* * *

Время шло, а Рустам всё не появлялся. Это начало нервировать Елену. В ней заговорил инстинкт собственника — этот человек должен был принадлежать только ей, и никто не был вправе на него посягнуть.

Набросив босоножки на ноги, Елена покинула номер и решительно направилась вниз.

Она ожидала увидеть у стойки бара всё что угодно, размалеванную шлюшку, мило беседующую с её кавалером, или пьяный разговор Рустама с ещё одним посетителем, но вряд ли её воображение способно было предугадать то, с чем она столкнулась в действительности.

Рустам неподвижно лежал на полу, а из его разорванного горла тонкой струйкой выплёскивалась кровь.

Похоже, что несчастье произошло совсем недавно, так как тёмная кровавая лужа, расплывающаяся во все стороны от тела, была ещё совсем небольшой.

Над телом Рустама склонился бармен. Поначалу Елена подумала, что парень пытается чем-нибудь помочь Рустаму и просто осматривает рану, но когда спустя мгновение тот повернул своё лицо в её сторону, она в ужасе отпрянула назад и прижалась спиною к стене.

Лицо и грудь бармена были густо перемазаны кровью.

Похоже, парень вконец обезумел, если решил полакомиться свежей кровью, мелькнуло в голове у Елены.

Тем временем окровавленный бармен отстранился от Рустама и развернулся к девушке. Елене без лишних слов были понятные его намерения, и они не сулили для неё ничего хорошего.

В панике она метнулась вдоль стены в тот же самый миг, когда мужчина сорвался с места.

Перепрыгивая через опрокинутые стулья и столы, она оказалась у стойки бара. Дальнейший путь налево перекрывала сплошная баррикада из мебели, которую во время борьбы сгребли в одну кучу, справа была глухая стена, а сзади ей на пятки наступал маньяк.

Увидев внизу под длинным, вдоль всей стены, столом, за которым некогда стоял обезумевший бармен, проход к барной стойке, перекрытой сверху лишь полированной деревянной крышкой, Елена молниеносно нырнула под преграду.

Уперевшись в крышку грудью, безумец, пытаясь дотянуться до неё, во что бы то ни стало, перегнулся через стойку и, сметая своим телом на пол рюмки, бокалы и бутылки со всевозможным спиртным, протянул к ней свои узловатые руки. Не секунды не размышляя, Елена воспользовалась своими длинными острыми ногтями, для того чтобы, с проворством достойным дикой кошки, стремительно садануть незадачливому преследователю по глазам.

Она всегда считала, что красота — это страшная сила, но не только в метафорическом плане, поэтому её длинные красивые ногти в одночасье превратились в весьма опасное оружие.

Ногти, практически без каких либо усилий, вошли в глазные яблоки и те, словно перезрелые плоды, лопнули, брызнув липкой неприятной на ощупь жидкостью.

Лишившись зрения, мужчина неистово заметался по комнате, слепо врезаясь во всё, что попадалось на его пути, затем, не удержавшись на ногах, упал на пол и таким образом прополз под деревянной крышкой, оказавшись за стойкой бара.

Елене, уже решившей было, что теперь её опасаться нечего, для того чтобы избежать столкновения с разъяренным барменом, пришлось стремительно взбираться на стойку, а с неё спрыгивать в зал.

Тем временем слепой бармен, словно привязанный к ней невидимыми нитями, последовал за Еленой и спустя секунду был от неё на расстояние вытянутой руки.

Стараясь оторваться от преследователя Елена начала перемещаться по бару, но, куда бы она ни сворачивала, безумец безошибочно следовал за ней.

Елена безостановочно кружила по разгромленному бару, стараясь найти то место, где её не сумел бы отыскать бармен, но похоже, для него отсутствие зрения вовсе не было проблемой.

Делая очередной круг по комнате, Елена снова нырнула под стойку бара и отбежала в самый дальний угол. Ослеплённый бармен, не подозревая о преграде, ударился солнечным сплетением о угол стойки и перелетев через неё с грохотом бьющихся бутылок сметённых при падении с полок, скрылся из вида.

