Домик, в котором жил Лари, был огорожен забором, имел будку с охраной на входе. Но выглядел неброско. Одноэтажная гостиная, совмещенная со столовой, граничила с двумя спальнями и кабинетом. Но это была только надводная часть айсберга. В нижний дом входа из нее не было. Ни потайных дверей, ни люка в подвал. А был отдельный вход через крытую беседку, где стоял мангал и скамейки для летнего отдыха. И вот там был бункер, в который и с гранатометами не прорвешься.

Запасы еды на год, скрытые кондиционеры, две спальни. Знали о бункере только они с Гией. И больше никто из братков – ни рядовых, ни высокопоставленных, ни представителей легального бизнеса. Не знала о бункере даже Нана. И вот туда позвал Гию Илларион.

Так что, войдя во двор, кузен шефа и его начальник охраны вошел в слепую зону камер, им же организованную, развалился в беседке на скамье. И прямо на ней, нажав механизм углубления, съехал вниз, как на лифте.

Сверху на месте скамейки встала деревянная плита, точно стилизованная под пол. Сойдя со скамьи в этом подземном «сейфе», для изготовления которого нанимали при строительстве голландцев, огораживавших беседку ширмами из полиэтилена. Они думали, что делают тайное гнездышко для местной рок-звезды, призванное защищать от папарацци.

И дом Лари был «записан» на реального певца, который, впрочем, не подозревал, что этой недвижимостью владеет.

Гия был доволен, что разговор их никто не сможет подслушать и вообще никто не будет в курсе того, что он состоялся. Ему отчасти хотелось помочь племяннику устроиться в этой жизни. Но даже себе он не признавался, что стал очень горячим поклонником команды Софья – Клод. На первой ее свадьбе ему понравилась Сонечка. Как и Виктор тогда, он девчонку пожалел. И ему понравилось, что она, по сути, победила в истории, из которой выхода не было – когда узнал после гибели Павла всю подоплеку событий. Восхитился даже. Но с момента появления в ее жизни Клода эти двое стали им восприниматься, как одно целое. То есть он был влюблен не в кого-то из них, а именно в их любовь.

Ему на сороковом году жизни законченного циника довелось встретить опровержение всех его теорий. И произошел некий слом – он стал защищать эту пару от всех. И даже… от себя, не говоря уж о том, что от кузена и работодателя Иллариона.

Он бы удивился, если бы где-нибудь прочел о том, что он такой не один, – очень многие люди, состоящие в браке, полюбили в свое время не столько партнера, сколько проявления его любви.

Есть и такие, кто, как бисексуал, любит пару по отдельности – и мужа, и жену. Но наиболее редкий тип любви к паре – это как раз восхищение отношениями. В данном случае они явно не приторно-сладкие и не напоказ.

Георгий догадывался, что Влад тоже полюбил союз этих двоих «голубков». Но для него это был пример, как мужчина должен любить женщину, – сам-то он вырос без отца. А для Гии такая любовь к кому-либо после его жизненного опыта – невозможна.

Но даже он попытался полюбить девственницу. Но она-то клюнула на его отличную машину и квартиру в центре. Не умеет он закрывать глаза на такие вещи. Поэтому с большим удовольствием отдал девчонку Лари, которому даже в голову не приходит думать о тех, кто рядом с ним. Дырка. Большая грудь. Навыки извлечения удовольствия из тела мужчины. Этого достаточно, чтобы какая-то «незаразная Зараза» прижилась на какое-то время на его территории.

Поэтому Наталья оказалась в спальне особняка Иллариона Гурии. И ее Ангел-Хранитель каждое утро убеждал уехать домой, пока не поздно. Но девушка «закаляла себя», как она называла красивую жизнь в обмен на циничный и грубый секс без будущего. Лари причинял ей боль, смотрел на нее, как на надувную куклу. И никогда не называл по имени.

Гия прошел в столовую бункера, куда Лари сам захватил бутылку грузинского вина, целую головку сыра и пучок зелени. Это они и употребили за разговором тет-а-тет, отрезая от сыра по ломтю антикварным кинжалом.

