И вообще, с каждой следующей секундой, я чувствовал в себе уверенность опытного пловца. Так же, как и пресловутый пловец, считающий воду родной стихией, я представить себе не мог, как здесь, в этом мире идеально рассчитанных линий можно разбиться?
Да, странные метаморфозы претерпело моё сознание за то время, что я провёл в этом мире, и в этом теле.
Если честно, то и мир этот теперь не казался мне таким уж безнадёжным, впрочем, как и тело, с помощью которого я мог продемонстрировать чудеса эквилибристики.
Я как кошка, которая всегда приземляется на ноги мог вывернуться из любого, даже самого неудачного прыжка и заставить своё тело сделать невозможное. Ну, по крайне мере невозможное ранее.
Например после прыжка вперёд, крутануть своё тело так, чтобы его вынесло на верхний ярус ячеек, и продолжить движение - пару ячеек, для того, чтобы вновь уйти наверх.
С резким изменением движения с прямого направления в любую из сторон, тоже особых проблем не предвиделось - достаточно было, повинуясь всё той же инерции позволить телу не пролететь мимо перекладины, забросить его, так чтобы стопы оказались на её поверхности, а затем сделать один большой шаг ( или два мелких) на боковые брусья и оттолкнуться, тем самым изменяя прежний курс на девяносто градусов, и отправляя тело в очередной полёт.
При желании я даже мог совершенно неожиданно изменить направление движения на противоположное.
Что ни говори, а всё познаётся в сравнении - кто бы мог подумать ещё пару часов назад, что я способен на подобное. И уверяют вас, будь я в своей прежней жизни реальным чемпионом по лёгкой атлетике, мне не продемонстрировать того, что я с лёгкостью вытворял сейчас. Получается, что тело, которое я ещё совсем недавно костерил на все лады не так уж бесполезно.
***
Я увидел эту троицу издалека.
Они меня тоже увидели.
В первое мгновение мне хотелось вопить от радости и восторга: - Ну, наконец то хоть кто-то живой. Сейчас я обо всем их расспрошу, и они, конечно же сне всё доходчиво объяснят.
Однако, глядя в их лица и напряжённые позы, я вдруг понял, что, вполне возможно, разговора у нас не получится.
И тем не менее продолжил своё движение им навстречу.
Первое что я услышал от незнакомцев было весьма красочное и говорящее само за себя: - Стопэндрики!
Явно какой-то жаргонизм, образованный от слова "стоп", или глагола "остановись".
- Трубу сюда подогнал, шуриком! - это говорил уже другой, но общая интонация и стилистика разговора была вполне предсказуема. Очередное жаргонное словечко - шуриком, то есть шустро, а проще говоря - быстро.
Что-то говорило мне о том, что ничего, похоже, у этих ребят я не узнаю.
- Она мне и самому пригодиться, - ничуть не смутившись ответил я, а сам тем временем изучал своих визави.
Я приблизился достаточно для того, чтобы понять, что они, либо близнецы- тройняшки, либо это тело (я имею ввиду эту бесполую оболочку) имеет лишь одно лицо. Что в свою очередь наводило на предположение о том, что и сам я, как две капли воды, похож на этих ребят.
Я заметил ещё одну деталь, по началу не бросившуюся мне в глаза, но говорившей о многом: у двоих из этой троицы, так же как и у меня, имелись серебристые костюмы, вот только они небрежно болтались у них на талии, закреплённые на торсе путём узлов из штанин и руковов. Уж как они достались этим ребятам, мне даже не хотелось представлять, но не думаю, что это был тот же способ, которым воспользовался я.
- Мы люди не гордые - сами взять можем, правда Жеганес. - Отозвался второй, переглянувшись с первым, и мотнул головой третьему, до сих пор не проронившему ни слова, - Санчёус, помоги дяде избавится от железяки.
Третий без лишних слов начал двигаться в мою сторону.
Не могу объяснить, почему я поступил именно так, но когда незнакомец, которого его приятели называли Санчёусом (готов поспорить на что угодно, что это странная кличка означала имя Саня, или Алесандр), протянул руку для того чтобы взять то, что принадлежало мне, я молниеносные движением выхватил из импровизированных ножен штык и ударил им в протянутую руку.
