- Раньше выпустили?

- Умер. Несколько недель назад.

Парабеллум нахмурился. Ты с удовлетворением подумал, что с Кулаком у Марка старые долги.

- Ты там сидел?

- В одной камере. Еще Рыжий и Зиг.

- Зиг все еще треплется?

- И удачно. Дэн меня из дерьма вытащил и жить научил.

- Кулак тебе доверял?

- Более чем. Мне нужно оружие, - твой голос отвердел, переходя к делу.

Парабеллум неприятно усмехнулся.

- Оружие? Растяжимое понятие. У меня есть неплохие штыки. Военные. Дембель загнал пару недель назад. Спер видно. Есть УЗИ, но мало патронов. Неплохой запас дробовиков, обрезов парочка, снайперка. Но она в розыске, так что… Кастеты, если хочешь. Но если тебе нужны гранаты или ракетница, прости, ничем помочь не могу.

- Мне нужны пистолеты. Два.

- Пистолеты? – тот развеселился, - Кольты, полицейские, Макаров?

- Обычные.

- Обычные? Лапа, таких нет! Хотя… для твоей ручонки можно найти кое-что, - сообразил Парабеллум и скрылся в темноте.

Тебя обуяло странное чувство, мне незнакомое. Ты о чем-то смутно беспокоился.

- Вот они, - Марк появился из темноты, - Это пистолеты, которыми пользуются русские копы. У нас они не в ходу, ими любители вроде тебя пользуются.

Ты критически осмотрел оружие. Марк хмыкнул.

- Неправильно смотришь. Оружие втемную не выбирают.

В переулке вдруг зажегся свет. Жест был явно позерским. Ты неодобрительно смерил взглядом Парабеллума. Тот невинно пожал плечами.

Взгляд твой снова обратился на пистолеты. Да там и остался. Блики, упавшие на гладкую поверхность, придавали ей ртутную расцветку, перетекающую жидкую природу. Дыхание твое резко перехватило, и я начал ощущать нечто новое, чуждое внутри тебя.

- Что с ценой? – и это было как раз то, что тебя беспокоило.

Марк замялся.

- Я давно был должен Кулаку. Но раз он умер… и доверял тебе… Считай это уплатой долга, хорошо?

Беспокойство в тебе немедленно уступило место презрению – ты как-то слишком быстро приноровился к нему. Оно нравилось тебе.

- Хорошо. Я могу..?

- Бери, - в голове твоей пронеслось отрывчатое сравнение – Носители смерти. Ты аккуратно взял стволы, и я увидел твои руки – они поразили меня. Тонкие белые пальчики, трепетно и нежно обнимающие смертоносную сталь.

Однако тебе стало ясно, что металл чужд твоей руке, не подчинится твоим неловким пальцам.

- Они не признали тебя.

- Почему?

- Это сталь, конечно… но у нее есть какое-то подобие души. Они не игрушки, которыми размахивают направо и налево. Они любят четкость и холодность. Не признают тебя, если дрогнет рука. Но будут тебе верны, если ты будешь верен им. Посмотри, ты ведь даже держишь их не так.

- А как надо?

- Вот так, - Парабеллум сжал твои пальцы вокруг них своей рукой.

Это было странное чувство. Но самым странным был твой жест – ты потянулся к ним, и один из стволов словно невзначай коснулся твоих губ.

Я ощутил волну жара, бежавшую по твоему телу. Тебе нравилось чувствовать на горячей коже холодную сталь. Она подарила тебе спокойствие и уверенность. Я готов был поклясться – вместе с теплом из кожи уходило что-то еще, неподвластное уму.

Я был уверен, если бы мне удалось увидеть твои глаза, в них появился бы металл. Ответ на один из вопросов был дан – так ты стал убийцей.

Однако наши ощущения при этом разнились. В тебе был спокойный восторг от холода, пронизывающего внутренности, новое ощущение власти и права – а я сжимался от этого.

Быть внутри тебя стало больно.

И я проснулся.

Это был самый длительный контакт с твоим прошлым. Мне нравилось не звать тебя никак, просто «ты». Ты был словно частью меня, отдельной настолько, насколько можно себе представить. Я начал кое-что понимать.

Но неясно было по-прежнему одно. Кем ты был? Мстителем или киллером? Преступником или судьей? Я не знал.

