Драко попытался посмотреть на Гарри, но не смог: в глазах мутилось, сознание уплывало, словно серый едкий дым высасывал из запястья его силы и жизнь. Драко попытался еще раз дернуться в своих путах, понял бесполезность всех попыток и внезапно заорал: закричал с такой первобытной силой, словно призывая кого-то на помощь, что Розье, двинувшийся в сторону Гарри, вздрогнул и задумчиво остановился.

— Ну надо же, — он недоуменно покачал головой. — Сколько в тебе экспрессии, Драко. Этак мы долго будем ждать конца представления. Давай-ка мы его немного ускорим, — он снова вернулся назад, любовно оглядел окровавленную кисть потерявшего сознание Драко, взял его за вторую нетронутую руку, пристально ее изучая, искривил губы в голодной усмешке и резко полоснул лезвием по очередному запястью, криво рассекая нежную светлую кожу. — Да замолчи ты уже, Поттер, — он небрежно махнул рукой в сторону орущего Гарри, накладывая на него Силенцио и Обездвиживающее.

Онемевшему Гарри оставалось лишь с ужасом смотреть, как из обеих безвольно опущенных рук Малфоя стекают на каменный пол тонкие струйки крови.

— Что? Скучно молчать? Снять заклятие? — Розье повернул к нему хищное лицо с раздутыми ноздрями, и Гарри поразился случившейся метаморфозе. Лицо его молодело с каждой секундой. Разглаживались тяжелые носогубные складки. Уходили мешки из-под нижних век, пропадала сетка морщин, изрезавшая щеки. Кожа на скулах натягивалась, наливалась жизнью, редкие седые волосы густели, темнели и отрастали прямо на глазах, выцветшие радужки наливались глубоким серым цветом.

Розье глянул на свое отражение в лезвии ножа и самодовольно усмехнулся, откровенно любуясь собой:

— Ну что, малыш, разве я не красив? Всегда был хорош, это у нас тоже семейное.

Лишенный речи, неподвижный Гарри мог только с ненавистью смотреть в хищное помолодевшее лицо. Тонкий нос, поджатые губы, резкие скулы — проклятое фамильное сходство. Розье действительно был бы сильно похож на Драко, если б не эти жуткие разные глаза с неправильными зрачками.

Гарри снова попытался скосить глаза на Малфоя.

— Чего бы только не отдал, чтобы спасти его, да? — с притворным сочувствием обратился к нему Розье. — Ах, как я люблю эти трогательные моменты. Они всегда надрывают мне душу. Когда родители навсегда прощаются с детьми или разлучаются возлюбленные. Есть в их мольбах нечто такое, что щекочет мне кровь, — он наткнулся на ненавидящий взгляд Гарри и буднично пояснил: — Он скоро умрет, детка. И вообще, кажется, потерял сознание, — Розье небрежно махнул рукой. — Не обращай внимания. Кого теперь это волнует? Он уже в прошлом. Сейчас здесь только ты и я. Ну и чем же я хуже него? Посмотри! — он наклонился к самому лицу Гарри и игриво погладил породистой рукой с длинными пальцами голую беззащитную шею.

Гарри скривился от ненависти и попытался напрячь мышцы, чтобы освободиться от заклинания.

— Ох, какой же темпераментный малыш! Пожалуй, меня это заводит, — Розье, с интересом наблюдая за его беспомощными попытками, скользнул рукой по его скуле и задумчиво провел подушечками по губам. — И глаза. Ах, какие глаза. Все отдай — ничего не жалко! — он цинично усмехнулся, встретив яростный взгляд Поттера, и причмокнул губами. — Теперь я понимаю, что в тебе нашел наш милый Драко, — Розье резко выпрямился и какое-то время задумчиво барабанил пальцами по подбородку. — Решено! — внезапно воскликнул он. — Ты будешь моим, Гарри Поттер! Будешь принадлежать только мне! Твои ум и тело, твоя сила, твоя слава… Тогда ты сам поймешь, от чего отказывался. Ты забудешь этого глупого мальчишку, потому что узнаешь, что значит быть с настоящим мужчиной! Так ты был снизу, сверху? — равнодушно осведомился он, начиная раздевать Гарри. — Впрочем, какая разница? Сейчас-то исход понятен, — он гнусно ухмыльнулся, окидывая его тело плотоядным взглядом. — Но ты не бойся, мой храбрый герой, ведь ты тоже получишь удовольствие. Или нет! — взвизгнул он и рванул на Гарри рубашку с такой силой, что пуговицы полетели в разные стороны и дробно застучали по полу.

Гарри в очередной раз попытался шевельнуться, отчего кровавое пятно на его уже голой груди расплылось еще больше.

