Боевая стая девок жила от всех отдельно и тоже сильно изменилась. Во-первых, она стала в два раза больше. Нет девок с особыми дарами больше к Данухе не пожаловало, но Зорька вторую девятку набрала из толковых молодух поселения. А чем не сила? С луком управились, стрелки родили, с конями закуманились. Ну как же такому добру пропадать? Прибрала их Зорька и костяк новой девятки сформировала на трёх "особых": Ник, Нева и старшей поставила Бурю. Шесть остальных девок были из сыскного отряда Ник, поэтому и специфика девятки была соответствующая. В походе шли первыми. Вынюхивая, высматривая. Возвращались наоборот последними, заметая следы и сбивая столку. Во-вторых, просто выросли девоньки. За эти два лета они сильно подросли, даже девками то их теперь назвать было всю равно что обидеть, хотя по внешнему виду бабами их назвать нельзя было тоже. Одеяние, к которому они общими усилиями пришли после долгих проб и переделок, остальных баб шокировал, немногочисленных мужиков и пацанов, провоцировал на состояние мужицкого озверения, а Дануху доводил до матюков по поводу срамоты и непотребства. Сколько она земли исплевала вокруг себя, пока со временем не свыклась с этой мерзостью, но долгий спор Зорьке проиграла. Молодуха, как коза упёртая, стояла на том, что мужик в первую очередь глазами бабу поедает, а значить одеяние для девичьей стаи тоже оружие и оно с одного вида их косить должно. Спорить Данухе с этим не приходилось. Хотя нет-нет, да вспоминала про "непотребность" и вкручивала язвительным словцом под то, во что они были одеты. А одеты они были действительно вызывающе. Кожаная коротенькая курточка безрукавка с одной завязкой на поясе с запашными отворотами на груди, через которые то и дело титьки вылезали. Такой же кожаный широкий подол, но очень короткий, аж выше колена. Такой короткий, что сидя на коне, ноги в раскорячку, то и дело своими мохнатками сверкали. Вот это то как раз и бесило Дануху, особенно когда они перед мужичками, да пацанами рисовались. Как не старалась баба старые устои забыть, руки и язык чесались от этого непотребства у неё постоянно. Руки девок по локоть замотаны такой же кожей, но это ладно, от ран при стрельбе из лука спасало. Ну и сапожки такие же кожаные коротким чулком. Зимой ездили в том же самом, только поверх длинный, до самой земли, балахон из зимнего зайца одевали с рукавами. Сапоги тоже заячьи, высокие и шапка заячья длинным острым конусом, куда косы складывали. Кони их тоже все в зайца одеты были. В общем зайца на себя перевели видимо не видимо. Как всего в округе не повывели, непонятно. С малеваньем на телесах, как изгалялись, так изгаляться и продолжали. Дануха ко всей этой мазне по мордам привыкла, кроме Зорькиной росписи. Вроде бы столько прошла девка, через смерть переступила, дочь нарожала, а всё как дитя малое. Хоть и выросла и силой Дануху переплюнула, а всё как была оторвой, так оторвой и осталась. Эта дура учудила расписаться двумя половинками под Степную Деву. Одну Беля расписала розовым тонким инеем с изящными росчерками, будто облака перистые на лике зори, а другую под чёрную смертушку размалевали, да такую страшную сделала, что Дануха если неожиданно натыкалась на неё с той стороны, то её аж в дрожь кидало со страха и сердце заходилось, того и гляди помирашкой скрючиться можно было. Баба на матюки зайдётся, а девки ржут, как лошади и Зорька, сучка, громче всех заливается.