– У, ты принес вино, которое старше тебя. Что это ты отмечаешь? – отхлебнув прямо-таки шершавую от ягодной мякоти ароматную жидкость, поинтересовался Гия.

Лари усмехнулся.

– Дедушка делал. Помнишь его вина?

– Я тоже сохранил одну бутылку. Но даже не представляю, по какому случаю решусь ее выпить.

– Сын сказал, что женится на девчонке, которую ты ему послал. Распишутся тут, когда Сонька с Клодом приедут на премьеру фильма.

– Вах, шени деда! – сказал Гия ругательство по-грузински. – Жениться-то зачем! Я ее послал, потому что девка не тупая, не охотница на женихов. А она…

– И мне так показалось – девчонка серьезная. Надо брать. Я отговаривать парня не стал. Представляешь, что она придумала: собирать «стволовые клетки любви» в виде стонов в первую совместную ночь. Записывать их каждой паре и употреблять для стимуляции потом, когда страсти в браке пройдут. Возрождать любовь. Это она придумала после того, как прослушала эро-рэп Клода и Соньки. Я сам еще не слушал, думаю на премьеру фильма сходить. А ты?

– Я слушал одну вещь. И прямо скажу – такое надо продавать вместе с презервативами в аптеках. Все шевелится и встает.

– Но, может, это потому, что ты видел Соньку и Клода в реальности, а девчонку еще и на том видео, которое Пашка записывал. А если они не хотят к этому делать картинку, то как это будет продаваться, кто захочет ограничиваться аудио, когда столько видео на эту тему.

Выдержит ли эро-рэп конкуренцию? Влад сказал, Таубы хотят, чтобы он создал свою звукозаписывающую студию и поставил производство записей на поток за очень хорошие проценты – до семидесяти. Я думаю, ему оставим пятьдесят, а двадцатью он со мной поделится. И будет считаться, что наша группировка «крышует» новое дело. Заодно мы отвадим возможных конкурентов. Как думаешь, «отобью» я свои вложения? Или это во мне проснулся папаша?

– Ну, что он проснулся – ничего плохого нет. Хоть один основной инстинкт да есть у тебя! Еще лучше, что ты не сообщаешь никому, что Влад – твоя кровь. Это поставит его в опасное положение. Тайно помогать, делая вид, что «крышуешь», – без лести скажу тебе, ты – стратег, каких мало. Мне это и в голову не пришло бы, – покривил душой Георгий, который придумал почти то же самое, только с уклоном в сторону защиты интересов Сони и Клода. – Но я вижу тут пару проблем, – продолжил Георгий, – именно о том, как их решить, я и пришел поговорить.

Лари молча жевал сыр, внимательно вглядываясь в лицо двоюродного брата, которого уважал за хитрость и скрытую за ней храбрость. Это его качество не раз помогло группировке уворачиваться от прямых столкновений.

Гия продолжил, сделав паузу на смакование напитка и искреннего закатывания глаз от невозможно прекрасного «букета» вина.

– Одну проблему – эксклюзивности авторских прав – Соня с Клодом решили добровольно, буквально подарив их Владу в договоре на производство дисков. Они сделали это именно для того, чтобы на них не наезжали по этому поводу те полукриминальные структуры, которые распространяют порнографию. У них – ребенок, и скоро будет двойня, так что они согласны на меньшие деньги, чтобы никто их не беспокоил. Хотят заниматься только творчеством и больше ничем. Картинки к музыке с их участием не будет. Но без них новую отрасль не раскрутить. Пусть хотя бы после премьеры фильма дадут интервью в крупнейших изданиях и на телевидении. Все такие интервью давно платные для новичков. И нужных средств у них нет. Придется нам взять это на себя.

– Не вопрос. Сделаем это от имени студии Влада – заплатим официально всем, кому надо, и сколько попросят. С откатами, разумеется, – согласно закивал Лари.

– И еще, – продолжил Гия, сделав жест рукой, чтобы кузен не сбивал его с мысли. Он им впрямь только сейчас придумал, как раскрутить студию Влада: