И вернусь я домой взрослой, умудренной годами женщиной. Нет, не пойдет.

А второй озвученный вариант вообще сбил меня с толку, и, чтобы хоть как-то в нем разобраться, я шла сейчас в комнату Лоуренса и Кая.

Ребята уже собрались, даже вечно опаздывающий Рансу сидел за письменным столом Лоуренса и что-то черкал на бумаге, рыжий наш трудоголик. Лоу валялся на постели, закинув руки за голову, а Лемминкайнен – да, я почти уже выучила – на своей койке сидел прямо, как штырь проглотил, и читал книжку. Мой приход нарушил тихую мужскую идиллию.

Первым отреагировал Кай. Он резко захлопнул книгу и наградил меня тяжелым взглядом из-под полуприкрытых век. Блондинчик ловко скатился с кровати, но вот обниматься не кинулся, остался сидеть на краешке, как бедный родственник. Сидящий ближе всех ко мне Рансу нервно дернулся и едва не опрокинул чернильницу. Похоже, меня тут очень ждали.

– А, Милана! – фальшиво удивился рыжий, будто ожидал увидеть кого-то другого. Да что с ними творится? – Добрый вечер!

– Да виделись уже. – Я обошла его по дуге и обратилась к Лоуренсу, обычно самому беззаботному из троих друзей. – Вы чего такие пришибленные?

Кай едва слышно фыркнул, совсем не благородно, и отвернулся к окну. Мол, меня это не касается.

– Ты присаживайся, – увильнул от ответа Лоу и похлопал ладонью рядом с собой. Я демонстративно взяла стул и, выдвинув его на середину комнаты, села. – Как день прошел?

– Ты мне зубы не заговаривай!

Я начала сердиться. Ведь все мы прекрасно знали, зачем собрались, к чему эти экивоки? Я и так вся на нервах уже.

– Они боятся, что ты будешь опять плакать.

Кай отложил книгу и развернулся наконец в мою сторону. Хм, вот кого-кого, а его мои слезы вообще не трогают. Не человек, а скала с глазами. Я честно пообещала этого не делать, впрочем, украдкой скрестив за спиной пальцы. Кто знает, что они мне сейчас наговорят?

Слово по привычке взял Рансу.

– Для начала я бы хотел извиниться перед тобой за нас всех. – Он сложил руки перед грудью и поклонился. Внезапно. – Честное слово, все должно было произойти не так. Если бы мне под руку попался нужный свиток… Понимаешь, мы давно готовились призвать тебя, то есть, наверное, все-таки не тебя. Не совсем тебя. Но Кая схватили ни за что ни про что, пришлось действовать по обстоятельствам. И как-то так оно все вышло.

Парень виновато пожал плечами и замолк. Я попыталась вычленить из его путаных оправданий хоть что-то полезное и понятное. Не смогла.

– Кто-нибудь уже может нормально объяснить, кого и зачем вы собирались призывать и почему от этого пострадала я? Я что, кому-то мешала?

Ребята переглянулись.

– Нет! Дело не в тебе, – Лоу с неохотой пришел на выручку другу, – а в пророчестве.

Еще немного, и я точно бы взорвалась. Спасибо Каю, он тяжко вздохнул и вступил в разговор:

– Так вы ее еще больше запутаете. Начните сначала.

– С какого начала? – удивился Рансу. Так и хотелось треснуть ему по макушке, но, боюсь, от этого в его голове все только еще больше перепутается.

– Тогда начну я. – Лемминкайнен посмотрел мне прямо в глаза, и я на миг забыла, как надо дышать. – Ты не могла не заметить, что в Университете прикладной магии почти нет обычных студентов, а редких бюджетников из неблагородных родов откровенно недолюбливают? – Я кивнула, понимая о чем он, тем более что примерно по этой причине я сама регулярно встревала в неприятности. – Здесь все устроено так, чтобы учиться могли лишь избранные. Не знаю, откуда, из какого далекого мира ты взялась, но наверняка и у вас такое не редкость.

Я с жаром согласилась. Всякие там реформы образования, как правило, ни к чему хорошему еще не привели, так что тут я Кая понимала.

