========== Надежда умирает последней ==========
— Я этого не надену! — Гарриона – или как, мать вашу, теперь величать трансвестита-Поттера? – брезгливо поморщилась, подцепив тонкими, аристократическими пальчиками черный лифчик, обильно снабженный кружевами и различными вычурными изображениями, которые бросали новоиспеченную девушку сначала в холодный, а позже и в горячий пот.
— Гарри… ммм… Гарриона, — Грейнджер замялась, смущенно потупив взгляд, — это обязательно. Без лифчика будет еще хуже, поверь. Не думаю, что тебе интересны все тонкости столь непонятного аксессуара, однако просто поверь мне на слово: без него вообще никак. Если ты, конечно, не хочешь соблазнить половину Хогвартса своей упругой грудью.
— Но… — обладательница вышеупомянутой груди хотела в очередной раз возразить, однако Гермиона перебила всю тираду тяжелым вздохом:
— Да-да, я уже слышала, что теперь тебя будут называть не «мальчик-который-выжил», а «трансвестит-который-пострадал-от-извращуги-Воланда», но что поделаешь? Все знают, что Реддл был знатным извращенцем и стебщиком, и что больше, чем издеваться над собственной жертвой, он любил только Аваду Кедавру. Но, подруга, тут иначе не попляшешь. Мы перепробовали сотни заклинаний и тысячи зелий, но вернуть тебя обратно в мужской облик – невозможно. Пора бы уже смириться.
— Смириться?! — ранее мирный Поттер, теперь заключенный в тело весьма и весьма привлекательной девушки, сейчас был на взводе, а глаза его полыхали яростным пламенем. — С чем мне смиряться? Я не хочу прожить свою жизнь в обличии бабы, тьфу ты, женщины! Я не хочу рожать детей, варить борщ, печь пироги… носить эти чертовы стринги, в конце концов! Понимаешь, Гермиона? Не-хо-чу!
— Ладно, можешь надеть свои старые семейки, если мое нижнее белье тебя не устраивает. Но тебя не спрашивают особо, что ты хочешь, а что нет… — попыталась было перечить Грейнджер, но уже через мгновение благоразумно замолчала, всем своим видом показывая, что внимательно слушает.
— Я буду искать выход до последнего! Как говорила моя бабушка…
— Гарри, у тебя нет бабушки, — прыснула девушка, недоуменно приподняв бровь.
— Да подожди ты, — скривилась Гарриона, полоснув по собеседнице строгим взглядом. — Как говорила моя бабушка: «лучше выстрелить, перезарядить и еще раз выстрелить, чем светить фонариком и спрашивать “кто тут?”». А это значит, что сдаваться, или глупить – нельзя. Нельзя опускать руки, беря на себя роль трусливого зайца. Я не сдамся, — шепчет, крепче сжимая кулаки, оставляя отросшими ногтями на нежной, фарфоровой коже отпечатки-полумесяцы.
— Ну-ну, — хмыкнула Грейнджер, закатив глаза, — посмотрим. Опять в библиотеку пойдешь?
— А вот и пойду, — надула губы Поттер, откинув плавным движением руки черные, смоляные локоны за спину.
— И опять придешь с ничем, — отметила Гермиона, доставая из шкафа любимую книгу в кожаном переплете, и открывая ее на закладке. — Впрочем, как и всегда.
— Зато я хоть стараюсь, — буркнула Гарриона, выходя из комнаты.
— Ну да, баран упрямый, — последовал тихий голос Грейнджер. — И у кого он научился этой упорности? Ох, ну и потреплет он еще всем нервы…
***
Молодая девушка, облаченная в форму Гриффиндора, следовала по извилистым коридорам, держа свой путь в многострадальную библиотеку. В голове юной особы клубились разнообразные эмоции, которые заставляли сердце отчаянно биться об грудную клетку, трепыхаясь, подобно раненой птице, пойманной в жесткие, режущие по живому нити.
Сама же Гарриона – а это, как вы уже догадались, была именно она – в данный момент размышляла о разном, анализируя свои новые ощущения. Ведь с новым телом появились странные, ранее не изведанные эмоции.
Вот сейчас, например, Поттер хотела романтики.
Нет, конечно, и раньше, когда Гарриона была Гарри, а мир не сошел с ума, скатившись ко всем чертям, парень хотел романтики. Но не так. Ему было достаточно сделать несколько подарков Джинни, украсть взамен сладкий поцелуй, смешанный приправой детской влюбленности, и получить респект от Рона. Все.
