Белый. Ярко-белый солнечный свет на чистой бумаге.

Все застыло. Ариман посмотрел на руку. Обнаженная. Он сжал кулак. Пальцы двигались, но он ничего не ощущал. Кругом царило безмолвие ― шепот мыслей на границе восприятия, приливы варпа в разуме, шум ощущений ― все исчезло.

«Я отрезан, ― понял Ариман. ― Я в ловушке внутри себя. Что-то блокировало части моего мозга и тела».

Был выстрел. Он вспомнил вспышку болтера и чувство того, как падает в обрушивающийся варп-туннель.

«Да, ― догадался он. ― Меня ранили».

Снаряд пробил слабое сочленение подмышкой и попал в тело. Секунду спустя Кадин бросил его обратно в варп-туннель.

Боли не было, только внезапное оцепенение, когда его тело изолировало само себя. Затем пришло второе чувство, чувство того, что он погрузился в глухое забвение. В его кровь, в его тело проникло нечто, и каждый удар сердца разгонял его дальше по венам. Оно отсекло его связь с варпом. Голоса были последними угасающими криками из опускающейся тьмы. Ариман понял это с отстраненной уверенностью.

Он оглянулся. Белизна была везде, но теперь до самого горизонта протянулся шахматный каменный пол. Азек вновь повернул голову. Его взгляд встретился с длинным коридором. Колдун увидел солнечный свет, льющийся сквозь арочные окна.

«Это дворец моих воспоминаний, ― понял Ариман. ― Мой разум вернулся в то место, которое существует только внутри него».

Азек медленно поднялся и сделал шаг. Дверей не было, лишь гладкий камень. Ариман пошел дальше.

«Ты, возможно, умираешь, ― подумал он. ― Ты хотя бы знаешь, сколько здесь пробыл?»

Коридор тянулся в бесконечность. Ариман обернулся, посмотрел в другую сторону и замер.

По обе стороны коридора появилось две двери. Он узнал только одну из них. Дверь справа от него была небольшой и деревянной, с вырезанной на ней стайкой птиц, поднимающейся к солнцу. Дверь была старой, одной из первых, которую он разместил во дворце воспоминаний и не открывал с тех пор. Он шагнул к ней, но заколебался и оглянулся.

Вторая дверь была обсидиановой, отполированной до зеркального блеска, но без ручки и петель. Раньше он ее не видел.

«Что за ней?»

Ариман шагнул ближе и увидел, как по масляно-черной поверхности скользнуло отражение. Он непроизвольно поднял руку и вытянул пальцы, чтоб коснуться черного камня. Азек застыл на месте. Его отражение исчезло. Вместо этого колдун снова увидел вспышку выстрела и отблеск света в глазах женщины в доспехах. Его разум рванул вперед, когда снаряд вылетел из ствола, словно рука, скребущая по иссушенной земле, прежде чем исчезнуть в накативших волнах. Разум женщины был открытым, ужас и триумф момента оставили ее без защиты. Ариман коснулся ее мыслей, когда в него попал болтерный снаряд, и увидел часть секретов, которые женщина таила в себе.

«Это дверь тайн».

Его рука потянулась вперед, затем опять остановилась. Он оглядел коридор. Других дверей, за исключением обсидиановой и резной деревянной, не было.

Ариман долгое время стоял неподвижно. Наконец он толкнул черную дверь и увидел то, что нашли инквизиторы в Оке Ужаса.

Зрачки Аримана расширились. Колдун глубоко вдохнул. По губам заструилась свежая кровь. Кармента замерла, ее механодендриты поднялись над открытой раной.

― Не шевелись, ― сказала она и увидела, как его глаза сфокусировались на ней. Он перестал двигаться. Техноведьма попыталась расслабиться, сосредоточиться на лезвиях и щупах внутри раны. В его груди еще оставались осколки. Она доставала их из изодранной плоти уже несколько часов кряду. Женщина медленно убрала механодендрит, сжимавший кусок окровавленного серебра. Глаза Аримана сфокусировались на осколке.

― Где мы? ― прохрипел он.

― В реальном пространстве, ― сказал Астреос у нее из-за спины. Кармента заметила, как глаза Аримана переметнулись на него. Колдун кивнул, но зажмурился от внезапно нахлынувшей боли. Его кожа была липкой, а от кровопотери стала холодно-серого цвета.

