Я посмотрел на другую пару и был так же счастлив. От Дориана я стараюсь держать свое сердце как можно дальше, хотя в чём-то я понимаю того. Но его стремление всё делать по-своему и вопреки желанию других меня нервировало и держало подальше. Демон Ингури смог сделать многое, и я благодарен этому, и вот он в моём сердце занимает вторую позицию, первую прочно заняли мои родители.
— У нас, студентов, намечается вечеринка в особняке Людэвиротэ, сегодня, перед тем, как я ушёл к вам, Норинор напомнил, что все приглашаются.
— А там старшие будут?
— Нет. Но, можно сказать, что старшекурсники будут являться ими.
— Да-а-а, — протянул Ингури. — Раньше вечера устраивал его отец Фабио, но, после признания любви к Паре своей на одном из вечеринок, всё сразу закончилось. Видно, Норинор хочет таким способом найти своего Единственного. Бедный мальчик, такая у него несчастная судьба.
— Почему вы так говорите? — удивился я. — Любимец публики, аристократ из высших, богатый наследник, всё у его ног, что ему для счастья нужно? Щёлкнув пальцем, он смог бы заставить самых красивых и богатых омег стонать и восхищаться его обликом. Пусть потом из всего этого и выбирает Пару.
— Злой ты, Ким, — пожурил меня демон, смотря бордовыми глазами укоризненно. — Вот у тебя есть свой Истинный, и ты это знаешь и сможешь дождаться его. А вот Норинор не сможет найти, потому что был рождён ровно в полночь. Он двойственный. И если первая часть одобрит омег, то другая, может, и нет. Этот вечный конфликт двух половинок до тех пор, пока оба не одобрят одну омегу, тогда произойдёт слияние этих половинок.
— Хороша сказка, — буркнул для поддержания своего образа, что не сильно-то мне и нравится Норинор, а то Дориан уж слишком прислушивается, а его глаза слишком подозрительно сверкают. — Дориан, а что ты так внимательно присматривался к цветку?
— Да, вот я слышал, что Виарисенция должна источать запах какой-то, а на листах должна быть роса, — вампир моментально переключился на интересующую его тему. — Вот я смотрю и не вижу ничего.
— Ну, во-первых, Виарисенция должна находиться непосредственно в спальне и ближе к кровати, — я сделал паузу и с невинным взглядом продолжил. — Во-вторых, чтобы появилась роса и запах, нужно просто … заняться сексом, и чем интенсивней будет секс, тем больше росы и запаха.
Демон и вампир смотрели на меня, как на грешника и с широко открытыми глазами и ртом, а вот папа и отец покашливали, стараясь этим прикрыть смех.
— Кстати, такой же цветочек я поставил и в вашу спальню, родственнички.
Всё, папа в слезах смеётся, а отец, укоризненно качая головой, подхватывает на руки папу.
— Вы как хотите, а я очень хочу проверить то, что было сказано, — с каменным лицом сказал отец, и, под смех мой и Тритария, направился со своей ношей наверх.
Я покосился на вторую пару. Демон старался ещё некоторое время держать лицо, но брошенный взгляд на мужа всё свёл на нет. Дориан, смущённый, но с фанатизмом смотрел то на цветок, то на демона.
— Ну, вы тут разбирайтесь сами, а я пошёл, — и уже у выхода, развернувшись, я заметил лишь тени, мелькнувшие на лестнице.
Приход в общежитие, подарки Микку и Йору, а так же подгон братцев с принятием выбора одежды на вечер, и, вместе с Алексом, мы все шестеро садимся в лимузин для того, чтобы доехать до особняка Людэвиротэ. Всю дорогу Алекс восхвалял этот особняк, а так же родителей Норинора. И, если я, лишь скептически приподняв бровь, смотрел в окно, то Рысс с Миллесо с восторгом вслушивались в каждое слово. На какое-то время я даже отключился, удивляясь странным сполохам вокруг некоторых домов или на прохожих, на которых были источники этих сполохов.
Неужели это и есть магия? — думал я, с восхищением прослеживая очередной всполох теперь чьих-то ворот.
— А вот мы и подъезжаем, — сирен повысил голос, и я с растерянностью посмотрел в его сторону. — Я тут распинаюсь, а он даже не слышал, о чём я пятнадцать минут рассказываю. Ты хоть что-то услышал из сказанного?
