— Главное, не переусердствуй со своими манипуляциями. А то к тебе ломанутся все обездоленные, — попросил Гарри и заглянул через его плечо внутрь трактира посмотреть, как Розмерта хохочет над какой-то шуткой сержанта, ловко пододвигая к нему очередное пышущее жаром блюдо.
— Малфой, мне надоело, что ты постоянно уходишь куда-то с профессором. Что у вас за тайны?
— Поттер, я сказал тебе, однажды ты всё узнаешь! — Драко незаметно стряхнул с мантии прилипшую к ней серебряную чешуйку и дернул лопаткой — прорезавшиеся крылья сильно чесались. — Могу я узнать, кого из нас ты больше ревнуешь? — усмехнулся он, подходя к Гарри поближе.
— Обоих, — Гарри обиженно надулся и отвернулся к окну. — Вы оба должны принадлежать мне. А ты так и вообще скоро будешь давать мне в этом клятву перед всеми.
— Хочешь, я поклянусь тебе прямо сейчас, Поттер? — Драко обхватил его расстроенное лицо теплыми ладонями, крепко поцеловал в губы и тихо сказал: — Я твой и только твой, Гарри. И скоро ты это поймешь окончательно и бесповоротно, — он усмехнулся и небрежно процитировал: — “Выше нас только небо. Ты летишь туда вместе со мной. Слышишь, растут уже крылья за твоей и моей спиной?”
— Ты вспомнил третий куплет? — усмехнулся Гарри, удерживая его руки на своем лице.
— Я его специально нашел. Для тебя. Но я совершенно забыл, что у тебя просто нет вкуса, — Драко обиженно фыркнул и попытался уйти.
— Есть, — Гарри поспешно поймал его и снова усадил на колени лицом к себе, отводя падающую на лоб светлую прядку. — Посмотри в зеркало, и ты поймешь, какой у меня прекрасный вкус, Драко, — прошептал он и притянул его к себе для долгого поцелуя.
— Знаешь, Сев, — Люциус сердито отбросил газету. — Я правда счастлив тем, как всё сложилось. Поттер — это просто подарок судьбы за все мои заслуги.
— Какие именно? — сдержанно поинтересовался Снейп.
— Неважно! Раз говорю, значит, были, — старший Малфой сердито отмахнулся от его ехидства и стукнул кулаком по ручке кресла. — Но вот наследник… Я так мечтал о наследнике… До сих пор не могу поверить, что наш род прервется, — он раздраженно швырнул газету в камин. — Не мог этот балбес вначале жениться на какой-нибудь девице, заделать ребенка, а потом уже начинать обхаживать своего Поттера.
Снейп подошел к камину и помешал кочергой краснеющие угли, облизывающие пламенем съежившуюся газету.
— Ты ведь знаешь анимагическую форму твоего сына, Люц? — задал он странный вопрос.
— Твоими молитвами, — Люциус самодовольно усмехнулся, вспомнив свой первый шок и гордость, когда узнал о первых тайных успехах Драко в анимагии.
— А ты знаешь, что у драконов плодиться могут любые особи, в том числе и самцы? — сухо продолжил Снейп.
— Что? ЧТО?! — Люциус проворно выпрыгнул из своего кресла и сгреб его за грудки. — То есть ты намекаешь…
— Всё возможно, — флегматично отозвался Снейп, не обращая внимания на трясущие его цепкие руки. — С везением Поттера я был бы уверен в результате почти на сто процентов... Да отпусти же ты меня, наконец, Люциус, что у вас у всех за манера? Ты же знаешь, что я терпеть не могу обниматься.
====== Эпилог ======
На самой вершине холма весеннее солнце не жарило, а грело. Ласковые лучи бродили по плечам, щекотали носы и щеки. Драко лениво лежал в высокой траве, отогреваясь в солнечном тепле, а Гарри, обхватив руками колени, прищурившись, смотрел, как далеко внизу их друзья восстанавливают мэнор к предстоящей свадьбе.
— Малфой, — не оборачиваясь, внезапно сказал он. — У тебя ведь теперь всё в порядке. Отец, мама… Я думаю, тебе стоит начать нормальную жизнь.
Гарри пристально вглядывался в линию горизонта, разделяющую небо и землю, словно собирался точно так же разрезать обе их жизни, поэтому не заметил, как у Драко перехватило дыхание.
Малфой рывком поднялся с травы и процедил сквозь зубы, чувствуя, как его обдает колючий холод:
— Значит, решил избавиться от меня, Золотой Мальчик? Миссия героя окончена, можно искать следующую убитую горем жертву? Со мной уже наигрался?
