И наконец, они увидели золотое сияние, отблескивающее по стенам, и просачивавшееся из-под загадочной двери. Анакин отмахнулся от воспоминания. Тахири права, я не должен думать об этом, да еще днем, а должен сфокусироваться на том, что происходит прямо сейчас. Анакин затаил надежду, что Тахири — таки переубедит дядю Люка, и ей позволят остаться на Явине 4, чтобы принять решение. Пришло время снять проклятие. Беспокойство протянуло свои трепещущие желтые пальцы, и коснулось разума Анакина.

Мы избранные, думал он. Но хватит ли у нас сил войти в шар?

Вызывающий взгляд буровил Люка Скайуокера. Зеленые глаза моргнули, и светлые волосы взметнулись вокруг упорного девятилетнего лица. Голубые глаза Люка не колебались, пока он ждал, как дитя начнет говорить. Этого-то ждать недолго. Тахири никогда не скупилась на слова. Люк подумал о времени, когда она и его племянник, Анакин Соло, выбрались из Академии Джедаев. Они вернулись в Великий Храм посреди ночи. Ещё утомленная, и вся в грязи, Тахири тут же начала трещать, пытаясь взять на себя всю вину за их проделки, лишь бы Анакина не наказали. Что бы Люк им не говорил, они были парочкой самых многообещающих студентов среди всех. Не было повода, по которому он мог бы выслать таких студентов. Однажды они станут великими рыцарями-джедаями — если уберегутся от неприятностей достаточно надолго, чтобы успеть изучить пути Силы.

Проблема уже найти Тахири и Анакина. Только на прошлой неделе они вернулись полными сил с Явина 8, где они помогли другой кандидатке, мелодии по имени Лирика, пережить церемонию метаморфозы. Когда они были там, парочка кандидатов в Джедаи встретили гигантских черных грызунов, порочных змей, и паука-пуреллу в красную крапинку, что заманивал свою добычу в толстые черные тенёта, и попытался высосать их живьем. Люк Скайуокер возлагал надежды на то, что опыт — лучший учитель в использовании Силы, но Анакин и Тахири вечно с головой увязали в опасные ситуации.

Это волновало Люка. Все же, их способность использовать Силу для контроля, изменений, и прочих манипуляций с энергетическим полем, создаваемым всеми живыми существами, была впечатляющей.

— Я не полечу, — вызывающе сказала Тахири, топнув босой ногой по холодным камням пола Великого Храма. Она отказывалась носить обувь с тех пор, как прибыла на Явин 4. На её родной планете Татуин, грубый песок и раскаленная солнцами пустыня были повседневной реальностью, и покрытия для ног — простая необходимость.

— Вы не заставите меня ехать, — снова заявила Тахири, хотя, на сей раз, не заметно было, что она уверена в своих словах.

— Ты права, — повторил Люк. Он подошел к окну Главной Палаты Собраний. Перед ним расстилались пышные джунгли Явина 4, гревшиеся под полуденным солнцем. Величественные деревья массасси, чья кора отсвечивала фиолетово-бурым, окружали пирамиду Великого Храма. Храм был домом будущих рыцарей-джедаев, существ со всей галактики, обучавшихся в Академии, чтобы однажды использовать Силу для мира и познания, и для борьбы со злом.

Тахири подошла к Мастеру Люку, и застыла около его закутанной в коричневый плащ фигуры. Она взглянула на джунгли, в зеленых, фиолетовых и красных тонах, что создавали ландшафт, о котором она могла только мечтать. Мечтать, пребывая на горячих и бесконечных песках её родной планеты. Люк Скайуокер понимал расстройство Тахири. Он также вырос на Татуине. Восемнадцать лет он работал на влагодобывающей ферме своих дяди и тети. Скука угрожала задушить его. Но здесь было что-то ещё.

— Я никогда не знал своего отца, — мягко сказал Мастер Люк, глядя на свою ученицу. — Я говорю не о том человеке, каким он стал после того, как обратился к Темной Стороне, для служения злому Императору Палпатину. Я никогда не знал своего отца, Анакина Скайуокера, каким он был, будучи рыцарем-джедаем, использовавшим Силу для добра. И когда, наконец, я встретился с тем, кем он стал, Дартом Вейдером, было уже слишком поздно. Правда, что он отвернулся от злых деяний в последние мгновения жизни, но осталось слишком мало времени, для того, чтобы узнать о нём больше.

