- Думаешь, они собираются атаковать?
Маг ответил не сразу, некоторое время он вглядывался в тварей, потом не слишком уверенно покачал головой:
- Не похоже, их передвижения как будто бы хаотичны, вон там они даже друг с другом грызутся. Но я бы не стал сбрасывать со счетов возможность атаки.
Десятник оглядывал район, лежащий между воротами и собором, высматривая возможные укрытия и убежища при возможной атаке, всё больше хмурился и сам себе качал головой. Для атаки силами десяти человек слишком мало укрытий – почти всё сгорело, а то, что не сгорело, не годилось для баррикад. Если же снимать те два десятка стражников, которые держат оборону снаружи, то атака имеет шансы на успех, но тогда твари из врат разбредутся по окрестностям и начнут уничтожать людей на фермах. А то, что твари оттуда появляются, солдаты уже успели убедиться – прежде чем подняться на стены, сами уложили десяток. Так что к собору не подобраться. А это значит, что нужно в первую очередь закрывать врата, и только затем, объединёнными силами, зачищать город.
- Спускаемся, - приказал десятник, - будем сначала с этими проклятыми вратами разбираться.
========== Часть 3. Врата Обливиона. ==========
Переход через врата был на редкость противным. Зубы свело, мышцы скрутило судорогой; через несколько мгновений отпустило, но остались привкус крови во рту и звон в ушах. В лицо дохнуло жаром.
Перед солдатами, их десятником и магом простирался нереальный и жуткий пейзаж. Земля была чёрной, растрескавшейся и выжженной, без единой травинки, справа и слева поднимались невысокие голые скалы, чуть дальше виднелась словно бы река, вместо воды в которой текла лава. То тут, то там торчали уродливые останки каких-то сооружений, пятна высохшей крови и ошмётки тел. Тела принадлежали скампам, кланфирам и дреморам, но встретились и человеческие. И было невыносимо жарко, так что во рту и носу почти сразу стали ощущаться неприятные сухость и першение.
- Эй, колдун, - неприязненно бросил Рорик. – Ну и где твоё то, от чего работают врата?
Марк как раз оглядывался. Обзор сзади, справа и слева закрывали скалы, но впереди виднелось несколько высоких чёрных башен, соединённых узкими мостами – воображение и логика отказывались представить, как такое сооружение можно было возвести без применения какой-то противоестественной магии. И на вершине одной из башен сквозь вертикальные щели пробивался тусклый жёлтый свет.
- Туда, - уверенно показал маг.
- Идём, - десятник не стал ничего уточнять и вынул из ножен меч, запоздало подумав, что по правилам безопасности это нужно было сделать ещё перед входом во врата. – Построиться. Оружие к бою. Смотреть внимательно по сторонам и под ноги.
Где-то с половину миллария[1] дорога была залита высохшей чёрной кровью и усеяна трупами исчадий Обливиона, покрытых резаными ранами от мечей и проникающими – от стрел; попались и два тела в доспехах стражи Кватча – видимо, здесь прошёл кватчский отряд. Живых тварей попалось всего два десятка. Через полмиллария дорога раздвоилась. Марк и Ясин вскарабкались на ближайшую скалу, чтобы посмотреть, куда двигаться дальше. Со скалы было видно, что одна дорога идёт прямо к башням по мосту через реку лавы, но кишмя кишит кланфирами и дреморами, а вторая сворачивает направо и дальше теряется в скалах. Судя по следам из трупов, кватчский отряд повернул именно направо.
- Направо, - задумчиво протянул десятник.
Он сам залез на скалу, чтобы оценить ситуацию, крякнул, почесал подбородок, внимательно осмотрел имеющиеся выступы, укрытия, прикинул расклад сил. После развилки дорога, идущая прямо, сужалась в отдельных местах до одной децимпеды[2], так что если грамотно занять узкий участок и держать оборону, то твари не смогут окружить солдат.
- Будем пробиваться прямо, - озвучил он своё решение, спустившись вниз к солдатам. – Здесь перегораживаем дорогу камнями и трупами, завлекаем сюда тварей и держим оборону. Через пятьдесят децимпед – следующее сужение. Задача – уничтожить всех тварей на этом отрезке и перенести баррикаду на следующий узкий участок. Для страховки позади основной баррикады сразу после развилки сооружаем вспомогательную на случай, если нас выбьют с основной.