А вот сейчас… сейчас хотелось любви, заботы, ласки. И если бы кто-то полгода назад сказал, что Гарри даже вскользь подумает о подобной ванильной ерунде, то парень засмеялся бы ему в лицо, вызвав лжеца на дуэль. Однако время прошло, и многое изменилось.
Например, между ног, по ненадобности, отпала некая штуковина, а взамен появились грудь и друзья с недотрахом.
Ох, еще и эти друзья… Рон уже пятый раз за неделю, плотоядно улыбаясь, приглашает Поттер «на чай», хотя еще совсем недавно парни играли в семейках в PlayStation, дрались за остатки пива и заглядывали – о, Мерлин! – Гермионе под юбку. А теперь…
— Поттер, ты ли это? — перед задумавшейся девушкой возник едко ухмыляющийся Малфой, держащий в руках парочку книг.
— Драко, — скривилась Гарриона, окинув столь нежданного собеседника презрительным взглядом, — что ты забыл в библиотеке? Ты еще помнишь, как выглядят книги? Или, быть может, ты пришел педантично поискать знакомые буквы? Надо же, не ожидала.
— Да что ты говоришь? — ощетинился блондин, сверкнув обжигающим холодом в голубых глазах. — Прости, что я не оправдал твое ожидание, милая, — усмехнулся, выплевывая последнее слово с вязкой ненавистью.
— Катись в ад вместе со своими ожиданиями, — язвительно прошептала девушка, решив обойти Драко стороной. — Не мешай мне, Малфой, — взвизгнула Поттер, когда блондин и не подумал пропустить свою собеседницу, облокотившись об косяк двери, ведущей в библиотеку. — Дай пройти!
— И не подумаю, — зевнул тот, с любопытством наблюдая за действиями бывшего врага, который сейчас явно вышел из батальона нерушимых воинов. — Заставь меня, — говорит лениво, вальяжно склонив голову к плечу.
— Мне что, делать больше нечего? Пропусти, говорю.
— Какая ты скучная, — усмехнулся Малфой, проводя большим пальцем по скуле девушки, и рассеяно при этом подмечая, как та дергается от прикосновения, жаркой волной обжигающего кожу. — Ладно, иди уже, надоела. Ты стала даже хуже, Поттер. Бабой тебе быть не к лицу, — проговаривает холодно, процеживая слова сквозь зубы.
Через несколько секунд парень уже скрывается за поворотом, а Поттер остается на месте, рассеяно запуская руку в волосы. В голове ее хаотично мечутся разнообразные мысли, а сердце наполняется вариацией непередаваемых чувств. Что с ней?
Хотя, скорее всего, это все из-за гормонов.
Да, именно так.
Придя к этому выводу, девушка направилась к стеллажам, выбирать нужные книги дрожащими пальцами.
========== Оп-па, уточка ==========
— Гарриона, эй, Гарриона, — возле задумавшейся девушки возникли Фред и Джордж Уизли, — чем ты занята?
— Читаю, — уставшим голосом буркнула Поттер, решив не говорить парням, что в читальных залах порой не только над всеми подшучивают, а иногда, ну совсем редко, разные ботаны читают книги. Обладательница шрама вздохнула, всем своим видом показывая, что надоедливые насекомые, вроде внезапно появившихся близнецов, ее сейчас совершенно не волнуют. — Вам бы тоже не помешало, парни.
— Брось ты эти книги, они плохо влияют на твое настроение, — весело заявил Фред (или все-таки Джордж?) прожигая девушку хитрым взглядом. — Идем, лучше чем-нибудь другим займемся, — ох, не понравилось Гаррионе это «чем-нибудь другим», ох, не понравилось.
— Совращение несовершеннолетних, статья 133. Наказание: Авада Кедавра, — не отрываясь от книги, бодро пролепетала девушка.
— Так причем здесь несовершеннолетние? Тебе ведь уже семнадцать, а речь идет об особах, не достигших четырнадцатилетнего возраста. Да и нет такой статьи, с таким наказанием, — один из близнецов задумался, почесав затылок. На лице его ярко выражалась гримаса задумчивости, а пошловатая полуулыбка, доселе блуждающая на устах, превратилась в нечто строгое и педантичное.
— Да, такой статьи нет, — согласно кивнула Поттер, медленно подняла голову и, устремив свой взор в глаза собеседника, холодно отчеканила: — Но сейчас появится. Вы ведь понимаете, о чем я? — девушка приподняла бровь, постукивая костяшками пальцев по деревянной поверхности стола.