«Он умирает, ― подумала женщина, затем обернулась и бросила осколок в стеклянный цилиндр. На дне лежало уже с десять кусочков. ― Может, оно и к лучшему, ― раздался новый голос у нее в голове. ― Он вновь и вновь подводит нас к краю гибели. Рано или поздно он заведет нас слишком далеко, и мы погибнем».

― Нужно увидеть навигатора, ― сказал Ариман и начал подниматься с отполированной металлической плиты. Трубки, отсасывавшие кровь из открытой раны, отсоединились и забрызгали красными каплями его обнаженную кожу. Ариман поморщился, его лицо затвердело.

― Мои доспехи, ― едва открыв рот, сказал он. ― Принеси их.

― В ране остались осколки, ― сказала Кармента. Ариман медленно перевел взгляд на нее.

― Знаю, ― в уголке его губ выступила бусинка крови. ― Я их чувствую. Они похожи на иглы в моем разуме. Тебе не удалить их все. Два застряли возле сердца, ― он тяжело дышал. ― Закрой рану.

― Если я не достану их… ― начала Кармента.

― Они могут убить меня, но не сейчас, и мне нужно это время, ― он перевел взгляд с Астреоса на Карменту. ― Закрой ее, затем принеси доспехи и приведи навигатора. Нужно многое подготовить.

Секунду спустя она кивнула и начала прижигать рану. В горло полез запах обугливающейся плоти, идущий от инструментов.

― Куда мы отправляемся? ― спросила она, закрыв края раны.

― Туда же, куда и прежде: к моему брату. К Амону.

Глаза Аримана вдруг засветились, и Кармента почувствовала себя потрясенной сильнее, чем за все годы бегов. Астреос не двигался, но она ощущала, что тот ждет.

― После всего, что… ― начал Астреос.

― Корабль, с которого мы похитили навигатора, был не просто странствующим паломником. Он заходил в Око, выглядывая тайны. Их мистики прочли знамения о восходящей в Оке силе, которая стягивает войска под свои знамена.

Ариман замолчал, и Кармента заметила, как на краткое мгновение что-то заменило боль в его глазах.

― Откуда ты знаешь? ― спросила техноведьма, прежде чем успела остановить себя.

― Я видел это в разуме женщины, что подстрелила меня, ― Ариман коснулся края раны в боку. Его пальцы стали красными. Он уставился на собственную кровь.

― Что они нашли? ― тихо спросил Астреос.

― Пепел войны.

Библиарий нахмурился.

― В Оке непрерывно бушует война. Ты сам мне это говорил: бесконечная война за власть, за ресурсы.

― То был новый вид войны ― на уничтожение, ― Ариман поднял взгляд, и его глаза расфокусировались. ― В варпе остались глубокие шрамы. Вихри разрушения кричат имена тех, кто сотворил их. Демоны рыскают по руинам адских миров, раздавленных, словно переспелые фрукты. И все это последствия лишь одного сражения.

― Какого сражения?

Лицо Аримана стало похоже на маску из мертвенно-серой кожи.

― Падение Планеты Колдунов. Окончательная гибель моего легиона.

― Это уже случилось? ― осторожно спросил Астреос.

― Пока нет, ― Ариман покачал головой. ― Время ― не река, по которой мы плывем к единому окончанию. Оно состоит из множества потоков. Одни текут быстрее, другие медленнее. Если ты находишься в своем ручье, то и видишь только свое время, но в варпе ты способен перемещаться между ними. Корабль может войти в варп и вернуться до того, как отбыл, или появиться спустя века, которые для команды прошли как часы. Такое уже случалось. В Оке потоки времени изломанные и запутанные: моменты будущего и прошлого сплелись воедино.

― Значит, это случится, ― сказал Астреос.

― Возможно.

― Как оно может не случиться, если уже произошло в будущем?

― Знание ― сила, знание меняет все. Я знаю, а значит, могу изменить происходящее, ― улыбка Аримана была холодной как снег. ― Я никогда не верил в судьбу.

― Амон, ― после долгого молчания сказал Астреос. ― Это ответ, который ты искал. Вот зачем Амон проводит сбор: он готовится к этой войне.

Ариман не ответил.