Рей осторожно подошел к краю и посмотрел вниз. До моря было метров сто. А берег состоял из острых валунов. Наверное, для всяких симуранов и созданных.

- Рей, допустим, что он все-таки долетел до моря и не разбился. А теперь покажи мне, куда должна была плыть обессилившая изголодавшаяся и истощенная собака?!

- На сушу?

- Покажи мне направление.

- Э, на запад? – и он почему-то показал мне на юг.

- Правильно! На восток он должен был плыть, - я подошел к нему и развернул его руку, показывающую предположительное направление, на девяносто градусов, - и не тыкай мне югом! Ну, хорошо, допустим, он выбрал правильное направление. Сколько ему нужно плыть миль до берега?

- Пять? - робко предложил Малфой.

- Ты абсолютно прав, конечно же пятнадцать! А, я понял. Сириус у нас не просто собака, он симуран–барбет! Идиоты! Вы сейчас пойдете в камеру и будете там сидеть!

- Но…

- Ты вообще здесь тринадцать лет гниешь! – я ткнул пальцем в Мальсибера. - А тебя, я вообще хочу здесь случайно забыть! Марш в камеру, дебилы! Мне из-за вас сейчас визит вежливости нашей драгоценной Белле наносить придется.

- Я могу сам сходить, - начал, было, Рей.

- Лишний раз своей смазливой мордой светить будешь? Ты вообще ментальной магией на зачаточном уровне владеешь! Марш в камеру!

- Будто у тебя морда не смазливая. И не надо к моей шее руки тянуть. В камеру так в камеру. Люциус, пойдем. Он нас не ценит, - и Рей, взяв Малфоя за руку, быстренько аппарировал.»

- Люциус, я же говорил, что все купятся, - сказал Рейнард, обводя взглядом зал. Под взглядом этих почти прозрачных глаз, почти каждый пытался уменьшиться и стать менее заметными. – А ты ныть начал, что общественность не поддержит этот бред. Дорогая, ты мне казалась умненькой девочкой. - Рей посмотрел на Гермиону, которая сидела, опустив глаза в пол. – Гермиона, может, ты мне уже отвечать что-нибудь будешь, а то, что я из себя клоуна тут строю? - и он посмотрел куда-то под потолок. - И не надо ржать! Андре? Сейчас буду, оставьте его мне, - и он резко встал и вышел не оглядываясь. Весь зал вздохнул с облегчением.

- Дорогая, не переживайте так, ваш муж вернется к вам в целости и сохранности. Уизли, продолжайте.

« У Беллы я пробыл недолго. Отмечу, что Азкабан на нее никак не повлиял. Как была дурой ненормальной, так и осталась. Может только стала агрессивнее. Пока я не почистил ее память, я понял, что Рея она узнала. Трудно было это не понять, когда тебе прямо в ухо орут: «Этот предатель Мальсибер за все ответит перед моим Лордом. Я его сама убью». А вот Люциуса она почему-то не узнала. Возможно, его аристократическая выдержка, на сей раз оказала ему добрую услугу. Он всегда говорит тихо. А вот Рей вполне мог повысить голос. Ладно, забыли – теперь она и Мальсибера не помнит. И то, что Сириус сидел с ней в соседней камере, тоже.

Вернувшись к этим асам логического мышления, я некоторое время внимательно смотрел на них.

- Давайте здесь сфотографируемся на память, - я недобро усмехнулся.

- Что мы сделаем? - переспросил Рей.

- Сфотографируемся. Когда Лорд воскреснет, он должен будет полюбоваться вашими смазливыми мордашками в камере Азкабана, чтобы убедиться, как вы пострадали ради него.

- А я тут причем? - возмутился Люциус. - Я не должен сидеть здесь.

- А на всякий случай, мало ли. Сидите здесь, я сейчас приду, - я аппарировал в Министерство за колдокамерой, парой тюремных роб и незаполненных именных табличек.

Вернувшись в камеру, я кинул это все добро им.

- Заполняйте таблички.

- Зачем? Сам не мог? - ворчал Люциус.

- Я вам что, секретарь Визенгамота? Я что, должен все ваши имена знать?

- У меня нет родового имени, - прямо посмотрел на меня Рей.

- С хера ли? - я позволил себе удивиться.

