- Что все это значит? - Я начала нервничать.

- Что все очень хорошо, юная мисс, - ответил Харрад. - Уж не знаю, какими путями, но магии было угодно, что в семье, имеющей печать предателей крови, родился ребенок без этого клейма. Более того, Вы владеете уникальным магическим даром. Вы можете видеть магию. Во время ритуала Вы ведь видели больше, чем чашу и камни, участвовавшие в нем? - Я растерянно кивнула. - Вы ведь и раньше замечали что-либо подобное?

- Я думала, что все волшебники так умеют.

- Смею Вас заверить, это не так. На территории Британии лично мне известно об одном волшебнике человеческой расы, обладающем похожим даром. Это небезызвестный мистер Гаррик Олливандер, мастер волшебных палочек.

- А есть и нечеловеческие маги с таким даром? - ухватилась за его фразу я.

- Мне неизвестны способности представителей других рас, но среди гоблинов живет несколько таких магов.

- А можно мне будет встретиться с кем-нибудь из них? - Я решила «ковать железо, не отходя от кассы».

- Я уверен, что нам непременно удастся решить этот вопрос. - Я была уже уверена, что гоблин улыбается.

По одному из самых важных для меня вопросов я узнала, что статус предателей крови - совсем не безобидная вещь, как пытались представить Артур или Дамблдор. Это одно из наказаний, накладывавшихся самой магией, и мои собеседники не могли представить, какое же преступление нужно было совершить, чтобы заработать такой статус, распространяющийся на весь род. Лорд Пруэтт был в ужасе, когда узнал о тайной свадьбе собственной дочери. Ему пришлось отречься от дочери, чтобы наказание магии не поразило и его род. Подобные ритуалы тоже не обходятся без последствий. Через несколько лет погибли его сыновья-близнецы и лорд небезосновательно полагал, что на нем род и закончится. Мое появление давало ему надежду на продолжение рода и, как он выразился, на прощение магии.

Печать перекрывала доступ мага к родовой магии, лишала магических даров и препятствовала развитию магической силы. Это клеймо имело свойство передаваться всем, кто имел глупость связать с прОклятым волшебником свою магию. В первую очередь, это были супруги и дети. Если проклятие заслуживал глава рода, то распространялось оно на всех его членов, магический источник рода постепенно затухал, фактически от понятия «магический род» не оставалось ничего, кроме фамилии. В случае Уизли, вероятно, так и произошло. По каким-то причинам печать на моей магии отсутствовала, и, видимо, по причине отсутствия родовой магии Уизли, я получила покровительство родовой магии Пруэттов.

Лорд практически сразу высказал пожелание забрать меня из семьи Уизли и воспитывать самому. Вот только сделать это без согласия самих Уизли шансов у него не было. С точки зрения официальных властей Уизли считались благонадежной семьей магов, отец семейства даже был сотрудником Министерства. Решение о передаче опеки должен был тогда утвердить Визенгамот, председателем которого был Дамблдор - учитель, друг и соратник. Впрочем, ни на что подобное я и не рассчитывала. Мне нужен был взрослый маг, к которому можно было бы обратиться за помощью. И мой дед, лорд Пруэтт, замечательно на эту роль подходил.

У меня, как и у лорда Пруэтта, было еще множество вопросов. Но пора было возвращаться домой. Договорившись о следующей встрече с дедом, я отправилась портключом домой. Вот за что мне нравится моя семья - пятилетнего ребенка нет дома два часа, а этого никто и не заметил.

***

С дедом мы встречались теперь регулярно один-два раза в неделю. О том, когда у него запланированы дела, он сообщал мне заранее, в любое другое время, когда мне удавалось организовать отсутствие опеки, я могла с ним связаться с помощью того же подаренного мне гоблином зеркала и переместиться в банк, где меня уже дожидался лорд Пруэтт.

Лорд настоял на проведении ритуалов, обязательных для чистокровных детей моего возраста, часть из которых была проведена в ритуальном зале Гринготтса, другая - в Пруэтт-мэноре. Меня официально приняли в род Пруэтт, покровительством магии которого раньше я пользовалась «с черного хода», почему-то магия посчитала нужным изменить мне имя на Джиневра Молли Александра София Пруэтт-Уизли. Дед с гоблином опять удивленно переглянулись, как я поняла, ничего такого не ожидалось. Имя Александра - привет из моей прошлой жизни, хотя я думала, что давно уже перестала ассоциировать себя с тем, кем я там была. София - одно из родовых имен Пруэттов, как объяснил мне дед. Так что вроде ничего особенно криминального не случилось. И гоблин, и дед считали, что это даже хорошо, что у меня изменилась фамилия - сильнее привязка к роду. Так что теперь с полным правом могу представляться Софией Пруэтт. Здравствуй, еще одна новая личность, это я, твоя шизофрения.

Харрад познакомил меня со старейшиной Кровозубом, являющимся магом-видящим. Не знаю, старейшина - должность или статус среди гоблинов, но выглядел видящий действительно старым. Кровозуб подробно расспрашивал меня обо всех необычных проявлениях магии, которые я замечала. Я рассказала о том, как вижу свою ауру, и как она изменилась за последнее время. Оказалось, что те нити, которые так мне не нравились, годам к пяти должны были сформировать на моей магии печать предателя крови. И то, что в таком «нежном» возрасте, когда ее формирование не было завершено, мне удалось их разорвать, было настоящим чудом и удачей, если так можно было назвать сам процесс, затянувшийся на два года. Способности следовало развивать. И гоблин предложил начать меня учить лет в семь. А пока пригласил периодически заходить в гости и стараться обращать больше внимания на окружающую меня магию. Действительно, я почему-то до сих пор не пыталась посмотреть «истинным зрением» на моих родственников или волшебные вещи, которых хватало дома.

Лорд Пруэтт сквозь пальцы смотрел на некоторые вещи, связанные с несоответствием моего поведения и возраста. Никакие мои странности не выводили его из состояния благодушной доброжелательности.

Когда поднялся вопрос о возможной легилименции со стороны Дамблдора, мне подарили сережки-артефакты, защищающие разум. Счастье, что они были не заметны для окружающих, как бы иначе я объяснила их появление родственникам.

Когда выяснилось, что я вполне сносно читаю, мне предложили пользоваться библиотекой Пруэттов и подарили блокнот и ручку, чтобы учиться писать - с перьями и пергаментом моему все еще мелкому телу было трудно справиться.

Когда я опасливо призналась, что немного умею колдовать, мне предложили продолжать тренироваться и подарили книжку «Азбука беспалочковой магии».

Просьбу организовать мне встречу с леди Блэк дед тоже воспринял спокойно. Только попросил объяснить, что ему сказать леди Блэк о цели этой встречи. В итоге сформулировалось следующее «Я думаю, что у меня есть информация о наследнике рода Блэк, которая могла бы ее заинтересовать».

Встреча с леди Блэк состоялась в начале октября.

***

Я уже привычно переместилась в банк, откуда в сопровождении деда с помощью уже другого портала оказалась в гостиной Блэк-Холла, особняка на площади Гриммо, 12.

Леди Блэк выглядела ожидаемо надменной и гордой представительницей своего рода. Дед говорил, что хозяйка дома в последнее время много болела. Мне она показалась к тому же уставшей и одинокой.

Лорд Пруэтт представил меня своей внучкой Софией Пруэтт. По удивленно поднятым бровям леди, я поняла, что она не знала о личности того, кто просил о встрече с ней, так же как и о существовании у Пруэтта внучки. Больше признаков удивления леди Блэк не продемонстрировала.

Я долго думала, что именно я могу рассказать этой женщине. Прежде, чем продолжить, я решила выяснить ее отношение к ее старшему сыну и его крестнику.

- Прошу прощения, леди Блэк, не могли бы Вы ответить на несколько вопросов?

- Давайте сначала посмотрим на вопросы, юная леди.

- Будет ли Вам интересна информация о вашем старшем сыне, если она касается его невиновности в том преступлении, в котором его обвиняют.