Драко толкнул Гарри на кровать и сам лёг сверху, обхватив оба члена рукой. Хватило всего пары движений, и они кончили почти одновременно, хрипло дыша и судорожно прижимаясь друг к другу.

– Мне вот… интересно… Мы когда-нибудь… нормально трахнемся?.. – восстанавливая срывающееся дыхание, прохрипел Драко.

– Угу. Только не трахнемся, а займёмся любовью…

– Ты романтик, Гарри, – хихикнул Драко.

– А то!

– Так когда?

– Сегодня… Чуть позже… – с готовностью кивнул Гарри, проводя пальцами по влажной спине Драко.

– Всё обещаешь, – тихо рассмеялся Драко и потёрся носом о грудь Гарри.

– Клянусь! – торжественно сказал тот. – Есть охота.

– Угу. И в ванную бы… Давай-ка ты на кухню, а я в душ, потом я всё сюда отлевитирую, а ты искупаешься? – предложил Драко, садясь на кровати и потягиваясь.

– Ты красивый… Самый красивый, наверное… – тихо произнёс Гарри, очерчивая пальцами впадинку позвоночника.

– Не наверное, а точно, – улыбнулся ему через плечо Драко, едва заметно покраснев.

– Точно, – согласно кивнул Гарри. – Иди купайся, а то мы не поедим и не помоемся.

Драко соскользнул с кровати и направился в ванную комнату, но прежде, чем закрыть за собой дверь, послал Гарри воздушный поцелуй. Чуть позже он отлевитировал поднос с бутербродами и фруктами наверх, попутно прихватив бутылку вина. Им определённо есть что отметить! Теперь все Миддлтоны, Уизлетты и прочие стервятники узнают, в каком направлении находится Шервуд: ибо теперь совершенно точно своего Поттера Драко никому отдавать не собирается.

Он уже всё расставил на подносе, когда, вытирая полотенцем голову, из ванной вышел Гарри. Драко окинул взглядом его фигуру. Да, Гарри определённо можно было назвать красивым – сильные ровные ноги с крепкими икрами, узкие бёдра, подтянутый живот с кубиками пресса, мускулистые руки. И зелёные глаза, которые теперь не нужно было прятать за стёклами очков.

– О, вино? – удивился Гарри, присаживаясь на кровать.

– Угу. Мне почему-то показалось, что нам есть что отметить, – поиграл бровями Драко, подавая ему бутерброд.

– Однозначно, – кивнул Гарри.

– Кстати, Миддлтону своему так и передай: сунется к тебе с объятиями – оторву яйца, – спокойно сказал Драко, кивая на вино, чтобы Гарри разлил его по бокалам.

– Да он и не собирался! Просто я хотел… я… – Гарри покраснел и закусил губу.

– Ты готовился, что ли? – Драко даже жевать перестал.

А Гарри в ответ лишь кивнул, откусывая бутерброд.

Повисло молчание.

– Ты только не думай ничего, Драко. Просто я не знал, у кого ещё можно спросить. Кевин на самом деле хороший и очень тебя уважает, – заговорил Гарри, отпивая из фужера.

– Да я уже понял. Но всё равно, теперь мы уже и сами разберёмся, так что… – Драко отсалютовал Гарри бокалом и тоже сделал глоток.

Гарри хотел ответить, но не успел, потому что Драко переставил поднос на тумбочку, забрал у него бокал, а затем лёг на спину, расстёгивая меленькие пуговички на рубашке и разводя полы в стороны. Потом он приподнял бёдра, стаскивая бельё и оставаясь практически обнажённым, если не считать рубашку. Он криво усмехнулся и перевернулся на живот, чуть прогибаясь в пояснице.

– Драко… – выдохнул Гарри, придвигаясь ближе и закрывая глаза, чтобы сделать всё так, как мечтал каждую ночь: зарыться носом в спутанные на затылке мягкие волосы; пересчитать поцелуями россыпь родинок на спине, не пропустив даже самые маленькие; обвести языком трогательно выпирающие позвонки; поцеловать две симпатичные симметричные ямочки на крестце; выдохнуть в чувствительное место над ягодицами, чтобы Драко покрылся мурашками и выгнулся ещё сильнее.

Он мечтал, чтобы Драко позволил, чтобы сам захотел, и вот он – стонет, жарко дышит, плавится под ласками и безостановочно шепчет его, Гарри, имя.

Перевернуть, обвести губами нежно розовую ореолу соска, а потом вобрать в рот упругую горошинку, которая тут же краснеет от ласки, прикусить, услышать над головой приглушённый вскрик.

