Также все это время мы с Альбусом готовились к его убийству. Все должно было пройти как можно более натурально, ведь кроме Драко и вездесущего Поттера у сего действа должны были быть еще свидетели. Кого занесет в Хогварст я не знал, но рассчитывать только на удачу было глупо.

На середину ноября мы запланировали генеральную репетицию зверского уничтожения Величайшего волшебника современности, но одного Малфоя в качестве свидетеля и критика нам было мало. Позже проводить это действо не представлялось возможным, у нас были свои дела. Мне побег нужно было готовить, очередной, теперь уже массовый, да и с дементорами что-то делать. Они прислали огромную петицию с требованиями через своих представителей и профсоюз (Мерлин, это еще что за хрень?), в которой выдвигали требования прекратить их дискредитировать в глазах общественности (те нападения, что приписывали дементорам, на самом деле к ним не имели никакого отношения), а также предоставить им нормальные условия труда. Последнее требование уже выдвигалось неоднократно. Мне в это время было как-то не до дементоров, поэтому я просто отодвинул бумагу в сторону, потом, всё потом. Сейчас моей задачей было сократить реальные нападения до минимума, что у меня, в общем-то, неплохо получалось. Когда я успевал добраться до Лорда первым, мне удавалось отговорить его, от создания неблагоприятного имиджа. Проблема состояла в том, что Лорд не всегда говорил вслух свои пожелания видеть того или иного Пожирателя, просто тыкал палочкой в Метку того же Хвоста, который с окончанием каникул вернулся к своему господину. Так что, предотвратить все нападения мне не удавалось, что не улучшало моего настроения.

Альбус же был занят полноценным отдыхом между редкими занятиями с Поттером, а на мои возмущенные вопли он только буркнул, что вероятно после смерти покоя ему не будет, так что сейчас он пользуется моментом, так сказать.

Таким образом, генеральная репетиция откладывалась день за днем по причине малого количества зрителей.

Однако случай скоро представился в виде взъерошенного Мальсибера, который однажды вечером материализовался прямо посреди гостиной моих апартаментов. Подойдя к столу, он бросил на него использованный портключ.

— Сев, забери меня из банка, хочешь, я тебя умолять начну? Я даже на колени встать могу, для меня это сейчас непринципиально. Я не могу там больше заниматься этими бумажками!

— А скажи мне, Рей. Какая у тебя анимагическая форма?

— Я не анимаг! — рявкнул Рейнард.

— Знаешь, ты не много потерял, — я задумчиво рассматривал обломки карандаша.

— Это почему?

— Да потому что я, например, знаю, в какого зверя ты бы превращался, и это был бы просто удар по твоему самолюбию.

— И в кого бы он превращался? — Люциус спросил это без особого любопытства, не отрывая взгляда от фолианта, посвященного беспалочковой магии.

— Вот понимаешь, Люц. Он считает себя бездушным ублюдком, он сравнивает себя с тем же Долоховым, который просто прется, когда убивает, но! Анимагическая форма показывает, кто ты есть на самом деле. А у нашего Рейнарда (судя по тому, что у него в карманах можно найти всё, начиная от мелких монет, заканчивая маггловской базукой) анимагической формой будет хомяк.

— Что?

— Не могу сказать, что в жизни эти качества тебе не пригодятся, хозяйственный ты наш. А теперь объясни, как ты умудрился от гоблинов сбежать? Хотя нет, не объясняй и так понятно, что у тебя совершенно случайно в кармане оказался портключ, и подозреваю что не один.

А вот сейчас посмотрим, насколько ты бездушная скотина. О некоторых особенностях организма Темных вы, друзья мои, пока что даже и не подозреваете. Все должно быть натурально. Я подошел к камину и бросил в него горсть пороха.

— Альбус, через десять минут на Астрономической башне. Пойдемте, — вынырнув из камина, объявил я, смотрящим на меня с подозрением друзьям.

— Можно поинтересоваться, куда мы идем? — спросил со своего дивана Люциус.

— Ты же слышал, на Астрономическую башню, — спокойно ответил я.

— Зачем? — нахмурившись, присоединился к допросу Рей.

— Там всё увидите, — я махнул рукой, и вышел из комнаты.

Был уже поздний вечер. Почти ночь и нам оставалось только надеяться, что Поттер не разглядывает сейчас карту. Вот бы мальчишка удивился. Малфоя он не увидит. Тот литрами пьет зелье необнаружения. Люциус его, кстати, и весь пятый курс Поттера хлебал. С того времени, как я ему про карту рассказал. Но Рей-то не пьет ничего подобного. Интересно как бы это выглядело со стороны: ночь, Астрономическая башня, Снейп, Мальсибер и директор. Что-то мне не хочется проверять, и истерики Поттера сейчас выслушивать тоже неохота.

Поднявшись на самую вершину башни, мы обнаружили уже поджидающего нас директора. Окинув взглядом нашу компанию, он удовлетворенно кивнул.

— Ну что же, мальчики, приступим.

И мы приступили. Под удивленные взгляды Рея и Люца. Я долго выбирал место, где должен будет стоять Альбус, чтобы падение выглядело понатуральнее.

— Так левее, правее, вот. Вот так, ты должен стоять прямо возле парапета, напротив двери.

— Но, Сев, так меня не будет видно справа, — вносил вполне рациональные предложения Альбус.

— Да похрену, главное, чтобы Поттер тебя видел во всех подробностях.

— Тогда, если у других возникнет хоть малейшее сомнение, тебе не поверят. Том самое главное не поверит, и сорвется на твоем крестнике, — возражал мой крестный.

Я уже устал всех переубеждать, что у меня вообще нет крестника. Включая самого Драко. Иногда мне начинало казаться, что церемония обряда крещения и Паркинсон мне приснились. Ну, пусть будет крестник. Можно подумать я допущу, чтобы при мне с Драко что-нибудь сделали.

Так, вернемся к нашим баранам, точнее к одному старому, который даже из своей смерти решил сделать представление.

— Ладно, становись так, чтобы тебя со всех сторон было видно, но чтобы тебя было хорошо видно и от двери, я не собираюсь бегать за тобой по всей площадке.

Наконец Альбус встал так, что это удовлетворило и его и меня. Мальсибер с Малфоем стояли у стены и все ещё не понимали, что происходит и удивленно переглядывались. Извини Рей, но ты знаешь не всё. А сейчас для тебя будет шоковая терапия. Почву хорошо подготовили гоблины, которые по докладам Грипкуфа просто завалили тебя бессмысленной и трудоемкой работой, от которой ты чуть на стены не полез, а сейчас будет эпическая картина: твой друг, убивающий собственного крестного.

Я вытащил палочку и картинно направил её на Альбуса:

— Авада Кедавра.

Идеально зеленый луч вырвался из моей палочки и ударил Дамлдора в грудь.

У директора лишь слегка расширились глаза, и он завалился назад как марионетка, у которой обрезали ниточки. Упал он на парапет и через мгновение уже летел вниз. Молодец, мне никогда не изобразить всё настолько достоверно. От любования меня отвлек дружный крик: