— Конечно, — развернувшись, я подхватил Фрай и легко посадил её к себе на колени. — Ты ведь не хочешь меня простить, вот и приходится искать подружку.

Гермиона снова слегка покраснела, пробормотав себе под нос по-английски: «Французы».

— Фрай, — моя женщина, перегнувшись через столик, протянула руку Грейнджер. — Я жена этого оболтуса.

— Гермиона, — девушка пожала протянутую руку и улыбнулась.

В это время зажглись фонари и заиграла медленная музыка. На танцевальной площадке появились первые пары.

За столиком воцарилось недолгое молчание. Мне было хорошо. Я сидел в кругу друзей, далеко от Хогвартса, от Отдела, от всех дел, держал на коленях любимую женщину и просто наслаждался вечером.

Завтра мы вернемся в Англию. Но это будет завтра. А сейчас… Рей вдруг решительно поднялся и протянул руку Гермионе.

— Потанцуем?

Она встала, глядя ему в глаза, а я в который раз поразился: какая же они красивая пара. Он — высокий черноволосый и светлоглазый, подтянутый, с вкрадчивыми движениями опытного бойца. Она — маленькая и хрупкая с копной непослушных волос.

Фрай положила голову мне на плечо.

— Ты ведь не будешь стирать ей память?

— Ты этого не хочешь?

— Нет. Она всё равно воспримет это как легкое приключение, легкий флирт. Она не придаст этому значения.

— Если ты этого не хочешь, то не буду, — я посмотрел Фрай в глаза — я прощен?

Она легко прикоснулась губами к моим.

Мне захотелось просто плюнуть на все, схватить её в охапку и аппарировать куда-нибудь, где нет зрителей и есть горизонтальные поверхности, хотя это и необязательно.

Я начал внимательно наблюдать за танцующими и не пропустил тот момент, когда Рейнард легко поставил на Грейнджер жучок, затем начал изображать что-то похожее на невинно убиенного комара.

Сидеть и смотреть на флиртующего Рея не хотелось, я встал и прижал к себе жену.

— Пойдем домой, — она подняла голову и кивнула. Краем глаза, я заметил, что Мальсибер притащил откуда-то белую розу. Эван и Андре не уйдут. Они будут изображать из себя строгих дуэний.

Зайдя в какую-то подворотню, я просто прижал Фрай к себе и аппарировал.

Я даже не помню, какую именно квартиру я выбрал. Это было неважно.

Важным была только женщина, стоящая рядом.

Я запустил руки в её волосы и слегка потянул, заставляя запрокинуть голову. Я шептал, потому что мне казалось, что любой громкий звук может вспугнуть её.

— Я люблю тебя, малыш.

— Ты никогда этого не говорил.

— Я идиот.

— Я знаю.

— Я всё равно люблю тебя. Не бросай меня. Я сдохну без тебя.

— Ты идиот.

— Я знаю.

— Я люблю тебя.

Я поцеловал её. Я целовал её робко, как подросток, пробуя, вспоминая. Она застонала и прижалась ко мне, а у меня снесло крышу.

Я уложил её прямо на пушистый ковер. Почему-то ни один из нас не вспомнил, что мы волшебники, нам нужно было касаться друг друга, узнавать заново. Зачем что-то портить магией, если то, что происходило сейчас между нами и есть самое настоящее волшебство.

Мои губы скользили по постепенно открывающейся коже…»

— Перси, твою мать! Молли, прости еще раз. Ты что, решил таким образом покончить жизнь самоубийством? Пропускай эту пикантную сценку.

Я понимаю, что интересно. Всем сидящим здесь интересно. Пропускай, кому говорят, — Эйлин слегка повысила голос.

— Вот видишь, всё произошло спонтанно. Ничего не планировалось, это был экспромт.

— А скажи мне, Рей, эта дрянь всё ёще у меня в крови?

— Ну… э…

— Убью!

— Да за что ты меня убить пытаешься. Ну подумаешь, я знаю о каждом твоем шаге. Ай. Ну все, ты доигралась, девочка, — и Рейнард, прижав руки Гермионы к своей груди, перехватив её за оба запястья одной рукой, положил вторую руку ей на затылок и, быстро притянув к себе, поцеловал. Девушка пару раз дернулась и обмякла.

— Уизли, вы не сюда смотрите, вы в тетрадь смотрите и читайте дальше, — с философским видом произнес Люциус, покосившись на сидящую рядом парочку.

========== Глава 21. “Остаточный принцип” ==========

Не бечено.

«1 августа 1996 года.

Мы все вернулись в Англию в первых числах июля. Причем, сделать это нас заставил патронус Фила, появившийся передо мной и Фрай, и буквально вырвавший нас из приятной полудремы.

- Быстро возвращайтесь. У нас проблемы.

Если Фил начал паниковать, значит проблемы действительно серьезные. Собрались быстро. Кое-как натянув одежду разбросанную по всей комнате, мы аппарировали. Точнее аппарировал я, крепко прижав к себе жену.

Эван, Андре и Рей были уже в Отделе и вместе с Филиппом ждали меня в моем кабинете, негромко что-то обсуждая. Лица у всех были очень серьезными.

- Ну, и что у нас плохого? – начал я, подходя к своему столу и усаживаясь в свое кресло.

- Скажем так, у нас нет вообще ничего хорошего, - голос Фила звучал устало. – Начну по порядку. Амалию убили. Над домом висела Метка, а само убийство выполнено в лучших традициях Джека Потрошителя.

- Как это произошло? – я сжал кулак. Послышался треск, и я с некоторым удивлением заметил, что держу в руках обломки карандаша, который зачем-то схватил со стола.

- Никто не может дать никаких внятных объяснений. Амалия была не одна. У неё гостила во время убийства Эммилина Вэнс, её тоже убили, и так же жестоко. А вообще странно всё это. Зачем Лорду совершать такие откровенные глупости?

- Скорее всего, потому что это сделал не Лорд, - Рей выглядел сосредоточенно.

- Откуда такая уверенность?

- А я не уверен, но то что в комнате заклинания применяли только жертвы, говорит само за себя. Я успел смотаться туда, посмотрел. Метку точно Лорд ставил. До сих пор висит. Может он просто среагировал на преступление? Убита министерская служащая в больших чинах, а он буквально накануне очень недвусмысленно угрожал Фаджу… Вот и решил присвоить себе чужие лавры.

- Если это не Пожиратели, то тогда кто?

- Не перебивай меня, Сев, - Мальсибер закусил губу, и сосредоточено продолжил. По нему было видно, что он немного нервничает, занимаясь непривычным для себя делом. – Я запустил поиск по полицейским базам магглов. В общем, было еще четыре подобных случая. В 1984, 1989, 1991, 1994. В каждом случае жертвами оказывались немолодые одинокие женщины.