— М-м-м, да. Особняк построил прапрадед Норинора Харде, для своего омеги Ярио.
— И всё?!!! — возмущённый вопль Алекса поспособствовал трещинам на окнах машины.
— Алекс, не ори, тут нет глухих. Я сегодня уже напоминал, что мне не интересно всё, что ты предлагаешь, да и ещё ваши с котятами проделки, я ещё очень помню. Вот скажи, зачем подкидывать открытку-сердечку парню, якобы моему, где там написано имя моего папы?
Все трое виновато опустили голову, и лишь фей и сирен посматривали на нас, стараясь понять, о чём речь.
— Парни, не обращайте внимания, это омежьи заморочки, — и успокоил, и не стал зацикливаться за то, что уже прошло, да и мы уже въехали в ворота и остановились около ступеней.
Первые вышли беты, затем Алек и братья.
Да, то, что я увидел, было красиво. Высокие белокаменные пятнадцать колон, три широких ступени из такого же белоснежного материала, как и окна, и балконы, и лишь здания было бархатисто серого цвета в три этажа.
По левую сторону распростёрся фруктовый сад, который освещался светящими дорожками, по правую сторону бассейн, большая веранда для музыкантов и танцующих, чуть в стороне столы с напитками и закусками.
Гости пришли со своими друзьями, так что, помимо нашего института, был ещё и светский бомонд. И что мне понравилось, это не было презрительных взглядов в сторону человеческих гостей, их или не замечали, или им вежливо кивали.
Сам хозяин вечеринки поспешил к нам и, поздоровавшись с Микко и Йором, сделал комплимент котятам и мило улыбнулся Алексу, затем его взгляд прошёлся по мне.
Быстрый, обжигающий взгляд, а потом тихое, еле уловимое:
— Ты пришёл…. — и, жестом показав нам в сторону гостей, поспешил встретить новых.
— Я что-то пропустил? — удивился Йор, беря под руку Миллесо. — Такое ощущение, что Норинор изменился. Внешне вроде все, как и было, но вот поведение, запах….
— От него исходят волны счастья, — добавил Микко, но смотря внимательно на меня. — Да и наш Ким тоже в последнее время.
— Микк, мы пришли сюда веселиться, а не обсуждать других омег при мне, — Рысс, подхватив растерянного фея, подмигнув нам, потащил того в самый центр празднующих. Брат так же утащил в противоположную сторону своего сирена, и мы с Алексом остались одни.
— Ну, и где твой ненаглядный? — спросил я через минуту, пока сирен, держа меня за руку, тянул за собой и заодно осматривался вокруг, так же попутно кивал друзьям.
— Не знаю, — растерянно ответил Алекс, а в голосе слышались нотки слёз. — Я думал, что он придёт первым и встретит. А он не пришёллл…
— Так, а ну прекратить потоп, сегодня праздник, а значит, он что-то придумывает для тебя или спешит, но что-то задерживает его. Вот скажи мне, ты что, не доверяешь своей Паре?
— Доверяю, но … — сирен растеряно смотрит на меня. А я лишь понимаю, что я не такой плакса и накрутчик.
— Без «но», пожалуйста. Надо верить в него, и я думаю, ему не понравятся эти твои вечные слёзы.
— Я просто, видно, слишком себя накручиваю. Прости меня.
— Прощу, когда увижу сияющие глазки и улыбку.
Ещё некоторое время мы были вместе с ним, а затем Алекс, извинившись, ушёл к одному из друзей.
Знаете, после этого я стал отчётливей замечать некоторые моменты, которых я сегодня с самого утра старался не замечать.
1. Запахи, они, как маленькие детки, сегодня кружатся около меня, стараясь заманить и увлечь.
2. Взгляды альф я чувствую, особенно те, что направлены с определённым умыслом.
3. Порхание бабочек и томление то в сердце, то внизу живота.
4. Я сам стал посматривать на альф и, то чуть выгнусь, то чуть вздохну, то стараюсь словить взгляд. Но они меня немного нервировали и не давали чувства, которые я жду, но их нет.
Облизав внезапно пересохшие губы, я поспешил уйти как можно дальше от альф. Думаю, что надо позвонить папе.
Я направился в сторону дома, рассчитывая там найти шар-переговорщик.
