ради интереса решил разрубить новым мечем свой свинорез, так чисто по хулиганить я захотел проверить прочность нового клинка. То тут же моему чистолюбию был нанесен смертельный удар. Прямо в кузне меч переломился пополам. Волк послал меня нахрен. Вот это новость. Как же так? Что не так? Может я перемудрил что, но ведь у бати получалось, и там на семинаре получилось.

Думай голова, думай, шапку куплю.

Так метал слишком крепкий, ну и хрен с ним. Берем свой свинорез, куски волка и кидаем в горн.

Накаляю и посыпав все заготовки песком сбиваю себе пакет. Внутри пакета мягкое железо бывшего свинореза, а по бокам тигельная сталь.

Теперь все повторить, весь путь меча, путь почти в пять дней. И самое главное, что теперь я один. Я закрылся в кузне и никого не пускал. Устал как собака, но когда я вышел из кузни и в руке поднял над головой огромный меч, все затихли.

Одна моя ладонь сжимала рукоять нового меча, а вторая держала за острие клинка. Я опустил руки вниз упирая клинок о голову, а потом поднатужился сгибая клинок пока тыльная часть ладоней не коснулась плеч. Постояв немного и убедившись, что все даже дети смотрят на меня, я отпустил острие и клинок распрямился с характерным гудением.

Я тихо, очень тихо сказал:

- Теперь ты волк, служишь мне!

А потом громче, так чтобы слышали все;

- Мы подчинили себе дух убитого волка, теперь нам нечего боятся живых волков, пусть сами убираются с нашего пути или приносят нам свои шкуры, для шуб и валенок.

Это был меч, настоящий меч, и он не гнулся как гвоздь, а принимал исходное положение как стальная рессора, и я потратил на него туеву хучу нервов. И если бы эта сволочь сейчас согнулась или треснула, то я даже не знаю, что мне пришлось бы делать. Но он не согнулся и я об этом знал, я еще вчера втихаря проверил гибкость клинка и она меня устраивала, а этот концерт я провел исключительно для уважаемой болотной общественности.

Я отдал свой первый выкованный из сырого железа меч Стародубу, а сам вогнал в ножны волка, благо оба меча по форме были одинаковыми.

Через несколько дней появились два мужика с копьями, чужие мужики, было видно, что некоторые местные их знают, но не все. Чем то эти мужики напоминали первобытных людей. Большие, одеты в шкуры, по лицам видно - туповатые, да и копья больше похожи на заточенные длинные палки.

Неужеле те самые, что напали на моих торговцев, ну ладно проверим и бьудем ориентироватся по ситуации.

В последнее время я ходил в кольчужке и с новым мечем, кроме того у меня был боевой топорик, поэтому за оружием я не побежал, а вышел навстречу непрошеным гостям.

Мужички остановились от селения шагах в пятидесяти и внимательно начали осматривать окрестности.

- Что смотрите, люди прохожие - крикнул я - коль хотите быть гостями, то назовитесь.

Мужики молчали и внимательно осматривали местность. Я знаю этот взгляд, так гопники смотрят на ботаника с седьмым айфоном, как бы и на тебя и по сторонам, пытаясь оценить, кто из прохожих решится вызвать полицию, а кто просто сбежит, если вдруг у лоха парни айфон просто отожмут.

Да видос у дикарей был во истину первобытный, на шее одного из мужиков высело ожерелье из человеческих ушей. Ну висит и висит, и что с того, даже там в 20-м веке некоторые особо опасные и безбашенные бойцы делали что-то такое неординарное, ну например ожерелье из ушей или из указательных пальцев правой руки, некоторые дибилы даже скальпы с боевиков снимали, ну и что, боевики тоже головы резали и сердца ели. На войне вообще нет душевно здоровых людей, там все с поеханной крышей, вопрос только в том, насколько далеко уехала твоя крыша, и не начнешь ли ты резать головы и уши уже там, в мирной жизни?

Эти, чудо воины, были просто дикарями, и ожерелье из ушей, это статусная вещь, предназначенная именно для запугивания противника, и скорее всего это были уши моих торговцев.

Потом, видно, что то, решив про себя один дикарь спросил:

- Это ты человек назвавшийся князем болотным?