Звёздочка Зорькина и поссыкуха Ушина большую часть времени жили у Данухи, либо у Данавы, который под старость лет пристрастился нянькаться с детками малыми, хотя Дануха понимала, конечно, что этот "жук" свой интерес там имел, понимая в кого вырастит Звёздочка. Малышня беспризорной обитала потому, что девичьи стаи редко бывали в лагере. Зорька их постоянно гоняла куда-нибудь и бывало далеко, на несколько дней. К тому же она вечно была не довольна их походами. То не так, это не эдак и снова и снова гнала их в вылазки, да на тренировки. Бывало даже на псих срывалась и тогда девки получали от неё по полной. Прибивала всех без разбора, не разбирая кто прав, кто виноват, а ручка у неё оказалась тяжёлая. Она требовала единения и понимания без всякого кумления. Дануха наконец после очередного разноса не выдержала и даже наорала на Матёрую, мол чё задницу рвёшь, когда закумиться можно, за что и ей прилетело под горячую руку, но потом Зорька отошла, прощения просила. После чего Дануха настояла, чтоб девки куманились по лёгкой, хотя бы на обжорство или на жажду, без разницы. Зорька сдалась и попробовала. Получилось, понравилось. Зорька стаи на части никогда не разбивала. Любое задание, пусть даже плёвое, всегда выполняла полная стая. Обычно стая Зорьки занималась охотой и загоном животных для пополнения общего стада, а стая Бури - дальними дозорами, выслеживая ходоков, скитальцев и лазутчиков. После того, как Индра с ближниками вырезали последний в их краях баймак, весь берег реки на несколько дней в ту и другую сторону превратился в дикие необжитые места. Люди Тихого сюда не совались, делать им было здесь нечего. Они сейчас были заняты городами, а вот ары совались то и дело. На том месте, где Белю с Бурей мучили, они трижды пытались порубки восстановить, трижды, неугомонные, снаряжали отряды, один другого больше и трижды девичьи стаи куманились на матёру Ку и с лёгкостью изводили их с первого же наскока. Нева, при последнем истреблении довольно крупного, хорошо вооружённого отряда, обиделась, мол даже не интересно совсем. За зайцем по степи и то веселей гоняться, там хоть азарт есть. После третьего раза народ из арова города приходить перестал, похоже посчитав, что эти места прокляты, иль просто лесорубы закончились. Стаи были готовы вести схватку с Индрой, но было одно "но". Никто и Зорька в том числе не знала, что творится там, за их землями у аров сейчас. Они зачистили степь на несколько дней пути, чтоб себя и поселение обезопасить, но при этом лишились информации о том, что там за этими пределами делается. Такой сети лазутчиков как у Тихого, у Зорьки не было и взять её было не откуда. "Колдунки" себя не оправдали, да и с последними событиями у арья, им туда ходу больше не было. Оставалось только делать это самим. Зорька долго колебалась, но всё-таки решилась на длинный поход в аровы земли. Притом решили идти в земли Аркозы, так как Нева их знала, по крайней мере, те места где жила, да те по которым шла сюда. Сложность была в том, что Зорька куманить не умела. Этим занималась только Дануха. Учится у неё этому делу было некогда, поэтому пришлось порождать матёру Ку здесь и держать её на голодном пайке длительное время. Зорька решила, что коли Ку прижмёт, то налетит на первых встречных, которым не повезёт стать кормом для полужити. Было решено, что пора открывать охоту на мужицкого зверя. Надо было учиться воевать, а как это делать не знал никто. Поэтому всё это действо называли охотой, только зверь промысловый был особенный - вооружённый и очень опасный. Все сверх способности девок хороши были напоказ, а вот в реальной скоротечной схватке толку от них было мало. Малха, чтоб заморозить, должна была глаза поймать и при этом сама становилась беззащитной для других, а с наскока на коне это было сделать ещё труднее. Красна, со своей тучей, вообще в бойне пустое место. Она пока эту тучу раскачает, так выспаться можно, а коль заранее сотворит, так проблема с конями собственными начинались. Сколько Зорька не пыталась коней к этому ветру приручить, ничего не помогало. Зорька постоянно Красную гоняла, чтоб осваивала свой дар, чуть ли не каждый день. Тучу девка стала собирать значительно быстрей, чем сначала, но всё равно делала это долго и медленно. Сама же Матёрая разом прибить могла только баб, на мужиков её бабий пришиб не действовал, а Славой давить, так мужик должен быть по крайней мере предрасположен к этому, а перепуганного, да озверелого, в драку кинувшегося, Славой не очаровать, послушным, да безвольным не сделать. Самый ценный дар на охоте был у Невы. Вот та свои способности проявляла на полную. Правда опять же цеплять и вести под стрелку могла максимум двоих, троих, больше не получалось, да и то если разбрелись, а коли кучей большой собираются, то выцепить кого-нибудь, да вывести, уже не получалось. Не отрывались они от коллектива. И чуяла она лишь агрессивных мужиков, но довольно далеко. Правда и тут не без гадости. Чем дальше "мужицкий зверь", тем дольше ей требовалось спокойствия и концентрации. Наскоку? этим не позанимаешься. Ник и та оказалась не без изъяна. Отвести глаза от себя, пожалуйста, а вот отвести от отряда, могла только в том случае, если держит за руки, а руки у неё только две, а в стае кроме неё - восемь. Так что главное оружие их стала скорость коня, да меткость стрелки. Радовало только то, что этим владели все без исключения. Нева родила, наконец, себе четвёртую стрелку, упёртая Елейка вторую. Уше чуть-чуть до третьей не хватает. Беля тоже вторую смастерила. А Зорька с первого же подхода три умудрилась породить, хотела и на четвёртую зарядиться, но почему-то передумала. У остальных девок было только по одной стрелке, но и это была сила. Вот из этой силы Зорька и исходила. Помогут особые умения, хорошо, но ставку на них не делала никогда. Главная слабость всех их была в том, что они были такие же смертные, как и враг, к тому ж как цель для стрельбы были значительно крупнее, ибо на конях. Толь в девку стрела или копьё, или с пращи камнем, толь в коня, всё одно. Защиты ни на коне, ни на себе у них не было. Дануха уверяла, что матёра Ку защиту колдовскую даёт, но проверить это пока не удавалось.
