Так вот, Том предавался меланхолии, шатался в мантии-невидимке по окрестностям и периодически зависал на чердаке. Я не хотела даже предполагать, что он там делает с Беллатрикс. Честно, зная его, лучше было поберечь нервы и не лезть, куда не надо.
Но одним прекрасным октябрьским деньком, когда мы с Криви как раз закончили тестировать световые мечи на сопротивляемость темным тварям, а я думала, где бы взять второго дементора, потому что Джимми явно пора оставить в покое, а желательно – отправить в хороший дементоровский санаторий, – Том спустился с чердака сам не свой.
Я сидела в чулане, потому что теперь в своей комнате спокойно поразмышлять было нельзя – через одну стенку вздыхал Грейбек, через другую жила Беллатрикс.
Когда Том вошел, я подумала, что он-таки убил ее. На нем лица не было.
Он закрыл за собой дверь и сел рядом на сундук. Мотнул головой, когда я протянула ему картонную пачку маггловских кукурузных хлопьев в сахарной глазури. Сосредоточенно уставился на свои руки.
- Что ты так долго с ней делал?
Он проторчал на чердаке почти два часа.
- Общался, – кратко ответил он.
- И как?
Я хорошо понимала, что он не пришел бы ко мне в чулан просто так.
- Я стер ее воспоминания.
Я зашуршала хлопьями.
- Какие?
- Все, – просто ответил он.
- Зачем?
Том поморщился и посмотрел на фонарик Божественного Света, висящий под потолком.
- Можешь выключить?
Я подозвала к себе фонарик и отключила. Запустила под потолок Люмос.
- В чем дело?
Он усмехнулся.
- Забыла, кто моя подруга?
Тьма.
Он кивнул.
- Так зачем? – повторила я.
Том сцепил руки в замок.
- Ты заглядывала в ее прошлое?
- Нет, и не собираюсь.
- Теперь уже и не получится. Знаешь, все то, что она пережила, никому не пожелаешь.
У меня от его удрученного настроения тоже пропал аппетит, и я сунула коробку на полку. Отряхнула от липких крошек руки.
- Что тебя так разжалобило?
- Она любила меня до одержимости. Я никогда этого не понимал и не принимал. Мне было удобно, что она верна мне и готова на все ради меня. Вообще на все, понимаешь?
Я понимала.
- Она не всегда была дурной. Ты была права – такой ее сделал я.
Том замолчал.
- А какой она была?
Он бездумно смотрел перед собой.
- Во многом похожей на тебя.
Да уж. О семейном сходстве мне не раз говорила Нарцисса, Дориан, Грюм и даже МакГонагалл.
- Ты так и не ответил, зачем стер ей память.
- Она начнет с чистого листа. Как я пять лет назад.
Вот как.
- И кто поведет ее, Том?
- Что? – он непонимающе взглянул на меня.
- Она безумна. Не понимает ни кто она, ни где она, ни что вообще происходит. Она беспомощна, как ребенок, и никто не захочет ей помочь. Какую жизнь она может начать с такого чистого листа?
- И что ты хочешь сказать? – резко спросил Том. – Что надо было оставить ее вариться во всем этом ужасе? Или… по-твоему, я должен «повести» ее?
- Нет, – я вздохнула. – Конечно, нет.
Мне послышалось, будто в коридоре звякнул колокольчик, и я встала. Что, если это Снейп? Если он увидит, что мы с Томом заперлись в чулане…
Том фыркнул.
- Он обломает твои крылья, как когда-то я сделал это с Беллатрикс. И знаешь, он уже начал.
Он раздраженно распахнул дверь и ушел.
Крылья. Ну, надо же.
====== Глава 153. Советы любящих родителей ======
В общем, в эти славные октябрьские деньки все были немного не в себе.
Хотя в случае с Сириусом можно было сказать то же самое и без привязки к условиям предвоенного положения. Когда я рассказывала об этом Северусу, тот иронично заметил, что «не в себе» – это характеристика вообще всей семьи Блэк.
Сириус поднялся ко мне на чердак, вежливо постучал в дверь и, когда я открыла, даже попросил разрешения войти. Все это было до того странно, что я сильно напряглась – похоже, предстоял серьезный разговор, к которому папочка долго готовился.