Люк остановился на секунду.

— Ты понимаешь, о чем я хочу тебе сказать? — он спросил Тахири.

— Вы, конечно, точно также, как и я, были сиротой, — медленно начала Тахири. — Но разница между нами в том, что у меня не было ни шанса встретить кого-то из них. Тускенские Рейдеры рассказали мне, что они оба мертвы.

— Что со Сливеном? — спросил Люк Скайуокер.

— Он вождь моего племени, — равномерно ответила Тахири.

— Что-то еще? — вопросил Люк.

— Я понимаю, что он моя единственная семья, — мягко ответила Тахири. — Возвращение на Татуин может быть последним шансом для меня, чтобы его увидеть.

— Я считаю, что это твой долг, — сказал Мастер Люк. — Однако это тебе решать. Я уверен, что ты сделаешь правильный выбор. — Он зашагал к выходу из палаты. Это не так просто, малютка, думал он, пока шёл к выходу. Нелегко бросить единственную семью, единственного отца, которого ты когда-либо знала. Это само по себе позволит тебе проверить всю твою мощь, и твою способность контролировать свою внутреннюю Силу.

И возможно, возможно, твое решение — оставаться, или же нет, в академии — изменится. Если это случится, мы потеряем многообещающего студента. НО, даже если это тревожит меня, твое счастье важнее. Люк отправил турболифт вниз, к ангару. Он отыскал там капитана корабля снабжения, старого Пекхума. Пекхум только-только разгрузил контейнеры для академии. Сейчас он готовился погрузить посылку на планету в нескольких часах полета от Татуина.

Люк попросил Пекхума подготовить корабль на следующее утро для поездки на Татуин. Когда Пекхум спросил, сколько будет пассажиров, Люк даже не колебался.

— Трое, — ответил он. Не могло быть и речи о том, чтобы Тахири отправилась домой без своего лучшего друга, Анакина Соло. И Люк не собирался отпускать их одних, без вариантов. Татуин, как планета, был слишком опасен. И у Люка было странное чувство, что семья Тахири, Тусканские Рейдеры, были также очень опасны.

Анакин смотрел на то, как Тахири нервно теребит грубое, песочного цвета ожерелье, опоясавшее ее шею. С тех пор, как они уселись в шаттл около академии, и прыгнули во тьму сквозь территории Внешнего Кольца, держа курс на планету Татуин, Тахири притихла. Это взволновало Анакина. Его лучшая подруга редко молчала. На какое-то время Анакин занял себя мыслями о золотом шаре, и белом пушистом мастере-джедае по имени Икрит, которого он и Тахири нашли спящим около шара.

Икрит нашел шар четыре столетия назад. Он сразу почувствовал, что не сможет снять проклятие, так что он свернулся около шара, и стал ждать тех, кто смог бы это сделать. Хотя тот знал мало об ауре зла, окутавшей золотой шар, у Икрита было странное предчувствие, что если взрослый попытается освободить детей, заключенных в золотой сфере, шар разобьется на тысячу осколков.

Анакин и Тахири ничего не сказали Мастеру Люку о шаре, о его проклятии, или же об их планах уничтожить зло, которое зрело в глубинах Дворца Вуламандры в течение тысячелетий. Это было кое-чем, что они хотели попробовать сделать сами, без чьей-либо помощи. Тахири все еще водила маленькими пальцами по кулону. Анакин заметил два грубых отпечатка пальцев на поверхности продолговатой пластинки. Тахири почувствовала его взгляд, и обернулась к нему.

— Эту вещь мне дал вождь моего племени, — Тахири мягко подала вещь. Она приподняла кулон, чтобы Анакин смог посмотреть. — Здесь два отпечатка в центре. Сливен сказал мне, что здесь отпечатки моих родителей.

— Ты знала своих родителей? — в удивлении спросил Анакин.