Да, именно об этом он мечтал. Хотя нет, о таком он даже мечтать не мог. Потому что Драко оказался в миллион раз лучше того, которого придумал себе Гарри.

Гарри очень старался растянуть Драко, он помнил, что для первого раза это очень важно. Но если поначалу Драко напрягался, то теперь уже подавался навстречу пальцам, выгибаясь и постанывая на каждом выдохе.

– Пожалуйста, Гарри… Не пальцами… Хочу… тебя… – Драко открыл мутные глаза. – Пожалуйста…

Гарри лёг сверху, осторожно входя в узкое, горячее, нежное…

– Больно?..

– Ещё… Не бойся… Я люблю тебя… – прошептал Драко и потянулся навстречу губам.

Гарри вошёл до конца и замер, целуя влажный висок, слушая хриплое дыхание.

– Ну же… – шевельнул бёдрами Драко.

Гарри вышел и снова двинулся вперёд. Драко вздрогнул и сильнее обхватил ногами бёдра Гарри. – Ещё… так же… Пожалуйста, Гарри… Ещё…

Драко плавился, таял, совершенно теряя голову от прикосновений. Казалось, что Гарри интуитивно чувствовал, где дотронуться, поцеловать, куснуть, погладить. Драко понял, что хочет на этот раз получить всё. Всё, что Гарри способен ему дать. И когда тот, растянув Драко, начал входить, было… странно. Чуть больно, чуть жгло. Но можно и потерпеть, особенно когда Гарри останавливается, целует всё, до чего может дотянуться, когда шепчет, что Драко – его душа, его сердце, его единственный и любимый… Не больно. Не страшно. Драко сильнее стиснул бёдрами Гарри, притягивая его для поцелуя, врываясь языком в горячий рот, вцепляясь пальцами в сильные плечи, покусывая губы. Было так хорошо, так сладко отдаваться полностью, раскрываться как никогда в жизни и получать столько же. Слышать срывающееся хриплое дыхание. Мой… Мой… Никому не отдам!

Гарри зажмурился и, снова выйдя, подался навстречу Драко, а потом снова… Было слишком много, слишком горячо, слишком узко, слишком… Драко закричал, выгибаясь и практически вставая на лопатки, впиваясь пальцами в ягодицы Гарри, и тот не выдержал и кончил, укусив Драко в плечо.

Переведя дыхание, Драко поморщился и лениво повернул голову к Гарри, который лежал рядом, откинувшись на подушку и закрыв глаза.

– У-у-у, вампирище, – присвистнул Драко, косясь на укус у себя на плече.

– Ой! Прости, я нечаянно, я… Давай залечу… – Гарри попытался встать, но Драко тут же перекатился набок, забрасывая руку и ногу на Гарри, и тот с готовностью погладил бедро Драко и призвал одеяло.

– Да лежи ты, лекарь! – отмахнулся Драко. – Вот это я понимаю – страсть! – довольно зажмурился он, накрывая ладонью укус.

– Я тебя теперь никому не отдам, – хрипло проговорил Гарри, обнимая Драко и прижимая его к себе ещё сильнее.

– Да я как бы рассчитываю на это, – засмеялся Драко.

– Нет сил на душ, – зевнул Гарри.

– Согласен. Давай очищающее, – кивнул Драко, закрывая глаза и засыпая, слушая, как под его ухом гулкими толчками бьётся сердце Гарри.

Утро для них началось внезапно. Со слёз Скорпиуса.

– Плохой папочка! Я тебя больше не люблю! – всхлипывал малыш, стоя в изножье кровати и размазывая по щекам слёзы. – И тебя не люблю, Гарри! Ты мне обещал почитать, а читал папе! – горестно причитал Скорпиус, шмыгая носом.

«Хорошо, что мы укрыты», – подумал Драко.

– Скорпиус Гиперион, кто тебе разрешал зайти в спальню без стука? Отвернись к двери, – строго сказал Драко, быстро перегибаясь через Гарри и нашаривая на полу одежду.

Когда Драко под одеялом надевал штаны, Гарри облизнулся, а Драко, фыркнув, набросил на плечи рубашку и встал с кровати.

– А теперь, сын, объясни мне, почему ты вошёл без стука? – Голос Драко был очень строгим.

– Потому… Потому… – Скорпиус опустил головку и снова шмыгнул носом.

– И вообще, что значит «я тебя не люблю»? Я со вчерашнего вечера упрашивал Гарри быть нашей мамой…

– Это кто ещё мама! – шутливо возмутился Гарри.

– Ну, папой, папой, конечно, – поиграл бровями Драко. – Еле-еле уговорил, а ты такое заявляешь! – якобы обижаясь, отвернулся Драко.