Кстати, кажется, у Большого Дэ на нее виды. Было смешно наблюдать, как его косит от ревности. Это как… представь, что наш Симус уводит у Малфоя Паркинсон. Причем с успехом. Представила? Вот и мне стало смешно.
Я ответил, что мне нравится физкультура. Квиддич ведь спорт? Из всех предметов вспомнил почему-то только биологию. Решил, что Хагрид меня простит за такую наглую мысль.
Так все-таки, не можешь ничего сказать по поводу собраний? Они вообще хоть что-то собираются делать? Я тут подумал…»
***
Дадли нервно курил, враждебно глядя из-под челки. Со свиданием не сложилось - Джо молчала всю дорогу до дома, но уже не так уютно. Как будто что-то разладилось.
«Проблема всей моей жизни – чертов Гарри Поттер! Убить мало скотину!» - думал разозленный до предела Дурсль. Кузену была уготована медленная и мучительная смерть у крыльца дома номер четыре. У Большого Дэ чесались кулаки.
Однако Поттер даже не думал появляться. В итоге Дадли накричал на мать, отказался от обеда, пнул урну, отчего та укоризненно заскрипела. Петуния высунулась из окна, жалобно предложив сыну бутерброд. В ответ получила яростное фырканье.
Дурсль еще минут пятнадцать сидел на крыльце в гордом одиночестве, грозно куря сигарету абсолютно в открытую. Наконец, идиот-кузен соизволил явиться пред светлые очи Даддерса.
- Признавайся, Поттер, ты знаком с Морис?
- С твоей подружкой? Видел пару раз.
- Я тебя предупреждаю, если ты хоть как-то… - пудовый кулак сжался возле лица Поттера.
- Что, Большой Дэ, обаяние – не твой конек, правда? – усмехнулся спокойный как истребитель кузен.
- Кто бы говорил, мразь голубая! На тебя девочки небось вообще не смотрят? За подружку держат? Чулочки, бантики, рюшечки? – он сплюнул.
Поттер брезгливо поморщился.
- Мне нравятся девушки, братец, и хватит этого идиотства.
- Я тебе не братец!
- К несчастью, братец, благо, двоюродный, Отелло.
- Какой нахрен Отелло? – зарычал Дадли, бросаясь на Поттера, но его тяжесть с лихвой окупалась реакцией кузена. Тот отскочил и выхватил палочку, направив ее на Дурсля.
- Ну да ладно, цветочки проехали. Значит, ее зовут Джоанна?
Дурсль издал звериный рык, багровея от злости.
- Успокойся, я ее толком не знаю!
- Не смей к ней даже притрагиваться!
- Но разговаривать-то разрешишь? – ухмыльнулся Поттер.
- Скотина. Ненавижу.
- Да остынь ты, не буду!
- Вот и не подходи!
- Она сама подошла, причем тут я?
- Псих.
- Сам не лучше, - почти миролюбиво проговорил кузен, опуская палочку.
Одной секунды хватило Дадли, чтобы, проявив чудеса скорости, врезать Поттеру в скулу.
Кузен повалился на землю, не удержавшись.
========== На пороге перемен ==========
В окнах гаснет свет
как будто навсегда
уходит из-под ног
чужая планета
Би-2 “Держаться за воздух”
- Что это было? – пробормотал Поттер, ощупывая лицо.
- Считай, дешево отделался, - нервно усмехнулся Дурсль, сидевший рядом и смоливший уже которую сигарету. Он с тоской думал, что блок почти закончился и если так пойдет дальше, придется покупать новый, побольше, а это новые проблемы, договариваться со старшеклассниками… Все было еще более хреново, чем обычно.
- Отелло долбанный, - тот сел, держась за голову. - Удар у тебя, Большой Дэ, убойный.
- А то. Голова до вечера еще болеть будет. Отвечаю.
Поттер огляделся и передумал подниматься. Голова и впрямь нещадно болела. Он подполз к сирени и прилег там, блаженно вздохнув.
- Поттер?
- М?
- Ты что такая скотина, а?
- Не знаю, как-то не думал, - раздался смешок из-под куста.
Они помолчали. Дадли решился.
- Зачем ты потащил меня с собой тогда?
Из-под куста промолчало.
- Черт, неужели так сложно ответить?! Простой вопрос! – рявкнул он.
Поттер разве что дышал. Молчал. Дурсль уже было решил, что ничего не добьется и сегодня, даже встал и собрался уходить.
- Прошлого лета, значит… Что, я прогнал дементоров, и ты подумал, с чего бы таким страшным птичкам бояться твоего слабака-кузена, не так ли? – ехидно донеслось оттуда.
- Какие умные выводы! Когда придумать успел, псих?
- Я не прав? Давай-давай, просвети меня, профессор. Ты же это хотел знать.
- А даже если так! Чего это ты рыцарем заделался?! В благородные подался или у вас там ордена за это дают?! Вроде как только из школ исключают, нет?!
Ему ответили смешком.
- Вот оно как… молчал ты не от шока, значит, Дидди.
- Поттер, твою налево!
Кузен поднялся и сел, поморщившись от головной боли, и схватился за куст.
- Спокойно! Хочешь объяснений? Тогда убери кулаки!
- Ну?!
- Там, где я учусь, таких как ты знаешь куда определяют? На один расчудесный факультет, а по-нашему по-простому – серпентарий, где таких гаденышей собирают вместе. Чтобы они сами друг друга побыстрее кокнули, ясно? Потому что для них спасти человека – дело, над которым надо еще поразмыслить. А мало ли, вдруг этот человек, который подыхает рядом, тебе еще мстить надумает? Или того хуже, никак не отблагодарит за свое спасение? Спасибо?! Какое там спасибо! Чертово змеиное гнездо, из которого вылупляются такие твари как Беллатрикс Лестрейндж и Волдеморт. Для которых человеческая жизнь – пустой звук, черт возьми. А мы не такие, я не такой! Мало из-за меня людей погибло, так еще чтобы ты?! Да какой бы ты ни был никчемный придурок, ты мне все-таки родственник, ясно тебе?!
Поттер тяжело повалился на траву и зло смотрел на Дадли. Мол, давай, выскажись!
Есть вещи, на которые даже очень находчивому человеку нечего ответить. Дурсль поступил так, как было легче. Повернулся и ушел в дом.
***
Вернон Дурсль совершенно не мог отвлечься от работы. Занятость иногда просто доканывала. Как глава фирмы, он обязан был делать массу важных вещей: проверить всех и вся, отчитать всех и вся, посмотреть бизнес-планы, одобрить или опровергнуть их, похвалить или лишить премии, просмотреть очередь на отпуска и еще кучу всего. Впрочем, последнее могло и подождать. Это важно для какого-нибудь Джона Смита, который работает пять дней в неделю с девяти до пяти, получает свой небольшой оклад, в субботу смотрит матч по футболу, а в воскресенье выезжает с семьей на пикник, но не для него, главы компании.
Сам Вернон Дурсль, будучи человеком высокого положения и не отвлекающимся, как следствие, на мелочи, считал это не более чем рутинным делом. Любя от природы все постоянное и точное, он презирал всякие намеки на «сопливость и идиотизм», коим, по его мнению, «пропах этот чертов мир». Дурсль принципиально не читал книг, считая их «сплошной рекой слез или убийств». Все книги делились у него на детективы и любовные романы, что считалось дрянью и в доме не держалось. Также, будучи консервативным до мозга костей, Вернон не одобрял «американских стрелялок» по телевизору, всему прочему предпочитая новости, политические и бизнес программы. Серьезность, считал он, «главное дело нашей жизни».