Таким образом, я сблизился с тобой еще больше. Это невероятно злило и обижало меня, словно ребенка. Ведь я не мог больше быть образцовым честным полицейским – я был отчасти и киллером.

Я замер возле закрытой двери, готовый дернуть ручку и выйти наружу. На мгновение я задался вопросом, что же там сегодня за погода. Но – я знал. Несколько дней назад это было бы неплохой шуткой. Теперь мне было обидно и горько.

Это был проклятый туман - густой, липкий, проникающий вовнутрь, топящий ощущение реальности в своей белой дымке. Тот, в котором ты беспрепятственно вершил зло или правосудие. А я даже толком не мог определить, что именно из этого. Туман закрывал нас друг от друга, но его симпатии были на твоей стороне.

Я знал, что как только ты ослабишь контроль, успокоишься, я снова смогу услышать мир через тебя.

Резко открыв дверь, я вышел в клочья белого киселя. Я ненавидел его от всей души.

Идя по улице, я не мог не чувствовать затруднения в дыхании. Я думал о том, что очень хочу убедить тебя уйти. Просто уйти из этого города, может, страны – я не хотел слышать тебя, ловить тебя. Но все равно все мое существо тянулось к тебе.

«… Дерьмо, он отменил все! Теперь весь мой план к черту. Они по-прежнему легко разрушают, ничего не создавая.

Ладно, остальное движется по плану. Паспортов нет, их никто даже не потерял. Эти придурки сами позаботились об этом. Кто станет беспокоиться о людях, пропадающих неделями у любовниц или в запоях? У меня есть много времени.

Сегодня у вас сходка на Липовых Аллеях. Одной мразью на земле станет меньше. Около пяти, стало быть. Глушитель не подведет, правда, мои девочки?»

Я был в удивлении, хотя слабость пересиливала и его.

Ты оказался педантичен до смерти. Сам открыл мне место и время. Мне оставалось самое сложное – понять, как это использовать.

«С кем же ты так нежно говоришь? – неслось в мое голове, - Уж не с пистолетами ли?»

Вроде бы очевидный бред. Но, вспоминая твои чувства при одном лишь знакомстве с ними, это ощущение первой любви, первого удовлетворения, я понял, что это вполне похоже на правду. Только почему же девочки?

Однако передо мной стояла задача посложнее: как было открыть Райну подобные видения?

На лице Райнера было уже ставшее привычным недоумение.

- Каулитц, ты уже третий день притаскиваешься сам не свой. Ты что, спиритизмом занялся что ли? Что с тобой?

Я нервно хихикнул. Мне было не смешно.

- Спиритизмом? Это что-то новенькое. Хотя… – в голову мне пришла неожиданная глупая идея. Но она могла быть выходом, - Сегодня рано утром мне позвонили. Кто это был, я не знаю. Голос незнакомый. Сказали, что сегодня неподалеку от Унтер-ден-Линден состоится сходка. Нам там очень нужно быть, потому что будто бы там будет совершаться что-то противозаконное.

- Странно. Обычно звонят в участок с такими анонимами. А тут лично. Очень странно, - он потер подбородок и посмотрел на меня. Усиленно изображая непонимание, я пожал плечами и сел в кресло. Врать я никогда не умел. Но видимо, неплохо наловчился.

- Но голос мне точно незнаком. Звонили, судя по номеру, с автомата. Что делать будем?

- Что делать? Ну, это наш район, да и место там такое… Съездим. Только сейчас нам надо к Пату, посмотрим, что у него.

- Да вряд ли там что-то новое, - машинально протянул я.

- Откуда такие слова, парень? – взгляд Райнера стал обеспокоенным, - У меня начинают появляться подозрения, что ты как-то связан с убийцей.

- Просто почерк один и тот же. Как, Райн? Если бы у меня были подобные друзья, меня бы просто не взяли. Мое досье пропахали до дна, сам знаешь.

Райнер кивнул, дернув головой. Я понимал его – я вряд ли выглядел убийцей или сообщником. Но именно это его и тревожило – собственная интуиция, которая кричала, что я не виноват, но что-то тут нечисто.

Мы вновь спустились в подвал. После тех часов, что я провел там, мне было не так плохо, как в первый раз. И я даже в какой-то степени стал понимать нашего патологоанатома, потому что там было тихо и мирно. Жаль только, смерти много.