Штык с лёгкостью вошёл в плоть, и так же легко её покинул.
От неожиданности тот разжал пальцы другой руки и камнем рухнул вниз оглашая пространство диким воплем.
Клянусь, я вовсе не хотел, чтобы так получилось, но так уж вышло...
- Отверженный, покарай тебя все правитель! - в голос прокричали приятели незадачливого грабителя, словно только сейчас осознали с кем они всё это время общались.
Понятия не имею, что в их понимании означает это слово, но то, что никто не расположен мне этого объяснять, я уже понял.
Кроме того, я понял ещё одну вещь, а именно то, что от этих борзых "близнецов" мне вообще ничего не узнать.
А вот чего мне не миновать, так это боя с незнакомцами.
На этот раз нападающие были готовы к тому, что я не только могу дать отпор, но и, несомненно, буду это делать.
Спрыгнув на перекладину с верхнего яруса, заводила (так я окрестил безымянного говорливого гопника) сделал кувырок, пытаясь ударить меня ногами.
Я попытался ударить его штыком в голень или бедро, но в как только тот почувствовал опасность, то тут же ловко убирал ноги. В этот момент ещё один вымогатель, он же Жеганес, включился в игру - он стал раскачиваться под прямым углом к первому, и начал медленно догонять по вращению первого, для того, чтобы синхронизировать своё вращение. Когда у них это получится мне не поздоровится - мне нужно будет уклониться или контратаковать атаку сразу с двух сторон, а я, скорее всего, уже не смогу этого сделать.
Ноги одного из нападавших летели, нацелившись мне в лицо.
Я махнул клинком, и Жеганес тут же убрал свои нижние конечности, избегая колотой раны. Зато с другой стороны я проворонил удар заводилы, и потеряв шаткое равновесие, едва не рухнул в пропасть. Я ещё не оправился от удара, когда получил второй, не менее жесткий удар ногами, уже от Жеганеса.
Похоже технология атаки у этих ребят была уже отработана.
Вот только я не собирался играть с ними по их правилам.
Я прыгнул вслед за вращающимся телом заводилы, в тот момент, когда его корпус пересёк самую нижнюю фазу раскачивания, самую не удобную.
Клинок, смертоносным жалом, пробил тело заводилы в районе ключицы и продолжил своё движение уже в глубине тела, вплоть до самого сердца.
Безымянный заводила умер мгновенно - его руки разжались, а тело, словно безвольная тряпичная кукла, медленно вращаясь, начато лететь вниз, в бесконечность. Я же повиснув на одной руке глядел одним глазом за его полётом, а второй глаз не спускал с последнего участника трио.
Жеганес без лишних слов кинулся от меня прочь, спешно перепрыгивая с одной перекладины на другу.
Я бы мог его отпустить. Мог попытаться с ним заговорить, постаравшись убедить в том, что не трону его.
Но я этого не сделал.
Вместо этого я, спрятав штык в импровизированные ножны, бросился за мерзавцем в погоню.
Что мною двигало? Откуда такая безумная жажда мести? В тот миг я совершенно об этом не задумывался - всем моим существом овладел безумный азарт погони.
Затяжным прыжком я забросил своё тело на верхний ярус, для того чтобы быть над своим обидчиком, и когда придёт время - спикировать на, в одночасье превратившегося в жертву, гопника.
Мерзавец улепётывал от меня со всех ног (хотя ноги здесь играли вовсе не главную роль как на Земле).
Заметив мой маневр, он попытался уйти на уровень ниже.
Я тут же подкорректировал свой маршрут.
Вздумай он вилять вправо-влево - это имело бы хотя бы небольшой, но всё же эффект. Он же, как обезумевший зверь, бежал лишь вперёд.
Я оторвался о перекладины, словно белка-летяга, планирующая воздухе, раскинул в стороны руки и ноги.
Я парил в воздухе до самого последнего мгновения, а затем, когда до мерзавца оставалось чуть более метра, одним мгновенным движением извлёк обрезок трубы и ударил его по темени сверху.