– Несмотря на то что во главе страны стоит Король, Инарией по факту правит Совет магов, он же диктует правителю свою волю, – парень так резко сменил курс, что я поначалу не поняла, к чему он ведет. Обернулась на Лоу, тот картинно закатил глаза. – С новым поколением вышколенных магов Совет сможет выступать открыто, и ему никто не посмеет перечить. Понимаешь, к чему это может привести? Магия уже стала уделом меньшинства, хотя, как тебе рассказывали на занятиях, в каждом человеке есть источник магической энергии, обучение стало доступно немногим, а цены на магические товары в городских лавках непомерно высокие! Так продолжаться не может, кто-то должен сделать хоть что-то!

Я слушала и кивала. Итак, передо мной горячий революционер, вдохновенный борец за права простого народа. С каждой минутой дела у меня все хуже и хуже. Я постаралась состроить подобающее случаю лицо, размышляя, как избежать участи стать соучастницей этого кружка террористов-коммунистов.

– Мы с Рансу решили бороться против сложившейся в обществе ситуации, – меж тем продолжал Кай, уже не обращающий внимание ни на меня, ни на других своих слушателей. – Этот присоединился позже.

– Эй! – «этот» протестующе вскинул руку. – Ты бы перед всеми такие речи толкал, а то как что, так все на меня спихивают.

– Подождите-ка, – перебила их я с вполне, как мне кажется, резонным вопросом. – Хвостатого я понять могу, а вот вам с рыжим чего спокойно не живется? Один сын ректора, второй, я справки наводила, сын Главнокомандующего армией. Да вы ж «золотая молодежь». Живи и радуйся.

«Золотая молодежь» одарила меня удивленными взглядами.

– Так вроде понятно же все. – Рансу захлопал светлыми ресницами. – Если так дальше пойдет, у нас вообще тирания настанет.

Ага, будущие спасители человечества. Приятно познакомиться.

– Ну, ладно, – я вскинула руки, – вы втроем поборники справедливости. И чем же вы занимаетесь?

Мне сразу вспомнились типичные студенты университета, и в шансах этого клуба защитников незаслуженно обиженных я усомнилась еще сильнее. Никто из высших слоев общества не встанет на их сторону, никто из низших не осмелится пойти против первых. А кучка энтузиастов не сможет ничего добиться, это же очевидно.

Но, видимо, в этом мире исторических примеров просто не существовало или они никого ничему не научили.

Вопрос, похоже, оказался не в бровь, а в глаз, потому что мои похитители выразительно переглянулись.

– Допустим, нас не трое, – возразил было Лоуренс, но Кай его прервал.

– Мы искали пути и возможности повлиять на текущую ситуацию в Инарии. Само собой, это не просто, – камень в мой огород, не иначе, и сопровождался он таким укоризненным взглядом, словно я ранее обвинила их в бездумности и излишней амбициозности, – но не невозможно. Акции протеста, митинги, агитации, попытки достучаться до короля – это лишь малая толика того, что мы могли предпринять в нашем нынешнем положении.

Ага, а для Совета магов ваши попытки не страшнее комариных укусов, неприятно, чешется, но не смертельно.

– А потом Кай наткнулся в библиотеке на пророчество, – вмешался Рансу.

– Что, прям так и нашел? Случайно? – не поверила я. Вся эта история казалась чересчур абсурдной. Как они там говорили? «Воин, призванный побороть Зло и восстановить Справедливость»?

– Ага, – довольно кивнул рыжий, – так и нашел. Листок, старый довольно, был вложен в монографию по теме Великой Крочфордской битвы. Что примечательно, на нем был штамп закрытого библиотечного отдела.

Тут он со значением подвигал вновь отросшими бровями, будто в этом месте я должна была издать какой-то звук – например, громко удивиться или восхититься их чудесному везению. Но меня взволновал другой вопрос:

– Что за закрытый отдел? – Я вроде бы ходила в библиотеку пару раз, там всегда было открыто. – От кого его закрыли?

Судя по блеску в глазах Рансу (а, может, просто очки отсвечивали?), он ждал от меня чего-то подобного:

– Действительно, от кого? – сам себя спросил он и поднял вверх указательный палец. – От любопытных! В закрытом библиотечном отделе хранятся запрещенные рукописи, содержание которых расходится с официальной доктриной Совета магов. Вот.

Если он прав, то неужели никому из них не пришло в голову, что такие тщательно охраняемые вещи не могут просто так валяться где ни попадя?