Собрание, как и следовало ожидать, окончилось ничем. Каждый сам выбирал, как ему поступить. Корин уже сделал свой выбор — если врага нельзя победить, надо убежать от него. Охотник не видел в бегстве ничего постыдного. Стыдно убегать от сражения, но никакого сражения не предвиделось — впереди ждала смерть, а ее можно было обмануть. Стояла глубокая ночь. Оставляя глупо улыбающуюся жертву, Корин был почти счастлив. Напряжение и беспокойство оставили его. Теперь, когда все разъяснилось, можно было предпринять какие-то действия, а не сидеть и бестолково ждать.

На кухне горел свет. Охотник взглянул на часы — было без четверти четыре. Что могло случиться так поздно? Или рано… Осторожно притворив за собой дверь, Корин прислушался. Так и есть — к кухне раздаются голоса, причем один из них подозрительно напоминает…

«Вот, выпейте, Наташа, — Проговорила хозяйка — Хороший чай, сама заваривала. Что же Вы, бедненькая моя, не дрожите, все у Вас будет хорошо. Обязательно. Да Вы пейте, пейте…». Бледная белокурая девушка в коротком темно-зеленом платье обеими руками сжимала чашку, будто утопающий соломинку. Тушь причудливыми узорами размазалась по щекам, волосы спутались, глаза запали. Корин помнил ее совсем другой — прекрасной, дерзкой, неприступной. Сейчас же Нилина напоминала скорее мокрого котенка. Девушка подняло глаза и заметила его.

— Николай…

— Пойдем. — Корин резко схватил ее за руку и потащил за собой, она едва успела поставить чашку на стол. Лишь затолкнув охотницу в комнату и тщательно заперев дверь, он выпустил ее руку. И лишь теперь она расплакалась и упала в его объятья.

— Они преследуют меня! — всхлипнула девушка.

— Я знаю.

— Корин, помоги мне!

— Обязательно, — шептал он. — Обязательно. Мы уедем. Вместе. Далеко, никто не сможет нас найти.

— Да, уедем. В Питер. Мне всегда хотелось побывать в Питере.

— Конечно.

Нилина бесшумной тенью ускользнула под утро. План бегства может и не отличался особой утонченностью, но был прост и, как казалось, действенен. Они должны были снова встретиться вечером у вокзала, за это время Корин раздобудет билеты, и поезд дальнего следования увезет их на встречу новой жизни. День обещал быть исключительно долгим и утомительным…

— Что в коробке? — Нилина, закинув за плечо походную суму, с любопытством разглядывала багаж Корин.

— Тихон. — Ответил тот, проверяя документы.

— Ты везешь с собой компьютер? — ахнула девушка.

— Системный блок и клавиатуру, — уточнил охотник. — Я к ним привязался.

— Когда-нибудь я куплю тебе ноутбук!

Корин пожал плечами. Он не в первый и, наверное, не в последний раз слышал такие обещания. Чуть улыбнувшись, он погрузился в воспоминания. Мокрый нос соседской лайки и веселые крики уличной ребятни. Ему всегда хотелось иметь собаку, но у матери была аллергия на шерсть. А потом появился компьютер и осознание того, что у охотника не может быть друзей помимо себе подобных…

— Еще четыре часа, — вздохнула Нилина. — Пойдем, прогуляемся?

— А вещи?

— Сдадим в камеру хранения. Не бойся, никому твой металлолом не понадобится.

Она прильнула к его плечу, совершенно забыв о грозящей им обоим опасности, о том, что еще недавно лишь чудом спаслась от пары разрушителей, даже о том, как погиб Нейтон, погиб у нее на руках. Или почти забыла… Но теперь это не имело значения. Нилина крепко обняла Корин, он обнял ее. Неожиданно он напрягся, в его темных глазах вспыхнули молнии.

— Бежим! — Корин резко толкнул девушку вперед. Пуля, которая должна была пробить ей горло, пролетела мимо и растворилась в ночном сумраке, не издав ни звука. Нилина бросилась в темноту, не разбирая дороги. Охотник бежал следом, подталкивая ее в нужном направлении. Поезд! Они не осмелятся войти в поезд! Еще одна пуля просвистела возле его уха. Бежать! Узкая прямая улица не оставляла места для маневра, но она вела к вокзалу. Еще один выстрел невидимого снайпера, громкий крик Нилины и острая боль в колене, мигом заполнившая все его существо.

— Корин!!!

— Беги, — прохрипел он, пытаясь подняться. — Беги, уезжай! Скорее!

Она убежала. Быстрая, легкая, как ветер. Он смотрел ей вслед, не жалея ни о чем, что было, теперь уже поздно жалеть. В конце концов, им было хорошо вместе…

Они появились из темноты. Трое: мужчина, женщина и ребенок. Корин напрягся, хватаясь за стену, поднялся на ноги, он был безоружен и беспомощен. На лице разрушителя играла злая усмешка. Поглаживая дуло обреза и не переставая ухмыляться, он с силой толкнул Корин и, когда тот упал, направил оружие ему на переносицу.

— Итак, Дмитрий, — спокойно произнесла женщина, проводя рукой по волосам мальчика. — Ты видишь перед собой типичного представителя так называемых вампиров, или, как они сами предпочитают себя именовать — ночных охотников. Что ты можешь рассказать о вампирах?

— Ну, — холодные голубые глаза Димочки заблестели. — Они пьют кровь. У людей.

— Верно. Еще что?

— … Они боятся света.

— Снова верно, однако это относится далеко не ко всем. Как убить вампира?

— Осиновым колом и серебряными пулями!

— Что? Где ты набрался этого средневекового бреда? Запомни, если пробить колом (не важно из какого материала) грудную клетку, умрет и вампир и человек — разницы никакой. То же относится и к отрезанию головы, вырыванию сердца и прочим первобытным манипуляциям. Что же до серебряных пуль, то в их эффекте сейчас ты сам сможешь убедиться.

Корин вдруг осознал, что сейчас умрет, и осознание этого принесло необычайный покой и умиротворение в его смутную душу. Словно кадры в замедленном немом кино он увидел темный провал обреза, ничего не выражающие ледяные глаза разрушителей и несшийся к нему осколок металла. А потом наступила тьма, и он уже не мог увидеть той самой глупой и бессмысленной гримасы, что так часто появлялась на губах его жертв.

— Слава?

— Что?

— Объясни мне одну вещь. Они так боятся нас, но умирают всегда с улыбкой на лице. Почему? Мне даже становится немного жаль их…

— Жалость неуместна, а особенно при ребенке. Чему ты учишь подрастающее поколение? Это же вампир, чудовище, монстр!

— Конечно, ты прав. Прости. Сколько еще?

— Девять. Жаль, мы упустили девчонку. Во второй раз уже, между прочим…

— Не беспокойся, найдем. Далеко не уйдет. Что делать с этим? — она кивком головы указала на безжизненное тело Корин.

— Ничего. Оставим обычным падальщикам. К утру полиции не достанется ничего.

— Хорошо. Идем отсюда. Ты все понял, Дмитрий?

Мальчик, который уже какое-то время стоял с плотно зажмуренными глазами, неуверенно кивнул.

— Хорошо. Хотя, я уже, кажется, начинаю повторяться. В любом случае, твои родители могут беспокоиться. Нехорошо их расстраивать.

Они растворились в темноте так же бесшумно и внезапно, как и появились. Об их недавнем присутствии напоминало лишь полускрытое в тени тело да нарастающий тревожный шорох — падальщики были готовы уничтожить следы охоты.

Стрелки на наручных часах Корин замерли на веки, остановившись на золотистой цифре «двенадцать».