- С того самого. Я сам от них отказался, и гоблины это все документально зафиксировали. Я даже не знаю, жив ли кто-нибудь. Мне это даже не интересно.

- Рей, не зли меня. Под каким именем ты у меня зарплату получаешь, твою мать! Пиши его!

Мальсибер вздохнул и написал всего два слова: Рейнард Мальсибер. Насколько я понимаю всю эту муть с родословными, у моего начальника службы безопасности рода нет. С него и с его будущей жены начнет свой путь новый росток нового рода. Причем наличие жены и будущих детей он должен был гоблинам гарантировать. То ли Рей надеялся, что его в скором времени прибьют, то ли до сих пор на это надеется. Нет уж, Рей, ты у меня просто так не сдохнешь. А наличие жены я тебе гарантирую. Будешь сильно артачиться, Империус наложу и насильно женю. Ты его не скинешь – у меня все эти мозголомные штуки гораздо сильнее Малфоевских. Гораздо сильнее. С другой стороны, он от женитьбы сможет отвертеться, если его кто-то введет в свой Род. Причем в любой. Он сейчас никто. Нет, проще жениться – зачем ему куча новых родственников?

Дождавшись, пока Люциус впишет все свои пятнадцать имен, точнее, пока это сделает Рей, под диктовку нашего Лорда Малфоя, я отобрал у них таблички, и быстро пририсовал на них первые пришедшие мне на ум номера. Затем швырнул им робы, и не терпящим возражения голосом заставил переодеться. Мальсибер беспрекословно, выполнил мое распоряжение, натянув робу прямо поверх своей кожаной одежды, и так же безропотно позволил мне себя запечатлеть на память. Единственное, что он спросил, это, а не будет ли слишком подозрительно, что он весь такой вылизанный и выбритый заключенный получился. Надо же, иногда он все же включает мозги. Я сквозь зубы поведал ему о том, что если их бред сойдет за правду, то на подобные мелочи никто абсолютно точно внимания не обратит.

А вот с Люциусом возникли ожидаемые проблемы. Он наотрез отказался надевать робу, даже поверх собственной одежды. Пришлось применить силу. В итоге из Люциуса получился на фото истинный узник Азкабана. Растрепанный, с кандалами на руках (а вот не нужно было сопротивляться), и в воротнике Шанца. Великолепно!

Позволив этим… двоим снять робы, я великодушно разрешил им оставить их вместе с именными табличками на память.

Перед тем как аппарировать в Отдел, я прошипел:

- Память Сириусу подправьте, кретины. Хотя бы окно оттуда уберите и замените его на дверь.

- А ты куда?

- Как куда? В Отдел, колдографии делать. Да, Рей, как ты думаешь, Андре понравится твое изображение? Думаю, я сделаю приятный сюрприз своему секретарю, и подарю один экземпляр ему, - и, под возмущенную ругань Мальсибера, я аппарировал.»

- А почему нельзя было добиться оправдания Сириуса после возрождения Волдеморта? Тогда же Питера уже не нужно было скрывать? - по всей видимости, Гарри надоело реагировать эмоционально и он включил таки в работу мозг, в наличие которого всегда сомневался профессор Снейп.

- Почему нельзя? Северус добился этого уже осенью 94 года. Уж не знаю, чего это ему стоило, но все обвинения с Сириуса были сняты, его розыск прекратился, и ему была даже переведена на счет очень приличная компенсация, – ответил Люциус.

- Но тогда почему Сириус до самой смерти прятался, из дома практически не выходил? – в голосе Гарри звучала растерянность.

- Ну, откуда же мне об этом знать? Может, ему это нравилось?

- Профессор Снейп мог же сказать Сириусу о том, что тот свободен?

- Поттер, а почему ты думаешь, что Северус никогда ему об этом не говорил? Он пытался, много раз. Но твой крестный не хотел его слушать. Постоянно перебивал, оскорблял. В конце концов, Северус плюнул и заявил ему: «Если хочешь сидеть дома, сиди, пока остальные делом заняты», – никто не услышал, как Мальсибер вновь появился в зале. Пояснения Гарри он давал на ходу. Добравшись до своего места, Рей сел, вновь слегка приобняв Гермиону, та предсказуемо сжалась. Люциус вопросительно посмотрел на Рея.

- Ложная тревога. Я ничего не пропустил интересного? Нет? Рыжий читай дальше.