Во время этой заминки Елена, не теряя времени, стремительно бросилась к Рустаму, в надежде, что ещё сможет привести его в чувства, но даже беглый взгляд убедил её в том, что парень, безусловно, был мёртв. Скорее всего, причина смерти наступила от обильной потери крови, такой вывод она сделала, обратив внимание на то, что кровь уже больше не текла из чудовищной раны на шее. Пускай она не испытывала к нему каких-то особенных чувств, и в основе их взаимоотношений, с её стороны, лежал лишь трезвый коммерческий расчёт, но ей всё равно, почти до слёз, было обидно за то, что все её планы, которые она вынашивала и лелеяла не один месяц, в один миг рухнули, как непрочный карточный домик.

Конечно, ей было жаль этого приятного молодого человека, жаль, что так вышло и у них ничего не получилось, но горя, способного отбить у неё желание к продолжению собственной жизни, она не испытывала.

Меж тем безумный бармен вновь выбрался из-за стойки и возобновил своё преследование, направляясь прямиком к Елене.

В тот же самый миг, откуда-то снизу, должно быть из подвального помещения, в котором располагалась сауна, раздались истошные вопли, и призывы о помощи.

Елена была уверена в том, что сейчас там наверняка происходит то же самое, что и здесь, и, возможно, кому-то действительно требуется неотложная помощь, вот только если с этими безумцами не способны справиться здоровые крепкие мужики, то ей хрупкой девушке здесь и вовсе нечего делать.

Елена не могла позволить ещё одному или сразу нескольким психопатом ворваться в это помещение, с неё вполне хватало и одного ослепшего бармена, который в слепой ярости неотступно продолжал её преследовать.

Метнувшись к дверному проёму, она захлопнула дверь на засов, перед самым носом у обнажённого мужчины, который изо всех сил мчался к выходу.

Мужчина истерично замолотил в дверь, требуя чтобы она его сейчас же впустила.

А спустя ещё мгновение Елена ясно услышала доносящиеся из-за преграды звуки яростной борьбы и вопли боли.

Осознавая, что продолжать находиться здесь и дальше более чем опасно, Елена бросилась к выходу из здания.

* * *

Тёмно-вишнёвая девятка стремительно двигалась в сторону районной больницы, находящейся к востоку от основной черты города.

За рулём машины находился относительно пожилой мужчина. Лицо его было нечеловечески напряжено, так, что казалось, будто любая мелочь может вывести его из равновесия.

Рядом с ним на переднем кресле сидела женщина примерно одного с ним возраста. Она, в отличии от своего спутника, эмоций не сдерживала и из её раскрасневшихся глаз текли крупные горькие слёзы.

Эта была супружеская пара, спешащая в реанимационное отделение районной больницы, куда, после чудовищной автокатастрофы, поступил их сын — Антон. Они уже знали, что его невеста Вероника, (их свадьба была назначена на следующий месяц), погибла. Врачи сразу же предупредили их о том, что состояние, в котором находился их сын, критическое, но если он вдруг всё же придёт в себя, то они настоятельно потребовали от них того, чтобы они ни в коем случае не упоминали о гибели его девушки. Если же он сам будет настаивать на том, чтобы ему сказали, где находится Вероника, ответить, что с ней всё в порядке, но пока она проходит обследование в Областной Кемеровской больнице.

Чудовищное известие застало их в тот момент, когда они были на даче расположенной в одном из дачных посёлков вблизи новой трассы на Кемерово. Бросив все дела, они поспешили к сыну.

На дорожках идущей вдоль дороги в данный момент царило нехарактерное для этого времени оживление, но супруги, всецело погружённые в тревожные мысли, сейчас вряд ли могли обратить на это внимание. И даже то, что многие прохожие вели себя далеко не адекватно, не могло их насторожить.

В этот момент на дорогу неспешно вышел человек. Он стал медленно и неуклонно двигаться навстречу транспортному средству. Он очень сильно хромал, так как его правая нога оказалась значительно короче левой. На первый взгляд невозможно было определить даже пол этого существа, так как тело его практически целиком было туго перебинтовано. И только мать, бросив случайный взгляд на прохожего, смогла угадать в этом, запеленованном, как мумия, существе, своего ребёнка.