— Ну-ну, — зашипел Розье и с неожиданной силой сжал его горло, прижимая к столу и перекрывая доступ воздуха, — не нужно дергаться, мой сладкий. До завершения ритуала у нас с тобой куча времени, которое мы можем провести с пользой. Будешь лежать тихо и послушно, и я обещаю убить его быстро, — он холодно кивнул в сторону бесчувственного Драко. — А станешь сопротивляться... — Розье вновь склонился над лицом Гарри, и его огромный зрачок, пустой, мертвенный, уставился ему в глаза как холодное дуло, — ...ему придется помучиться, — он внезапно отпустил его шею, и Гарри жадно втянул в себя спертый подвальный воздух. — Знаешь, Гарри Поттер, — Розье снизил голос до шепота, — этот дым — сущее наказание. Вливается в кровь как кислота, — он резко развернул голову Гарри в сторону безжизненного тела. — Обещаю, ему это не понравится, когда он очнется. Если, конечно, очнется. Но в этом случае, он, скорее всего, будет вопить, метаться и умолять меня о скорой кончине. Так что лучше заткнись и подари ему быструю смерть своим смирением. Ты слышишь, как капает его кровь?

Розье внезапно замолчал, и в обрушившейся на него ужасающей тишине Гарри действительно услышал, как капля шлепается на камень.

Кап.

Гарри не мог отвести глаз от Малфоя, которого он, чертов герой, так и не смог защитить. Сейчас это был вовсе не Драко: на скамье у стены лежало лишь бледное, неподвижное тело его любимого, словно его самого там давно уже не было. Словно он уже умер.

Гарри снова попытался дернуться и застонал от бессилия.

Кап.

Розье склонил над ним свое хищное красивое лицо, заслоняя обзор.

— Темный Лорд был глуп, Гарри. Глуп, как пробка, — прошипел он и неожиданно фыркнул. — Как можно поклоняться тому, кто когда-то списывал у тебя Травологию? Том никогда не блистал особым умом, я всегда был умнее. Поэтому я смогу удержать тебя. Мне это по силам. С тобой вдвоем, мой мальчик, мы завоюем весь мир! Не смотри на него, отвернись, всё равно его кровь вытечет капля за каплей. Скоро его не станет, и нам с тобой никто не будет мешать. Я. Сказал. НЕ СМОТРИ! — он с силой рванул голову Гарри в другую сторону, заставляя глядеть на себя.

Кап. Кап.

Гарри зажмурился, чтобы не слышать чудовищных звуков. На соседней лежанке умирал Драко. Его Драко. Его любовь. Его жизнь. А он ничего не мог с этим поделать.

Тьма внутри него угодливо шевельнулась, намекая.

Кап. Кап. Кап.

Розье потянулся к его брюкам, проворно огладил ладонью пах, сжимая пальцами так, чтобы намеренно причинить боль, и принялся неспешно расстегивать

ширинку.

— Он все равно умрет, не волнуйся, мой чудо-мальчик, мой сладкий мальчик, — бормотал он, возбуждаясь, и холодные цепкие пальцы рвали пуговицы на брюках, подбираясь к самому интимному. — Пришла пора подумать о нас с тобой. У нас будет власть, сила, молодость. Нам с тобой покорится весь мир…

Легким взмахом палочки он удалил с Гарри остатки одежды и остановился, с оценивающим интересом разглядывая его наготу.

Гарри зажмурился и отчаянно попытался напрячь неподвижные мышцы еще раз, понимая, что уже ничего не исправить. Лишь невидимые путы еще сильнее врезались в кожу.

— Не надо, моя прелесть, не нужно портить красоту, — Розье усмехнулся и походя поднялся рукой вверх по обнаженному телу, пробежался пальцами по шее и голой груди, ногтями царапая свежую рану и купая пальцы в алой крови. — Ты сопротивляешься мне, потому что он еще жив? Я могу ускорить его конец прямо сейчас. Смотри.

Он снова развернул голову Гарри к лежанке в дальнем углу и направился к потерявшему сознание Малфою.

Кап. Кап… Кап-кап-кап…

Гарри яростно застонал, слыша, как участился стук страшных капель. Он все проиграл, чертов герой. Он проиграл обе их жизни и ничего больше не может поделать.

Сознание колебалось и уплывало вместе с растекающейся кровью, и тьма, притаившаяся внутри, бережно принимала его в свои ласковые сети. Она нашептывала, обещала, сулила. Ласково и лживо она уговаривала его отдаться, как прожженная портовая шлюха: “Если ты хочешь его спасти. Просто сделай это. Выпусти меня. Ведь это так просто. Тебя больше не будет, зато не будет страданий и боли. А я защищу его. Спасу. Ведь именно этого ты хочешь?”.