– Ну, когда человек умирает, Альфы решают, куда отправляется его душа. Обычно она попадает туда, где ей место. И никакие переговоры, мольбы или стоны тут не проходят. Если душа заслуживает Ада, там ей и быть. – Демон помолчал. – Если только это не душа, поглощенная Лилин… или кем-то вроде тебя. В этих случаях уже не Альфы решают ее судьбу, она следует только в одном направлении. Вот такая фигня. Совершенно несправедливо, но ничего не попишешь.

Кем-то вроде тебя.

Раньше напоминание о том, кто я такая, было для меня сродни пощечине, но теперь я знала, что эта демоническая способность хотя и часть меня, но не делает меня злом.

Снова взгромоздившись на стул, я потянулась за апельсиновым соком.

– Как же мы вернем его душу, Кайман?

– Ты пойдешь к Мрачному Жнецу.

Я почувствовала, как закололо губы.

– К Мрачному Жнецу?

Кайман усмехнулся, но промолчал.

Когда до меня наконец дошло, о ком идет речь, я так качнулась, что чудом не свалилась на пол.

– Мрачный Жнец – это Смерть с косой, что ли?

– Он не любит, когда его так называют, считает, что его имя чудовищно переврали. – Кайман крутанулся на стуле, описывая полный круг. – Ты даже не сможешь выговорить его настоящее имя, так что давай остановимся на Жнеце. Против этого он не возражает. Так вот, Жнец – хранитель душ в преисподней, и только он может их освободить.

– А он хороший? – поинтересовалась я.

Кайман замер, а потом, откинув голову назад, зашелся в хохоте.

– Нет, невероятно милый и наивный ребенок, он не хороший. Он стар как мир, и характер у него говнистый, как если бы наложил в постель и целый день провалялся в дерьме.

Я сморщила нос.

– Фу.

– Но есть и хорошая новость: на самом деле спуститься в преисподнюю не составляет никакого труда. Достаточно воспользоваться одним из лифтов в Палисайд, – продолжал Кайман, имея в виду многоквартирный дом, в котором жил Рот, и там же находился демонический клуб. – Но ты не сможешь взять с собой Рота. Босс все еще зол, как и другие демоны верхнего уровня. И если его там поймают, боюсь, задержат надолго.

– Выходит… мне придется идти в одиночку? – Дрожь пробежала у меня по спине. – В Ад?

– Скорее всего, так. Я бы пошел с тобой, но… Признаюсь, мне совсем не хочется общаться со Жнецом.

– Твоя поддержка была бы очень кстати, – пробормотала я и глотнула сока. – Тебя послушать, так слишком все просто. Я типа спускаюсь на лифте к Жнецу и прошу его отдать душу Сэма?

Кайман снова засмеялся.

– Я начинаю думать, что твоя милая наивность на самом деле – очаровательный идиотизм. Ты напоминаешь мне миленькую версию деревенского дурачка.

– Вау. – Я нахмурилась. – А ты, я смотрю, умеешь поднять девушке самооценку.

Демон снова завертелся на стуле, и заколка-бабочка сползла вниз по волосам.

– Что тут скажешь? В парнях я разбираюсь гораздо лучше. Но вернемся к нашей теме – нет, вызволить душу Сэма не так просто, как ты думаешь, но, к счастью, у тебя будет время составить тщательный план. Жнеца сейчас все равно нет на месте. Он… вроде как на каникулах.

– Мрачный Жнец на каникулах? – изумленно воскликнула я.

– Если вкалываешь уже две с лишним тысячи лет, иногда тоже нужен отдых. – Кайман уперся в меня коленками. – Ладно. Он не на каникулах, но действительно находится сейчас в одном месте, куда более приятном, чем преисподняя. Работает по совместительству.

– Что это значит? И не называй меня идиоткой. Я не знакома с вашим демоническим жаргоном.

Кайман поднял глаза к потолку, а потом перевел взгляд на пол.

– Дошло?

– Он там? – Я указала на потолок. – И внизу тоже? Он что, бывает в двух местах?

– Конечно. Он же Мрачный Жнец, и это означает, что… – о, это как игра «Табу»[4]. Я даю тебе примеры, а ты угадываешь, кто он такой. – Кайман хлопнул в ладоши, как тюлень ластами. – У него есть крылья и…

– Ангел, – оборвала я его. – Он ангел.

Кайман сник.

– С тобой неинтересно.

Я не так уж много знала о том, какие бывают ангелы, но догадывалась, что Жнец – не кто иной, как самый настоящий Ангел смерти, потому и путешествует между Раем и Адом. Но, честно говоря, мне было плевать. Важно то, что мы могли хоть как-то помочь Сэму и, если повезет, всем тем, кого Лилин приговорили вечно страдать в Аду.

– Он скоро вернется, в следующую пятницу по нашему времени. – Кайман перегнулся через стол, легонько ущипнул меня за нос и расхохотался, когда я шлепнула его по руке. – Но для тебя единственный вариант – спуститься вниз. Соваться наверх тебе нельзя.

А то! Но до пятницы еще целых шесть дней. Я тяжело сглотнула.

– Не знаю, есть ли у меня столько времени. Душа Сэма…

– У тебя нет выбора, Лейла. – От игривости не осталось и следа. – Никто, кроме Мрачного Жнеца, не может освободить душу, но попасть на небеса для встречи с ним тебе не удастся. Тем более сейчас.

Я встрепенулась.

– Тем более сейчас? Чем сегодня отличается от вчера? Я и раньше знала, что путь на небеса мне заказан… постой. Ты что-то знаешь про мои крылья, почему они в перьях?

Он скривил губы.

– Ты говоришь о перьях, словно о плохой прическе. Впрочем, перья в волосах, на мой вкус, это уже слишком.

– Кайман, – прорычала я, начиная терять терпение.

– Стоит ли переживать из-за крыльев невиданной красоты, когда есть Лилин, который очень скоро поймет, что Лилит не выбраться из заточения, и это уже не шутка. Босс крепко держит ее на привязи. Она никуда не денется, мой глазированный кексик.

Я поджала губы. Этот выбор нежных словечек начинал меня раздражать.

– И как, по-твоему, поведет себя Лилин, когда узнает, что его дражайшая мамочка никогда не выйдет на свободу и он бессилен ей помочь? – Кайман поднял руки и пошевелил пальцами, изогнув ладони и вытянув пальцы так, как это проделывают, когда танцуют джаз. – Наступит хаос, и чем это чревато, как ты думаешь? Альфы вступят в игру – их будет так много, что у Тампера случится расстройство желудка, если он попытается съесть всех. Мы же не хотим такого развития событий. Ни в коем случае.

Я разинула рот.

– И к чему забивать себе голову какими-то дурацкими пернатыми крыльями, когда целый клан Стражей вот уже сутки знает о том, что ты жива-здорова? Потому что, поверь мне, они это знают. И не от Зейна. Им доложили Альфы. Боюсь, не все обрадуются тому, что ты выжила. О нет, сахарный мишка. А еще не забывай про ведьминские штучки, и даже не спрашивай меня, какую компенсацию они хотели получить за спасение твоей задницы, потому что я не хочу быть гонцом, приносящим плохие вести.

Я прикусила язык. Черт возьми, кажется, я не на шутку испугалась.

Но Кайман еще не закончил.

– И зачем вообще беспокоиться о крыльях, когда ты собираешься разбить чье-то сердце?

– Что? – огрызнулась я.

Кайман спрыгнул со стула, расплываясь в улыбке до ушей.

– Хватит ходить вокруг да около, мой пупсик. Зейн в тебя влюблен. Рот в тебя влюблен.

Я резко вдохнула, но воздух застрял в горле.

– Оба готовы ради тебя на все – жить, дышать и умереть за тебя, но тебе придется выбрать кого-то одного, Лейла.

Руки повисли плетьми, и я прошептала:

– Знаю.

– И ты знаешь, кто из них – твой герой, – продолжал демон, не спуская с меня пристального взгляда. – Ты это знаешь, моя вечная любовь, так зачем тянуть канитель?

– Ничего я не тяну, – запротестовала я. – Мне как-то было не до этого: сначала тюрьма, потом меня чуть не убил мой клан. После этого я приходила в себя, отсиживаясь в этой норе, а вчера случилось то, что случилось. – Взбудораженная, я спрыгнула со стула и начала расхаживать вокруг стола. – И, может, я не думаю, что сейчас самое время выбирать кого-то из них. Тебе это в голову не приходило?

Кайман искоса взглянул на меня.

– А разве бывает подходящее время, чтобы отдать кому-то свое сердце? Это всегда будет не вовремя. Ты просто должна решить, что действительно заслуживает того, чтобы отложить решение.