Сооружать баррикады было тяжело: пот заливал глаза, зверски хотелось пить, губы и язык трескались и было больно глотать. Марк попытался накрыть солдат ледяным плащом, но десятник в приказном порядке посоветовал не растрачивать ману без необходимости, потому что она ему ещё понадобится в бою. Когда баррикады были готовы, легионеры ненадолго сбились в одну кучу, и Марк накрыл их ледяным плащом, чтобы предотвратить тепловой шок. Потом десятник приказал занимать места, и Марк, как было условлено, пошёл подманивать врага.
Сеча была кровавой. Сначала твари лезли по три-четыре штуки, их успевали вырезать, и только после этого подходили следующие. А потом они попёрли валом, так что баррикада уже не могла их сдерживать. Солдаты едва успевали отрубить одному кланфиру голову, как тут же появлялись два других. Пот застилал глаза, голова кружилась, в глазах начинало двоиться, руки и тело жгло от ядовитой чёрной крови. Марк забрался на небольшой выступ и, рискуя свалиться оттуда, посылал в тварей массированные заклинания мороза, быстро определив, что именно на них твари реагируют наиболее болезненно. Мана убывала с катастрофической быстротой, маг уже опустошил два флакона лириума[3], но они не могли сильно исправить ситуацию. Потом десятник заорал, приказывая откатываться к резервной баррикаде, Марк поднапрягся и обрушил на тварей плащ мороза в комбинации с параличом, давая возможность солдатам без потерь отбежать назад. Гней Секунд был серьёзно ранен – кланфир, порвав доспех, разодрал ему плечо и вырвал оттуда кусок мяса. Кровь он кое-как остановил, переложил меч в левую руку и продолжил сражение. Марк снял с плеча лук и вынул из колчана за спиной стрелу – маны у него уже не осталось.
К счастью, это была последняя волна тварей, и после того, как солдаты откатились на резервную баррикаду, их количество пошло на убыль, и через полчаса легионеры смогли вернуться на основную линию защиты, а Марк – спуститься к ним. Он бросился к Гнею Секунду, чтобы залечить его рану, но было поздно: легионер не умел орудовать левой рукой так же ловко, как и правой, и кланфиры достали его; его растёрзанное тело товарищи оставили на резервной баррикаде, забрав у него воду и зелья.
Марк, у которого немного восстановилась мана, подлечил несколько наиболее серьёзных ран, накрыл солдат ледяным плащом, и все сделали по нескольку глотков воды. После короткого отдыха Марк снова вскарабкался на скалу, спустился и доложил, что на пути до следующего сужения дороги тварей нет, и отряд бегом направился туда.
Баррикаду достраивали уже под непрерывными нападениями тварей. Сначала их нападения были хаотичными, кланфиры отвлекались на драки друг с другом, скампы метали огненные шары не прицельно, а потом как-то очень быстро их атаки приобрели слаженность и стали гораздо более упорядоченными, и солдатам пришлось тяжело. Марк, уже успевший восстановиться практически полностью, дал по толпе тварей выброс магии холода в комбинации с параличом, что хорошо зарекомендовало себя в предыдущей атаке, и в образовавшейся «просеке» успел увидеть дремору-шамана, стоявшего далеко позади толпы скампов и кланфиров. Дремора делал плавные движения руками, а когда Марк прищурился, переводя зрение на магическое, то увидел, что с его рук текут белёсые нити и окутывают толпу атакующих. В голову мага закралось подозрение. Он прикинул расстояние до дреморы, с досадой убедился, что на таком расстоянии он его магией не достанет, бегло осмотрел скалы, помрачнел ещё больше. До ближайшего относительно безопасного уступа было больше шести децимпед, и добраться до него можно было только по земле. Придётся рискнуть.
Марк вскочил на баррикаду, с трудом удерживая равновесие на мокрых от крови камнях и трупах, пнул ногой слишком настырного скампа, попытавшегося сцапать его за сапог, и выбросил вперёд руки, выкрикнув слова заклинания. С его рук сорвались ледяные иглы, прошившие передние ряды нападающих и поранившие задних, затем, не давая себе передыха, он выпустил силовую волну, которая раскидала тварей в стороны и отбросила их назад и, скользя на чёрной крови и спотыкаясь о трупы, бросился к намеченному уступу.
