— Какой пароль? Ты же директор, или я чего-то не понимаю?

— Горгулья говорит, что пароль сменился. И последним, кто входил в кабинет был ты! Как ты это сделал, выяснять нет времени, что ты ей ляпнул?!

— Э… — я мучительно вспоминал, что было сказано в тот единственный раз, когда я навещал кабинет директора. — Я сказал: «Дверь открыта, ну надо же», по-моему, как-то так.

— Ладно, я скоро буду, — и Альбус снова аппарировал.

А я бегом рванул в Отдел. Ворвавшись в операторскую, я, не спрашивая никого ни о чем, просто впился глазами в мониторы.

Вся развеселая компания находилась в полном составе в… Зале Смерти?!

— Какого Мерлина?! Рей! Уводи оттуда всех! — Рейнард вздрогнул и отвел наконец взгляд от неподвижно лежащей Гермионы. Что произошло?

— Её ранили. Долохов, кажется, — коротко пояснил Эван на мой вопросительный взгляд.

— Круцио! — меня отвлек голос Беллы. Кого она приземлила? Невилл. Ну, это ничего, на нем щитов больше, чем на всем Отделе, немного боли не повредит.

А потом до меня дошло. Невилл?! Какого…

— Рей! Да не стой ты столбом! Уводи всех оттуда! Люц, скотина! Ты какого хера творишь?! — я просто орал, не понимая до конца, что происходит.

— Тише, не кричи, — Эван был как всегда собран и спокоен. — Люциус молодец. Он так сумел рассеять Пожирателей, что у тех просто не было шансов. Такого тормоза ни одна команда еще в жизни не видела. Знаешь, если бы он командовал мной, я бы его просто пристрелил.

— Что с Реем? Куда он смотрит? — Рей теперь не отводил тяжелого, очень нехорошего взгляда с Долохова. — Всё, живым Антонина мы вряд ли возьмём, — прошептал я.

И тут появились спасатели. Во мне поднялась такая волна злобы, что я еле сдерживался. Кончики пальцев заметно потеплели. Твою мать, нужно взять себя в руки. Они что, тоже на Канарах отдыхали?! А когда их нашел все-таки Блек, предварительно искупавшись, они пошли в Лондон пешком?! А что эта шавка драная здесь делает?! Я что, с ним на каком-то другом языке разговаривал?!

Тяжело дыша, я опустился прямо на пол, вырвав из уха гарнитуру. Так. Вдох-выдох. Снова вставив наушник, я поднялся на ноги. Что там у нас происходит?

Происходила битва, до такой степени идиотская, что просто смотреть было противно. Единственными разумными, кто хоть что-то делал адекватно, были: Невилл, Белла, подменяющий Грюма Флинт и, как ни странно, Блек, но тот даже особо не старался, больше играя на публику.

За ходом этого идиотизма я не следил, так что пропустил тот момент, когда Пророчество, наконец, какая-то добрая душа всё же догадалась разбить. Всё мое внимание было приковано к неподвижно лежащей на полу маленькой фигурке.

Альбус появился одновременно с всплеском Смерти. Гермиона, сделав последний судорожный вздох, прекратила дышать.

Я сорвался с места, на ходу применяя чары невидимости. Лекс крикнул мне вслед:

— Я её держу, у тебя есть минут десять!

Я добрался до Грейнджер одновременно с Рейнардом. Он скорее почувствовал меня, чем увидел.

— Что с ней? — в его голосе отчетливо слышались панические нотки.

— Ничего особенного, она просто умерла, Рей. — Я аккуратно поднял тело девушки на руки и встал. — Мне нужно в мою лабораторию.

То, что произошло дальше, до сих пор не укладывается в моей голове.

Мальсибер, просто схватив меня за руку, аппарировал. Он аппарировал из Отдела Тайн в Хогвартс! Это вообще как?

Мы очутились в Больничном крыле. Я аккуратно положил Гермиону на кровать и, разжав ей челюсти, влил в рот зелье. У него даже названия нет, но штука убойная. Поднимает на ноги даже покойника, кем девушка и являлась, но всего на час. Если за час я не успею сварить специального зелья, процесс станет необратимым.

Оставив задышавшую Гермиону на попечение причитающей Поппи, я переместился в лабораторию. Рей вбежал вслед за мной буквально через пару минут.

— Ты сможешь ей помочь? Что нужно делать? Давай я тебе…

— Рей! Сядь. И запомни. Никогда, ни при каких обстоятельствах ты не будешь ничего трогать в моей лаборатории! Я успею всё сделать, если ты не будешь мне мешать. И вообще, ты чего здесь расселся? Тебе еще аресты производить нужно! Давай, вставай и бегом в Отдел. Это приказ, Рейнард, если ты этого не понял.

Мальсибер сидел, уставившись в одну точку, затем, встряхнув головой, встал и быстро прошел к выходу. Все-таки он её любит. Какое, наверное, странное для него чувство.

Я успел всё приготовить вовремя. Передав флакон Поппи, я вернулся в комнату, где обнаружил злющих и взъерошенных Малфоя и Мальсибера.

Сев в кресло, я устало проговорил:

— Рассказывайте.

— Сначала ты, — ровным голосом проговорил Рей.

— Все будет с ней нормально. Полежит недельку и встанет как ни в чем не бывало. И если ты завел разговор о детях и их здоровье, то объясни, почему Рон Уизли лежит в Мунго и что с ним могло произойти такого, что требуется моя консультация?

— Ну, он решил, видимо, умственно обогатиться…

— И вытащил какие-то мозги… — прервал Мальсибера Малфой

— Которые какими-то щупальцами…

— Что?! — я заорал. — Что ты сейчас сказал? Если это то, о чем я думаю…

— То тебе нужно срочно навестить Уизли? — закончил за меня Малфой.

— Да вы хоть знаете, что это такое?

— Нет. И узнавать не стремимся, — невозмутимо проговорил Рей.

— И что ты на Поттера наговариваешь? Он вот не захотел приобщиться к высшему интеллекту, видимо, свой все-таки имеется…

— Там еще с Треверсом какие-то проблемы… со временем…

— Да, Сев, там Комната Времени… в общем, восстановлению не подлежит, — вновь вклинился Люциус.

— Ты же Треверса починишь? — невинно поинтересовался Рей.

— Рею необходимо сдать его в Азкабан в полном здравии…

— Да, в общем, Треверс засунул голову в какой-то аквариум, а…

— А Поттер с компанией разбили все твои маховики…

— Молчать!!! — меня начало трясти. Сначала я не понял, что сказал Малфой, но потом… — Что вы сейчас сказали? Что вы сделали с маховиками? — прошипел я.

— Не мы, а Поттер… — равнодушно бросил Малфой.

— И он разбил все эти часики, — добил меня Рей. Я рухнул в кресло, даже не вспомнив, как собственно с него вскочил. Я закрыл глаза и практически услышал шелест песка, высыпающегося из разбитых часов.