Я подумала, что он все же не слепой и должен был рано или поздно заметить то, что я уже не пыталась скрывать, хотя Снейп еще соблюдал какую-то формальную конспирацию. Что на собраниях я стою рядом с ним у окна, что он невербальными чарами подливает мне горячего чая, что называет меня по имени, что я съедаю его пироженки, которые стряпает Молли… Хотя, думаю, решение поговорить созрело у Сириуса после того, как он второй раз столкнулся со мной в Хоге, когда я поднималась из подземелий, чтобы добраться до единственного открытого камина в кабинете Дамблдора. Тогда он, похоже, понял, что одними пироженками все не ограничивается. А может, еще и придумал себе что-нибудь, что уже в избытке успела напридумывать я, и против чего активно возражал Снейп-блюститель нравов.
Я уселась на кровать и предложила ему табурет.
- Грета. Ты уже взрослая девочка... – помявшись, начал Сириус, глядя на меня несчастными глазами.
Я фыркнула.
- Кажется, разговор о половой культуре у нас состоялся еще на моем четвертом курсе, разве нет?
Сириус заметно нервничал. Я понимала, что моя шутка в этой ситуации была совсем неуместна, но не смогла удержаться.
Ему удалось не взорваться, и он продолжил:
- Знаешь, когда ты привела ко мне знакомиться Хорхе и представила его, как своего мужа, я был в ужасе.
Если вспомнить, я не приводила Хорхе для знакомства. Это Сириус неудачно зашел на кухню, когда мы ждали такси, которое бы увезло муженька в аэропорт.
Тем временем Сириус продолжил:
- Когда появился маггл-уголовник, который на днях пристрелил своего же отца, я думал, что это самое худшее, что могло с тобой произойти. Но нет – после этого был дурмстрангец. Он еще не успел никого убить, но это же дурмстрангец – они все сплошь темные маги! А как он на тебя пялился... Ладно, он уехал, но тебе же мало! К тебе прилип этот вампир! Я думал, у меня сердце остановится, когда увидел вас вместе! Но я слова тебе не сказал...
Я на него вытаращилась. Слова не сказал?! А как же все эти вопли?! А как же тот осиновый кол?!
Сириус проигнорировал мой взгляд и страдальчески вздохнул.
- Грета... Как бы ни были плохи все эти парни... за исключением вампира, конечно... как бы ни были они плохи – никто из них не сравнится с... со Снейпом, – он вежливо назвал его по фамилии.
- Сириус.
- Ты не знаешь, что это за человек! Это наиподлейшая мразь, какая только бывает! Грета... это наихудшее, что ты могла выбрать.
- Отстань от него, – жестко сказала я.
- Я не исключаю, что ты могла его пожалеть... перепутать жалость с чем-то другим. Но ты сильно ошибаешься, поверь мне.
- Я тебе сказала, отстань от него.
- Мне больно видеть, как мою дочь пожирает глазами эта тварь! – воскликнул Сириус. – А ты улыбаешься ему в ответ! Грета!
Я со всей дури вхреначила кулаком по спинке кровати, и та накренилась.
- Послушай меня, Сириус, – мрачно сказала я, применяя наиужаснейший из коллекции волдемортовских взглядов. – С тех пор, как я вступила в права Главы рода, я вытащила тебя из тюрьмы, ты вернул здоровье, друзей, женился. У тебя есть дом, семья, маленький сын. Ты выжил, в конце концов, после той нелепой ловушки. Я сделала для тебя все, что только могла сделать дочь. Чего тебе еще надо? Чего?
- Грета...
Я вздохнула.
- Я отдала тебе больше, чем кто бы то ни было. А ты все продолжаешь требовать от меня чего-то. Но я не стану такой, какой ты меня хочешь видеть. Я буду вести себя так, как хочу. И любить того, кого хочу.
- Ты его любишь? – тоскливо спросил Сириус.
- Да, люблю.
- Ты ведь знаешь, есть зелья... Амортенция...
- Сириус. Я хожу за ним по пятам со второго курса. Я иногда сутками думать не могу ни о чем, кроме него. О какой Амортенции ты говоришь?
Сириус повздыхал еще немного и ушел.
А на следующий день вызвал для серьезного разговора Снейпа.
Мне как раз нужно было отправляться в гараж – и меня уже ждал у камина в чайной Том. Снейп собирался в Хогвартс и тоже спешил к камину, в котором уже скрылся Дамблдор. Он в полголоса ругал меня за почерневшие пальцы, а я в ответ спорила, что сам-то хорош – расхреначил вчера мишень Орбисом, а потом болел головой весь вечер. Потому что Орбис уж никак не входит в программу реабилитации магических способностей, которую, как я видела, ему составил колдомедик Мунго. Потом он принялся ругать меня за то, что я без спросу шарила в его ящиках – иначе как бы я нашла программу. Потом бы мне попало за то, что я утащила оттуда прикольную темномагическую книжку на почитать… В общем, можно сказать, Сириус даже спас меня.