Но Гарри даже не обернулся.
— Дурак ты, Драко, — в его голосе была такая тоска, что Малфой всё же сдержался и не треснул его по тупой лохматой башке, как намеревался сделать секунду назад. Но он продолжал задыхаться от злости. Ну почему этому идиоту вечно нужно все портить? Хотелось послать его далеко и надолго, выгнать к чертовой матери, проклясть его имя в веках и забить на дурацкую свадьбу. Но Драко понял, что больше не сможет. Всё. Он устал и сдался, потому что больше не умел жить без Поттера.
Драко резко рванул его на себя и повалил на землю:
— Нет это ты дурак, Поттер, если считаешь, что я дам тебе куда-то свалить, — прорычал он ему в лицо. — Не знаю, что ты там себе вбил в голову на этот раз, но ты никуда не уйдешь. Ты мне обещал быть со мной, и ты теперь мой, понял?!
Гарри посмотрел на него с тоской и провел по его скуле тыльной стороной ладони так, что у Драко невольно сжалось сердце.
— Если бы ты только знал, как я тебя люблю, — прошептал он.
— Тогда что? — Драко с нарастающей паникой всматривался ему в глаза.
— Ты теперь заслуживаешь нормальной семьи. Детей... А со мной… Ты должен найти себе девушку…
— Кретин… — Драко облегченно выдохнул и уронил голову ему на плечо. — Какой ты кретин… Ну конечно же… гриффиндорское благородство в действии... И как я о нем мог забыть? — он по-кошачьи потерся о его щеку, поднял покрасневшее лицо и возмущенно спросил: — Ты идиот, Поттер? Скажи, ты совсем идиот? Однажды я тебя просто прибью из-за твоей неимоверной тупости!
— Но я…
— А теперь заткнись, закрой глаза и не зли меня больше. Ты и так уже выбрал недельную норму моего терпения! Ты остаешься здесь, со мной, в мэноре, на всю оставшуюся жизнь, и этот вопрос не обсуждается!
Гарри несколько секунд пристально вглядывался ему в глаза, словно искал в них ответ, потом выдохнул “спасибо”, счастливо улыбнулся и послушно зажмурился, расслабляясь под легкими прикосновениями шелковых прядей.
Драко склонился над ним и бережно провел пальцами по его лицу. Как вообще можно кого-то любить с такой силой? Он очерчивал твердые скулы, словно заново рисовал темные брови, обводил надбровные дуги и чувствовал, как его наконец-то отпускает постоянный страх потери.
“Я люблю тебя, Гарри… хороший мой.. только мой… Мой мир… моя жизнь… мое сердце. Моя судьба”, — Драко тихо выдохнул и поцеловал его в краешек губ. Как всё-таки хорошо, что Поттер не умеет читать мысли.
Гарри расслабленно лежал под ним, блаженно закрыв глаза, нежился в солнечных лучах и с жадностью ловил каждое его прикосновение. Драко летучими поцелуями прошелся по его щеке, прижался к губам; Гарри приоткрыл рот, впуская его в себя, касаясь языком, отдаваясь, раскрываясь и тихими стонами выпрашивая еще немного любви. Нежность… Невыносимая нежность. Ласкаясь одними языками, деля дыхание, одно на двоих, они будто, наконец, доверяли друг другу невысказанное, делились сокровенным и давали наивные детские клятвы.
Длинная тень внезапно накрыла их сверху, заслоняя тепло:
— Значит, пока мы там трудимся, не покладая рук, вы двое разлеглись на природе, — послышался над их головами недовольный низкий голос. — Вы когда-нибудь прекратите лизаться?
— Вряд ли мы прекратим, Северус. Не в ближайшие двести лет, — Драко нехотя оторвался от Поттера, впавшего в нирвану, и расслабленно сел, обхватывая колени руками.
Снейп хмуро посмотрел на блаженствующего Гарри и процедил:
— Драко, мне кажется, у тебя будет самый ленивый муж на свете.
Гарри, не открывая глаз, приветственно помахал профессору рукой, и Снейп возмущенно фыркнул.
Драко жмурился от солнца и умиротворенно разглядывал копошащиеся вдали фигурки: Блейз что-то кричал Панси Паркинсон, на что она заливисто хохотала, Луна наколдовывала розовых единорогов вокруг Невилла, мешая тому работать, Рон стоял, подпирая стену, и что-то жарко доказывал Лаванде Браун, а Люциус уводил Нарциссу под руку в парк. И только маленькая фигурка Гермионы сосредоточенно, камень за камнем, возвращала стену на место.
